Руки, полные дождя

– Здравствуй, сестра.

Персефона не говорила об этом с матерью, хотя наверняка зря. На тёмной дороге, продрогнув и сцепив заледеневшие руки, Персефона думала, как так вышло, что Деметра связалась с Зевсом и у них родилась Геката. Отцом самой Персефоны был смертный, но Геката называла её сестрой.

– Не лезь в это, – тихо посоветовала Геката. – Я не хочу, чтобы ты пострадала.

– Не поздно ли? Ты выпустила Кроноса.

– Я не хотела, чтобы он вредил тебе.

– А что насчёт Подземного мира? Ты разрушаешь его. Это мой дом.

– Это не твой дом. С тобой ничего не случится, если его не станет.

В глубине души Персефона знала, что это так. Гадес – владыка Подземного мира, он его создал, он им управлял. Персефона прежде всего богиня весны, она королева по мужу, а не по крови или праву создателя.

Но Подземный мир и её дом.

– Ты не понимаешь, – даже сама Персефона слышала, как наивно звучат её слова.

Геката улыбнулась и покачала головой:

– Это ты не понимаешь, Сеф.

Она ударила быстро, в запахе перезрелых ягод и шелесте папоротников у тёмных корней деревьев. Молниеносный выпад в сторону Анубиса, Персефона даже не поняла, что происходит, а в следующий момент уже увидела в руке Гекаты то ли нож, то ли кинжал, испачканный алым.

– Мне не нужна твоя смерть, принц мёртвых. Мне нужна твоя кровь.

Анубис ахнул и прислонился к мотоциклу, согнувшись. Но выглядел скорее удивлённым, нежели смертельно раненным. Персефона кинулась к нему, но Анубис крепко держался на ногах. Он отнял руку от раны и уставился на испачканную кровью одежду.

Геката развернулась и направилась обратно к машине с приветливо распахнутой дверцей. Персефона ощущала силу Анубиса, он хотел ответить Гекате, но сдержался. И вовсе не из-за раны, Персефона сразу поняла, что из-за неё самой. Хотя он уже неплохо владел своей силой, всё-таки опасался, что не сможет сдержаться и заденет Персефону.

Она попыталась осмотреть рану, но мало что в этом понимала. Хотя бы крови не так много, и Анубис явно крепко держался на ногах. Персефона судорожно вытащила из кармана телефон, чтобы позвонить Гадесу или ещё кому-то, но тёмный экран не подавал признаков жизни, и можно было не сомневаться, что это работа Гекаты.

– Где твой телефон?

Анубис повернулся боком, подставляя карман куртки, Персефона выудила оттуда телефон, но и он был мёртв.

Хлопнула дверца машины, и та газанула в ночь.

– Не работают! – с раздражением сказала Персефона. – Ты как?

Анубис поморщился от боли и криво усмехнулся:

– Жить буду.

– Ты уверен?

– Между прочим, я учился на медика.

– Ты сам сказал, что не закончил колледж! И когда это было!

– Вряд ли анатомия с тех пор изменилась. Мне нужно время на регенерацию.

Тела богов восстанавливались куда быстрее человеческих. Стянув с шеи шарф, Персефона приложила его к ране:

– Ты можешь уйти в Дуат и переждать там. Если не перенесёшь меня с собой, я дойду до ближайшего дома и…

– Нет.

Она нахмурилась, готовая выдать что-то про упрямство, но Анубис добавил:

– Не раньше, чем кровь остановится. Иначе нельзя. Кровь… она размывает границы Дуата. Может, именно этого и хочет Геката. Чтобы я пошёл туда, а она следом.

– И что теперь?

– Вернёмся в город. На мотоцикле, у меня не хватит сил перенести нас. Пойдём к остальным. Надо предупредить Гадеса. Не знаю, что задумала Геката, но ей может понадобиться и его кровь.

– А что там про размытие границ…

– Ей не хватит того, что она забрала. Не знаю зачем… поехали, Сеф.

Она не стала спорить. Лучше как можно быстрее добраться до своих, а с остальным они успеют разобраться потом.

Мотоцикл двинулся медленно, с трудом, и уже не так ровно держался на дороге. Поэтому Персефона почти выдохнула с облегчением, когда вокруг наконец-то начал вырастать город. Она узнавала места: до дома Сета ещё ехать и ехать. Гор, кажется, жил где-то там же. Она пыталась вспомнить про Амона, он вроде перебрался в отель, но после возвращения оставался у Сета.

Мотоцикл остановился, Анубис снял шлем, словно никуда больше не собирался. Он тяжело дышал, и, соскочив с мотоцикла, Персефона расстегнула его куртку: шарф насквозь пропитался кровью.

– Тебе не кажется, что рана уже должна затягиваться?

– Это обычное оружие. – Анубис качнул головой. – Я бы почувствовал. Не знаю, почему регенерация так долго не работает. Не уверен, что смогу ехать дальше.

Персефона снова проверила оба телефона: глухо. Она мысленно приказала себе успокоиться, а не начинать паниковать. Огляделась, судорожно соображая, где в городе можно позвонить. Может, поймать такси? Их пустят в машину или сразу вызовут полицию?

– Здесь есть дом. – Анубис кивнул в сторону. – Там живёт моя знакомая. Позвоним от неё.

– Она нормально относится к ночным визитёрам, истекающим кровью?

– Вот и узнаем.

Анубис тяжело слез с мотоцикла, его шатало от потери крови, но по переулку он шёл почти уверенно, держа бесполезный уже шарф.

– Что за знакомая? Расскажи о ней.

– Подвозил недавно. Ее зовут Марта.

– Прекрасно. Какая квартира?

– Не знаю.