Синдром Алисы в стране чудес

Синдром Алисы в стране чудес
Михаэль Фартуш

В жизни каждого человека особое место занимают наши приятные воспоминания. И порой очень хочется, чтобы они были более волнующими и реалистичными. С помощью препарата, разработанного Центром фармацевтики психического здоровья, это стало реально осуществить.

Синдром Алисы в стране чудес

Михаэль Фартуш

Дизайнер обложки Михаэль Фартуш

© Михаэль Фартуш, 2017

© Михаэль Фартуш, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4485-4405-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Мы скоро вернемся. Вернемся в то место и в то время, когда мы пережили самые прекрасные, самые приятные, самые волнующие моменты нашей жизни. Мы снова сможем пережить эмоции и чувства, которые испытывали раньше. Это будет доступно всем и будет происходить так же легко, как и все эти привычные вещи, которые сотни раз мы проделывали в жизни.

– Стоп, стоп! – воскликнул мужчина в строгом черном костюме и вышел из тени на освещенную софитами площадку. – Зачем столько пафоса? Мы не рекламируем лекарство способное вылечить какую-нибудь неизлечимую болезнь. Это средство, без которого можно обойтись, и которое создали для разного рода меланхоликов и людей, страдающих депрессией. Можно чуть спокойнее.

– А мне нравится, – раздался голос из темноты где-то справа. – Совсем неплохо.

– А вы, собственно, кто? – мужчина пытался разглядеть автора реплики. – Мы профессионалы и знаем, что нужно делать и не нуждаемся ни в чьих советах. Нам заказали рекламу и мы сделаем её так, как считаем нужным. Я вас попрошу освободить помещение и не мешать.

– Я не могу освободить помещение, – раздался тот же голос из темноты. – Меня зовут Алик, я руководитель проекта, чей продукт вы рекламируете.

Мужчина в строгом черном костюме слегка замешкался, попав в неприятную ситуацию и по-прежнему пытался разглядеть оппонента в темноте.

– Приятно было с вами познакомиться. Вы пришли один или с вами еще есть кто-то. Я понимаю ваши желания проконтролировать весь наш процесс, но нужно было предупредить о своем визите заранее.

– Я как заказчик, ведь могу подкорректировать и дополнить текст, – голос из темноты не обращал никакого внимания на некоторую нервозность собеседника.

– Уважаемый господин Алик, я, к сожалению, не могу увидеть в темноте вашего лица. Вы, конечно, можете вносить коррективы, но делать это надо не по ходу съемочного процесса. У нас каждая минута дорога. За съемки актерам нужно платить деньги. Я вынужден приостановить съемку, отпустить актеров, если вы на этом настаиваете. Тогда прошу вас, выйти ко мне сюда и мы обсудим все детали. Я не могу разговаривать с человеком, лица которого не вижу.

– Вы уверены, что хотите видеть мое лицо. И вас оно не отпугнет.

– Выходите, выходите на свет. Почему я должен пугаться вашего лица?

– Смотрите, я вас предупредил, – Алик в течение нескольких секунд вышел на освещенную площадку и остановился в нескольких метрах от режиссёра.

Мужчина в строгом костюме вздрогнул и отвел глаза. У Алика была лицо неестественного цвета, изуродованное глубокими шрамами и язвами. Увидев реакцию своего собеседника, руководитель проекта негромко пояснил:

– Уже шестнадцать лет живу с этим. В лаборатории, где я работал раньше произошел взрыв. Я перенес более десятка различных операций, но лицо моё спасти не удалось. Из-за этой трагедии я потерял всё, и счастливую семейную жизнь, и большинство друзей, и любимую работу.

– Я вас понимаю.

– Вы не можете понять меня, так как не были в подобной ситуации. Я из тех людей, которых вы назвали меланхоликами. Я задался целью помочь людям похожим на меня. Ведь кроме воспоминаний у меня ничего не осталось. Если бы не они, я уже давно бы покончил жизнь самоубийством. Поэтому я и создал прибор, который поможет вернуться в прошлое.

– Но мы ведь не рекламируем машину времени, – с сомнением произнес мужчина в черном костюме.

– А это и не машина вовсе. Это таблетка, которая перенесет мозг пациента через временное пространство. Понимаете, я очень хочу видеть себя здоровым и красивым. Я хочу в деталях вспомнить себя таким, каким я был до аварии. Большинство людей на земле хотят подобного. Хотят видеть себя в те моменты жизни, когда им было особенно хорошо. Вы согласны со мной?

Не дожидаясь ответа от собеседника, Алик решительным тоном заявил:

– Я хочу существенно изменить текст рекламного ролика. Если надо, то мы договоримся о размере неустойки. Вы навели меня на очень интересную мысль. А что если ключевым словом рекламы будет слово депрессия. Ведь действительно депрессия может быть излечима путешествием в прошлое. И еще одно, в тексте должно быть упомянуто имя Алиса. Алиса Зайонц – это моя главная помощница, благодаря которой и возник этот прибор. Она шесть лет трудилась бок о бок со мной над его созданием, но, к сожалению так и не дождалась его испытаний.

– Она умерла?

– Не совсем. Ее тело находится здесь, а мозг переместился во временную плоскость и находится где-то в другом измерении.

Мужчина в черном костюме неопределённо пожал плечами.

– Не нужно удивляться, молодой человек, – назидательно сказал Алик. – Вы еще много чего не знаете в этой жизни. – Он повернулся собираясь уходить и добавил через плечо. – Подумайте над изменением текста. Ведь вы же профессионал.

Глава 1

Звонок в доме Алисы оповещал о визите гостей красивой мелодией. Правда, в последнее время эта мелодия не очень радовала хозяйку. За последний месяц к ней уже несколько раз наведывались красиво одетые и вежливые молодые люди. Это были риэлторы, которые иногда просили, иногда требовали продать дом.

– Это опять вы, – Алиса слегка приоткрыла дверь и её опасения подтвердились. – Честное слово, молодые люди. Вам не надоело сюда ходить.

– Мы выполняем свою работу, – стал оправдываться один из посетителей. – Может, впустите нас в дом. У нас есть более заманчивое предложение.

– Вы мне надоели, – непримиримым тоном ответила хозяйка. – Я не собираюсь продавать дом ни сейчас, ни позже.

– Да, поймите вы, наконец, – вспылил один из гостей. – Через полгода здесь начнут строить скоростное шоссе, а в нескольких километрах отсюда возведут суперсовременный и большой аэропорт. Не понимаю причины вашего упрямства. Вот все ваши соседи уже давно подписали договор и собираются переезжать.

– Это не упрямство, – спокойно сказала Алиса. – Этот дом мне дорог, как память о моих родителях. Они с большой любовью построили его. В нём прошло моё детство и вся сознательная жизнь. Я хочу, чтобы этот дом перешел в наследство моим детям. Вы поймите, сколько радостных моментов связано меня с этим строением. Это частичка моей души. Как же я могу его продать? Такие вещи не продаются.

– Боже мой, что же такого необычного в этом доме, – никак не мог угомониться риэлтор. – Вы так привязаны к каким-то вещам, что не хотите думать ни о своем здоровье, ни о здоровье своих детей. Когда построят шоссе, здесь будет очень шумно и днем и ночью, вы будете дышать выхлопными газами, так как в радиусе нескольких километров не будет ни одного живого деревца. Кроме этого, вам не будет доставлять удовольствие звуки взлетающего или идущего на посадку самолета. Вибрация, пыль, шум. Неужели, вы хотите остаться жить в таком месте.

– Это очень хорошо, что мы будем видеть каждый день самолеты, – неумолимо сказала хозяйка. – Мой сын давно уже бредет авиацией, у него собрана целая коллекция моделей самых современных и не очень самолетов. Он мечтает стать пилотом и это место проживания подходит для него как нельзя лучше.

– Извините, но это очень глупо с вашей стороны, – взял слово второй гость. – Ваш сын может стать пилотом в другом месте, не обязательно для этого жить рядом с аэропортом. Государство за ваш дом даёт полмиллиона. Это гораздо выше реальной стоимости. За эти деньги вы сможете купить не один, а два таких же дома, но только в другом месте. В любом конце нашей страны.

– Я не хочу другого дома, – отрезала хозяйка. – Я хочу жить в этом. И мои дети будут жить в этом доме, построенном моими родителями.

– Хорошо. Я так понял, что полмиллиона для вас недостаточно. Скажите, а кем вы работаете?

– А это разве имеет какое-то значение?

– Имеет, – один из риэлторов стал нетерпеливо переминаться с ноги на ногу. – Ведь, наверняка, отсюда до вашей работы очень сложно и долго добираться.

Алиса усмехнулась:

– Полчаса на машине. Я не считаю, что это долго.

– Это примерно где? Район небоскребов, Проспект программистов, Зеленая зона или жилмассив Речной.