Любвеобильная Джоанна

Любвеобильная Джоанна
Михаил Александрович Каюрин

Хозяйка маленького немецкого ресторанчика Джоанна умело скрывает в себе негасимую страсть к мужчинам. Не каждому ухажёру дано покорить её любвеобильное сердце. Джоанне нужен мачо, но мужчины такой категории редко заглядывают в скромный ресторанчик. Однажды в её заведении появляется мужчина из России, который соответствует всем критериям страстной женщины.

Михаил Каюрин

Любвеобильная Джоанна

В Берлин я прилетел ночью. В аэропорту меня встретил представитель фирмы «Тролл» Петер Брандт. Мы обнялись, как закадычные друзья, хлопая друг друга по спине.

Петер был старше меня на пять лет и хорошо говорил по-русски.

– Как долетел? – спросил он и подхватил мою спортивную сумку.

– Нормально, – ответил я. – Полет прошёл без происшествий.

Мне стало неловко от учтивости немца, я попытался воспротивиться непривычной для меня любезности и потянул ремень сумки на себя.

– Позволь, Петер, я сам понесу.

– Ты не доверяешь мне? – рассмеявшись, поинтересовался мой немецкий партнёр. – У тебя там что-то хрупкое? Или очень ценное?

– Ни то, ни другое, – смущённо ответил я.

– Тогда не стоит беспокоиться. Доставлю твой багаж к машине в полной сохранности.

Брандт подошёл к чёрной «Ауди», у которой нас ждал худощавый пожилой немец высокого роста.

– Знакомься, – сказал Петер. – Это Гюнтер, мой коллега и водитель в одном лице.

– Очень приятно, – я протянул немцу руку, представился:

– Сергей Волков.

– Мой коллега не говорит по-русски, – сообщил Петер. – И по-английски тоже. Но это не беда, вы будете понимать друг друга без слов. Он что-то произнёс на немецком языке, после чего Гюнтер рассмеялся.

– Что ты ему сказал? – спросил я.

– Предложил за ночь освоить телепатические способности, иначе его ждёт увольнение.

Я взглянул на Гюнтера, тот вновь рассмеялся. Потом взял сумку и поместил в багажник.

– Надо ехать, – сказал Петер и предложил мне, как гостю, занять место на переднем сиденье.

Через несколько минут машина на большой скорости уже неслась в сторону небольшого городка, расположенного неподалёку от Берлина. Там у Брандта имелся небольшой особняк, в нём он проживал со своей супругой. Рядом располагался маленький двухэтажный отель, в котором мне предстояло переночевать.

Одноместный номер, забронированный для меня, был небольших размеров, но очень уютный. В нём имелось всё самое необходимое для проживания. Даже небольшой мини-бар был вмонтирован в тумбочке под телевизором. Петер собственноручно продемонстрировал его содержимое.

– Можно воспользоваться после душа, – с улыбкой подмигнул он, встряхнув на ладони стограммовую бутылочку водки. – Чтобы четырёхчасовая разница во времени не повлияла на твой сон.

Пожелав спокойной ночи, Брандт покинул номер.

Я принял душ, выпил баночку пива, и, распаковав плотный конверт из одеяла, нырнул в постель.

Разница часовых поясов действительно сыграла злую шутку. Биологические часы сработали безукоризненно. Я проснулся с удивительной точностью в то время, к которому был приучен мой организм. Долго лежал, разглядывая интерьер, не зная, как скоротать время.

Наконец, встал, прошёл в ванную комнату, привёл себя в порядок и спустился в ресторанчик на первом этаже.

Меня встретила опрятно одетая блондинка лет сорока. Немка была статной и неторопливой в движениях. Крупная грудь выпирала из разреза на платье. Короткие рукава обрамлены белоснежными манжетами, такой же белизны покоился на шее широкий кружевной воротник. Длинные светлые волосы были уложены аккуратным клубком на затылке и скреплены двумя крупными заколками по бокам.

– Гутен морген, – произнесла женщина, завидев меня в зале, и сделала шаг навстречу. Чистейшей голубизны глаза немки игриво сверкнули.

– Гутен морген, – незамедлительно ответил я, поражаясь удивительно белой оболочке глаз.

– Кафи, ти? – спросила хозяйка ресторанчика по-английски.

– Блэк ти, – ответил я, продолжая нелепо торчать на одном месте.

– Битте, битте, – пригласила немка, указывая на закуски маленького шведского стола, расположенного в углу зала, и залопотала что-то по-немецки, не переставая улыбаться.

Я налил стакан сока, положил на тарелку пластинку сыра, две маленьких сосиски, кусочек хлеба, водрузил в специальную вазочку варёное яйцо, в два приёма переправил всё это на столик и принялся завтракать. Немка принесла чай, поставила на край, не забыв при этом обнажить в улыбке ровные белоснежные зубы. Я поблагодарил женщину молчаливым поклоном.

Едва я успел закончить трапезу, как в зале появился Гюнтер. Перебросившись несколькими фразами с хозяйкой ресторанчика, он стремительным шагом направился к моему столику. Поздоровавшись, Гюнтер приблизил к моему лицу руку с большими швейцарскими часами. Проведя пальцем по окружности циферблата от неподвижной минутной стрелки, застывшей на цифре три, он остановил его на цифре шесть и показал в окно. Я понял, что через пятнадцать минут мы должны покинуть отель.

– Гут, – сказал я и отправился в номер. Быстро собрал свои вещи и уложил в сумку. Мне почему-то было жаль покидать этот скромный отель с домашним уютом. Может быть, оттого, что отель был немноголюден, и тишина благотворно подействовала на меня, а может, в душу запала гостеприимная хозяйка с большими глазами цвета ясного неба.

Прожив холостяком два десятка лет, я в последнее время стал замечать, что красивые женщины с первого взгляда порождают во мне непреодолимую плотскую страсть. Кровь, словно по мановению незримой руки, начинала вскипать, сладостно толкаясь по жилам. Возникающее чувство неудержимо толкало меня на достижение цели: я дарил цветы, делал подарки, приглашал на ужин. Это срабатывало, женщина в конечном итоге оказывалась в моих объятиях. Но, странное дело, когда бурная ночь истекала, я охладевал к избраннице, будто трезвел. Почему так происходило – объяснить не мог. Однажды поделился своими мыслями с другом. Тот рассмеялся и сказал:

– Это инстинкт самца, Серёга, что тут непонятного? Природа наделила тебя завидной любвеобильностью, только и всего. Радоваться надо, что в таком возрасте тебя привлекает каждая юбка. Джеймс Бонд не задумывался ни о чём, когда укладывал в постель красоток. И не мучился совестью при расставаниях с ними. Так что, следуй его примеру и не дёргайся понапрасну. Твой организм сам подскажет тебе, когда следует остепениться. При закоренелой холостяцкой жизни всё позволительно. Люби красавиц, мой друг, люби на зависть импотентам.

Гюнтер подогнал машину к воротам особняка Брандта. Тот уже ждал их. В двух шагах позади него стояла женщина. Она была как две капли воды похожа на хозяйку ресторанчика в отеле. Я вышел из машины, поздоровался с Петером, отвесил поклон женщине.

– Моя супруга, – представил свою вторую половину Петер. – Её зовут Криста.

Женщина подошла ближе, протянула мне руку.

– Очень приятно, – произнёс я, слегка пожимая тонкую ухоженную ладонь Кристы, и заглянул ей в глаза. Они были такими же ярко-голубыми, как у женщины в отеле. Я насмелился спросить у Петера: