Эксперимент Селина

– Тома, проверь, Селин Михаил Наумович.

Вторая девушка быстро набрала что-то на клавиатуре и через секунду выпалила:

– Есть. Врач-психиатр из Новосибирска. Комната номер 623.

Паспорт вернули, и пока девушка делала электронный ключ, Михаил Наумович взволнованно спросил:

– И долго этот симпозиум продлиться?

– А вам разве не сообщили? – удивлённо вскинула брови служащая. – Три дня, включая сегодня. Кстати, не забудьте, в три часа общее собрание. А вечером банкет в ресторане «Рандеву». Это недалеко отсюда. Пятнадцать минут пешком. Но, если вам тяжело ходить, то будет организована подвозка. У вас в номере есть вся информация о симпозиуме. Возьмите, это ваш ключ. Вот так вставляете его в ячейку на двери и, когда загорается зелёный, вынимаете.

Селин взял ключ, неуверенно потоптался на месте и не спешил уходить.

– Вы что-то ещё хотели? – снова улыбнулась девушка.

– А можно не участвовать в симпозиуме? – нерешительно спросил врач.

– То есть, как? – удивилась служащая и переглянулась со своей коллегой.

– Я зарегистрировался, а дальше никто проверять не будет, присутствую я на сборах или нет, – пояснил врач.

– Вы, что, мужчина, – улыбка исчезла с лица девушки. – Это же вам не частная лавочка, а серьёзный международный симпозиум. Это, вообще, большая честь участвовать в таком мероприятии. Тем более, завтра уже будут заседать профильные комиссии. Вы разве не будете выступать с докладом?

– Нет. Поэтому моего отсутствия никто не заметит.

Девушки снова переглянулись.

– Михаил Наумович, – официально обратилась служащая. – Если у вас какая-то серьёзная причина, то можете обратиться к организаторам. Я сейчас дам их телефоны.

– Не надо, – махнул рукой Селин и добавил задумчиво. У меня нет серьёзных причин. Просто у меня пациенты.

– У всех пациенты, – хмыкнула недовольно девушка. – Вот приехали с Бельгии нейрохирурги. Отложили все свои операции. А многие из них очень срочные и дело касается жизни или смерти. Или вот группа врачей-педиатров из Польши, занимающаяся проблемами онкологии у детей. Или вы считаете, что ваши пациенты намного важнее. Они же не смертельно больны и им не угрожает опасность.

– Дело в том, – врач пытался подобрать слова, но не найдя их выпалил на одном дыхании. – Один из моих пациентов – здоров, но…

– Тем более, – вскрикнула девушка, перебив мужчину. – Раз он здоров, то незачем так беспокоиться.

– Понимаете, тут дело в другом, – растерянно пробормотал Селин, но, увидев равнодушное и ироничное лицо собеседницы, замолчал и, махнув рукой, удалился.

– Что им можно объяснить, – сокрушался про себя Михаил. – У них на лице написан не слишком большой интеллект и все их желания и потребности, это поскорее выскочить замуж за какого-нибудь богатенького джентльмена.

– Странный он какой-то, – усмехнулась Тамара. – На врача не похож, скорее на своих пациентов.

– Что ты хочешь? С кем поведёшься, – засмеялась её коллега. – Все эти психиатры какие-то странные и непонятные.

– Тупые курицы, – злился на девушек Селин, непонятно за что, по дороге к лифту.– А я им пытался что-то объяснить. Вот, возьму сейчас и уеду обратно домой. И никто меня не остановит. Только с ключом, что делать? Да и номер нужно будет сдать в конце. Не хочется нарываться на неприятности. И что же делать? Завтра ведь последний день.

В номере было чисто и уютно. Михаил бросил чемодан в специально отведённое место, а сам лёг поперёк большой кровати. Нехорошие мысли одолевали его.

– Ведь кто же знал, что из всех участвующих в эксперименте, один окажется действительно душевнобольным. Как же я мог его проморгать? А ведь это лишний раз подтверждает правильность моих рассуждений. Эксперимент дал положительный результат. Но осталась одна не решённая дилемма.

Селин соскочил с кровати, бросился к чемодану и достал оттуда увесистую тетрадь. Это был дневник. Врач начал заполнять его, как только окончил мединститут. Со временем заполненные тетради прятались в шкаф и уступали место всё новым и новым. Он обязательно напишет книгу на основании этих записей. Ведь там описаны практически все интересные случаи его врачебной практики. А вот и нужная страница.

«…Никакими современными методами диагностики не удается установить, является ли перед вами психически здоровый человек или душевно больной. Современная психиатрия, прошедшая в своём развитии немало подъёмов, открытий, усовершенствований и прорывов, до сих пор в вопросах диагностики находится в зародышевом состоянии. И причина этого кроется в самой природе человека, в слабой изученности структуры его мозга и тех процессов, которые происходят в нём. Вот поэтому, рядом с нами живут, работают, учатся, отдыхают люди, которые должны быть изолированы, так как представляют потенциальную опасность для себя и окружающих. И, наоборот, в психиатрических больницах находится много пациентов, которые вполне бы могли вести полноценную и здоровую жизнь на свободе, не причиняя вреда ни себе, ни остальным. Я – профессор психиатрии с почти сорокалетним стажем, руководитель кафедры психиатрии Новосибирской Государственной Медицинской Академии, действующий член Академии Наук России и практикующий врач-психиатр, решил провести необычный эксперимент, чтобы подтвердить свою гипотезу. Итак, сегодня 28 августа, я и группа моих единомышленников начинаем подготовку к эксперименту. Отбор кандидатов, их проверку и обучение, совместно со мной, будет осуществлять моя коллега и помощник, врач-психиатр Фурман Елена. Всю документацию будет вести врач-интерн, моя перспективная ученица Сорокина Ирина. Бухгалтерскими и финансовыми вопросами будет заниматься выпускница финансово-экономического колледжа Бондарь Наташа. Правовые и юридические вопросы будет решать адвокат Абрамов Павел. И, наконец, спонсором этого эксперимента согласился стать мой очень хороший приятель, бизнесмен Бездомов Виталий…».

Михаил прекратил читать, отложил в сторону тетрадь и, как будто что-то вспомнил, схватил мобильный телефон.

– Так-так. И что же нам скажет Павел? – врач стал разговаривать сам с собой. – Может быть ситуация прояснилась.

Абрамов уж очень долго не отвечал. Селин начал нервничать. И уже, когда вот-вот гудки должны были прекратиться, трубка вдруг издала звук.

– Что ж ты так долго не отвечаешь? – выдохнул с облегчением Михаил. – Я тут, как на иголках, места себе не нахожу.

– Не волнуйтесь вы так, – успокоили на другом конце провода. – Никакой катастрофы нет. У нас есть ещё месяц. В договоре прописаны форс-мажорные обстоятельства.

– И что ты имеешь в виду под форс-мажорными обстоятельствами? – не успокаивался Селин. – Ведь не было же никаких землетрясений, терактов, войну нам никто не объявлял.

– Можно устроить пожар в вашем офисе, – на полном серьезе посоветовал Павел. – Это и есть форс-мажор.

– Ты с ума сошёл! – воскликнул Михаил. – Ещё в какую афёру ты меня вовлечёшь?

– Тогда будем защищаться в суде, ничего другого я не вижу, – Павел был уж очень спокоен. – У меня есть несколько вариантов защиты в случае, если на нас подадут в суд. Хотя вряд ли потерпевший подаст на нас в суд из психиатрической больницы.

– Не мели чушь. Он это сделает, как только выпишется. Или это могут сделать его родственники. Известно ли тебе, сколько нам будет стоить каждый просроченный день?

– Конечно, известно. Я только удивляюсь, зачем вы внесли такую сумму? Это очень неосмотрительно.

Михаил и сам понимал, что погорячился, составляя этот контракт. Но после драки кулаками не машут.

– Я же был уверен на сто процентов, что ничего экстраординарного не произойдёт, – размышлял Селин, закончив разговор с адвокатом. – Как же этот Вит мог меня обвести вокруг пальца. Меня, человека с многолетним опытом, который почти никогда не ошибался.

Михаил ещё немного походил по комнате. Его совсем не волновало, какой прекрасный вид открывается из окна его номера, совсем не волновало, какие удобства находятся в гостинице. Его мысли были заняты только тем, как соблюсти условия контракта и не попасться на крючок финансовых проблем.

Через некоторое время, Селин снова схватил свой мобильный. На другом конце ответили сразу же.

– Доброе утро, Михаил Наумович, – защебетал в трубке приятный женский голос. – Как добрались?

– Какое доброе утро? – недовольно пробурчал профессор. – Уже время обеда. И совсем недоброе было это утро. Лена, я не смогу приехать. Нужны серьёзные причины, чтобы отпроситься. Не могу же я распространяться об эксперименте раньше времени. Да, и они все не поймут, в чём дело? Что нового? Абрамов тут лепил мне насчёт пожара в офисе. С тобой он тоже разговаривал на эту тему?

– Так он, наверное, шутит, – улыбнулась Фурман. – Мне он ничего такого не предлагал.

– Хороши шутки. Может он захочет заплатить неустойку со своего кармана. Бездомов не согласится платить сверх того, что прописано в договоре. Это наша ошибка и решать её придется нам с тобой.

– Да уж, за двоих немалая сумма может набежать, – озабоченно проговорила Елена.

– Нет, нет, Вита мы в расчёт брать не будем, – заявил Селин. – Подписывая документы, он подтверждал, что является здоровым, и никаких подозрительных симптомов у него нет. Он сознательно ввёл нас в заблуждение, скрыв то, что он, иногда, слышит «голоса». Этим он нарушил договор, который мы можем без последствий аннулировать. Меня волнует Петришин. И, если завтра его не выпишут с пометкой «здоров», то у нас будут серьёзные проблемы.

– А почему бы нам не сделать то же самое и в отношении Петришина? – спросила Фурман. – И проблема будет решена.