Цена любви и мести

– Если ты собиралась снять с меня рубашку, имей в виду: либо ты немедленно прекратишь и уйдешь отсюда, либо, если ты продолжишь, я уложу тебя на лопатки.

Она покраснела еще больше. Он подумал, что она сбежит. Отец всю жизнь считал Эль пай-девочкой. Хотя с ним она всегда была холодной, равнодушной и воображала, что она куда лучше его.

Ее поведение с первых дней вызвало в нем желание сбить с нее спесь. Но он этого не сделал. Потому что знал: она невинна. Знал, что она – всего лишь избалованная богатенькая девочка, у которой такому, как он, ничего не стоит выбить почву из-под ног. Он вырос на афинских улицах, с детства познал суровую правду жизни. Пережил потери. Рано научился разбираться в людях.

Он знал, что стоит ему хоть раз к ней прикоснуться, доверие, возникшее между ним и ее отцом, будет разрушено.

Но если сейчас она сделает первый шаг и разрушит барьер, всегда незримо стоявший между ними, он не станет ей мешать.

Аполло Савас всю жизнь привык брать то, чего хочет.

За одним исключением. Эль.

Он воспылал к ней желанием с того момента, как она из девочки превратилась в женщину. В надменную гордячку, которая вечно задирала перед ним нос. Она презрительно фыркала, глядя на его грязные руки. Считала его гораздо ниже себя. А ему еще сильнее хотелось заключить ее в свои грязные объятия и утащить к себе, на дно.

Он не считал предательством покупку ключевых предприятий корпорации Сент-Джеймса и их постепенное уничтожение. Все началось задолго до того, как ему открылась подлинная сущность Дэвида Сент-Джеймса. Задолго до того, как он узнал мрачные тайны, в результате которых он и его мать оказались в доме Сент-Джеймса.

Но он больше не связан верностью «семье». Так почему бы не переступить и последний запрет, не забить, так сказать, последнюю «священную корову»?

Он уничтожил все остальное, уничтожит и последний бастион. И получит от этого удовольствие…

Вздохнув, он запустил пальцы в ее рыжие волосы и потянул, запрокинув ее голову. Ее губы приоткрылись. Сейчас он накажет ее своим поцелуем, как ему следовало поступить в тот день, когда она так дерзко обошлась с ним в бассейне. В тот единственный раз, когда их взаимная злость отступила и обнажила то, что скрывалось под ней.

Конечно же потом она делала вид, будто между ними ничего не было. И он тоже.

После того, что он сейчас с ней сделает, она уже не будет прежней.

Он обвил рукой ее тонкую талию и притянул к себе, одновременно прижимая к стене. Склонившись к ней, он покрыл поцелуями ее шею.

С хриплым стоном она схватила его за плечи. Проведя ладонями по его груди, она скинула с его плеч пиджак. Он расстегнул манжеты, вытащил рубашку из брюк и бросил ее на пол.

Изумление смешалось в ее глазах с восхищением; она откровенно любовалась им. Потом снова провела ладонями по его груди и животу. Потом быстро расстегнула ремень на его брюках.

– Какая ты нетерпеливая, – прошептал он.

Схватив ее за запястья, он поднял ей руки выше головы и, придерживая их одной рукой, другой принялся расстегивать на ней шелковую блузку.

Лицо у нее раскраснелось, грудь вздымалась и опускалась в такт учащенному дыханию. Спустив с ее плеч блузку, он тихо рассмеялся: его взору предстал красный кружевной бюстгальтер – наверное, она считала себя в таком белье ужасно смелой.

Эль выгнула спину, прижимаясь к нему грудью. Он крепче прижал ее к себе, по-прежнему не выпуская ее рук.

– Учти, условия диктуешь не ты, – сказал он. – И в зале заседаний, и в спальне я главный!

– Любишь острую конкуренцию? – спросила она.

– Ох, агапе, какая может быть конкуренция, если я всегда побеждаю?

Впервые он увидел легкую тень сомнения в ее взгляде. Но сомнение быстро сменилось вызовом.

– Ты настолько не уверен в себе, что хочешь доказать свое превосходство таким банальным способом?

– Ты за это заплатишь!

– Надеюсь, это не пустая угроза, Аполло, – ответила она хрипловатым грудным голосом. – Как всегда…

Вместо ответа, он чуть прикусил ее нижнюю губу. Она тихо ахнула, и он отпрянул.

– Тебе придется усвоить одну вещь, агапе. Мои угрозы никогда не бывают пустыми. Просто иногда реализуются не сразу.

– Я надеюсь, что сегодня ты не слишком задержишься с их исполнением.

От этих ее слов он возбудился еще больше. Он не помнил, когда в последний раз женщина доводила его до такого состояния. Если такое вообще когда-либо случалось.

И он никогда не был с Эль. Он куснул ее за мочку уха.

– Если будешь вести себя так на переговорах, добьешься куда больших успехов.

– Ты подонок, – с трудом произнесла она, проводя кончиком языка по его подбородку. – Полный и совершенный…

– И ты хочешь меня, – ответил он, ослабляя хватку и касаясь кончика ее носа своим, встретив ее яростный взгляд. – И что же это говорит о тебе?

– Я забиваю последний гвоздь в гроб моей благопристойности. – Она схватилась за молнию его брюк.

– Громко забиваешь. – Он провел руками по ее спине, спустившись до округлых бедер. Задрав подол юбки, он увидел на ней такие же, как бюстгальтер, красные кружевные трусики. – Я думал, ты из тех девушек, которые любят трусики из белого хлопка, – заметил он. – Оказывается, у тебя столько секретов!

– Ты никогда не раскроешь все мои секреты, Аполло, – ответила она.

– Злюка! – Он поцеловал ее в губы. – Но тебе не терпится завладеть мной.

Она протянула руку и коснулась его брюк.

– Как и тебе. – Она провела пальцами по выпуклости на его брюках.

– Надоело болтать… – И он поцеловал ее так, как мечтал уже много лет.

Эль понятия не имела, о чем она думала. Как могла вести себя подобным образом с мужчиной, которого так сильно ненавидела? Ей уже не шестнадцать. Она знала, чем мужчины и женщины занимаются в темноте. Чтобы узнать это, ей не требовался собственный опыт.

Все ее чувства скрутились в тугой клубок, который она никак не могла распутать. Эль знала одно: ни один мужчина на свете не вызывает у нее такой страсти, как Аполло. Любой из тех мужчин, с кем она встречалась, на его фоне выглядел дешевой подделкой.

Она ответила на его поцелуй, вложив в него все, что ощущала: гнев и вожделение. Их языки сплелись; он крепко сжимал ее бедра. Потом его ладони скользнули на внутреннюю сторону бедер.

Эль ахнула; внутри у нее все дрожало. Никогда еще она не была так близка с мужчиной, и все-таки не боялась. У нее не было страхов, связанных с потерей девственности. Она была более чем готова к этому.

Его палец проник под ткань, скользнул в ее нежную плоть.

– Да, – хрипло сказал он.

Его голос и абсолютная, неоспоримая очевидность его ответного желания поразили ее, она рывком сдернула трусы с его узких бедер. Сейчас не до нежности – и для сомнения уже поздно.