Цена любви и мести

Эль живо представила, как он лежит на спине, раскинув загорелые руки и ноги. Она вздрогнула, когда он плотно закрыл за ними дверь.

– Лучше моих сотрудников просто не бывает, – сказала она. – У нас собрались самые светлые головы во всей отрасли… пожалуй, они могли бы процветать где угодно. Ты ведь не станешь отрицать, что путеводители издательства «Маска» пользуются огромным успехом. А благодаря нашему «Руководству по макияжу» нам удалось поднять продажи косметики. Руководство ориентировано именно на нашу марку, и…

– Пожалуйста, не повторяй то, что мне и так известно. Я бы никогда не добился в жизни того, чего я достиг, если бы не обращал внимания на такие вещи. Я понимаю, насколько важны для тебя твои сотрудники. Но если я не сделаю того, что необходимо, то есть не сокращу штат самым решительным образом, без работы останутся все.

– Но я…

– Эль, судя по всему, у тебя сложилось впечатление, что у нас демократия. Так вот, знай, что у нас – диктатура. Я не веду с тобой переговоры, не обсуждаю никаких условий. А твоя красивая попка все еще сидит в кресле исполнительного директора только благодаря моей доброй воле.

Гнев захлестнул Эль.

– А я думала, что занимаю эту должность потому, что хорошо умею делать свою работу!

– Умеешь, умеешь. – Он шагнул к ней. – Но с твоими обязанностями способны справиться очень и очень многие, в том числе те, которые не получили свое место из рук папочки.

– Вот как! Можно подумать, мой отец не поддержал тебя! А ты… Иуда! – Она тоже сделала шаг ему навстречу, сжимая кулаки. – Отец носился с тобой, как с родным сыном! Если бы не он, ты бы даже школу не окончил!

– Но лучшим учеником я стал без его помощи.

– А потом ты нанес ему удар в спину.

– Малышка, я выкупил его компанию за сумму, которая намного превышает тридцать сребреников. Наверное, для тебя обиднее всего то, что тебя предал твой собственный отец, а не я. Он посадил тебя на это место, заранее зная, что ты не справишься.

Эль стиснула зубы, внушая себе: «Не поддавайся! Не ведись на его слова!» Но его слова бередили старые раны. Напоминали, что ей ни за что не сравниться с Аполло, с сыном, которого ее отец всегда хотел. Она всегда боялась, что не оправдает ожиданий отца, о чем Аполло прекрасно известно.

Она не даст ему так легко победить.

– Он доверял тебе. Когда ты предложил помочь, он и представить себе не мог, что ты заберешь у него все.

Аполло пожал плечами:

– Чрезмерно доверившись мне, он допустил ошибку.

– Естественно. Ты способен предать не только человека, который указал тебе путь к успеху, но и собственную мать.

– У нее все в порядке. Да и твоего отца нельзя назвать нищим. Мама по-прежнему наслаждается своим статусом его жены. Кстати, Эль, позволь тебе напомнить, что твой отец продал мне «Маску» и кое-какие другие активы вполне добровольно.

– Ты поставил его в такое положение, что он не мог сказать «нет».

Аполло сделал еще шаг ей навстречу. Теперь он стоял так близко, что она заметила: его глаза не совсем черные. Зрачки окаймлял тонкий золотистый ободок, который постепенно менял цвет, становясь то красноватым, то темно-карим.

– Кстати, интересно, что ты завела об этом речь. У тебя получается, что тяжелые финансовые обстоятельства лишают человека возможности выбора. Значит, и у моей матери не было особого выбора, когда твой отец предложил ей стать его женой.

– Не смеши меня, – фыркнула Эль. – Она сама этого хотела.

– Ты уверена?

– Конечно.

– Горничная, которой предложили жизнь в роскоши после многих лет попыток свести концы с концами в Соединенных Штатах? После многих лет бездомности и нищеты в Греции?

– Какое отношение это имеет к…

– Может быть, и никакого, или, может быть, дело в том, что ты всегда можешь сказать «нет». – Он наклонился к ней. – Всегда, Эль!

Она едва могла дышать, голова шла кругом. Это происходило с ней всякий раз, когда Аполло оказывался рядом.

«Аполло будет твоим сводным братом», – сказал отец.

Тогда она ощетинилась. Но как только увидела его, в ней проснулось желание, которое стало неосуществимым, когда их родители поженились. И она старалась держаться от него на расстоянии. Она была… Да, порой она бывала несносной.

Но сейчас все стало еще хуже. Аполло по-прежнему считался ее сводным братом. Но те чувства, которые она к нему испытывала, он перечеркнул предательством. Ей давно пора прекратить сходить по нему с ума.

Но она не могла, и сама себя ненавидела. А главное, она ненавидела его.

Если она сейчас уступит – проиграет. Что бы сказал отец, узнай он, что ее влечет к Аполло? Какой скандал раздули бы журналисты, если бы выяснилось, что она безнадежно влюблена в своего сводного брата!

Так что она боролась с запретной страстью. Но страсть вспыхивала снова, стоило ей его увидеть. Каждый раз, ложась по вечерам в постель, Эль испытывала смутную тоску по тому, что способен дать ей только он.

А потом он выкупил компанию ее отца. Теперь пытается стереть «Маску» с лица земли. Отец посадил ее в кресло исполнительного директора, чтобы сохранить связь с компанией, – Аполло совершенно прав. А она с треском провалилась.

Она чувствовала, как все выскальзывает у нее из рук. Компания. Самоконтроль. Все.

Она ни разу не была с ним, с мужчиной, который погубил ее жизнь и пробуждал в ней самые пылкие, необузданные желания.

Но в таком случае почему бы ей не получить того, чего хочется?

Эль решительно схватила узел на его галстуке и, дернув, распустила его.

Глава 2

По натуре Аполло Савас был человеком действия. Если ему чего-то хотелось, он не тратил времени на глупые мечты, а брал то, чего хотел.

Поэтому он решил, что у него галлюцинации, когда Эль Сент-Джеймс, его сводная сестра и смертельный враг, стала его раздевать, при этом в ее глазах смешались гнев и безумное желание.

Много лет он сопротивлялся ее и своему влечению. Из уважения к человеку, которого считал своим отцом. Из уважения ко всему, что ему дали.

И все, как выяснилось, оказалось ошибкой, оказалось ложью. Однако он по-прежнему старался держаться подальше от Эль.

На это, видимо, и рассчитывал Дэвид Сент-Джеймс. Потому что, знала она об этом или нет, он всегда защищал Эль. Она всегда была важна для него.

Он схватил ее за запястья и сурово произнес:

– Что ты вытворяешь, скажи на милость?

Ее зеленые глаза сделались огромными, нежные, чувственные розовые губы приоткрылись.

– Я… – Ее лицо залилось краской.