Женщина зэка. Рассказы

– А чего ожидала? Увидеть головореза в ватнике, который через слово будет вставлять мат и по «фене ботать»? – отвечал Василий. – Эх, Сонечка, жизнь гораздо многогранней и удивительней, чем мы о ней думаем. Не суди опрометчиво…

Через час разговора они уже были «на ты», причем переход этот произошёл совершенно естественно и незаметно для обоих.

Ещё через час они уже перебивали друг друга, смеялись, шутили и говорили о каких-то совершенно немыслимых пустяках и глупостях.

Когда дежурный объявил, что время свиданий закончилось и заключенным нужно идти на проверку, Соня с удивлением обнаружила, что проговорила с «каким-то незнакомым зэком» почти три часа.

– Спасибо, Соня, что поговорила со мной, – сказал он, прощаясь. – Документы тебе дежурный на выходе отдаст, их принесли уже. Ты замечательная девушка, спасибо тебе ещё раз, я тебе желаю счастья, искренне. Николай Андреичу пламенный привет! И… знаешь ещё что… Может быть, приедешь ещё?

Женщины, подросток, дежурный, другие зэки – все уже были готовы покинуть комнатку свиданий и выжидающе смотрели на Соню: кто раздраженно и нетерпеливо, кто спокойно и равнодушно…

Соня вспомнила серую безжизненную дорогу, ведущую к тюрьме, своё раздражение из-за несуразно собранной передачи, панический ужас, вызванный тюремным звонком и захлопывающимися за ней решётками и трусливую мысль, начинавшуюся со слова «никогда…»

И прежде чем положить трубку и в последний раз посмотреть Василию в глаза, сама до конца не понимая происходящего, она ответила ему «Я приеду, Василий»…

Дело было в Твери

В самом центре Твери есть улица Трехсвятская. Небольшая пешеходная улочка, усыпанная кафешками, лавочками и магазинчиками. Когда-то давно в двух шагах от этой улицы жила девушка, которую я не забуду никогда. Звали её Лиля. У неё были огромные синие глаза и волосы цвета жемчуга. Мы с Игорем так и звали её между собой: «Жемчужина».

Слоняясь вдоль пожилой хрущевки, мы направляли в её окна солнечных зайчиков, иногда устраивая ими битвы, как в «звездных войнах». Лилька выходила к финалу битвы, обычно в светлом платье, свежая, улыбчивая и пахнущая чем-то сладким. Втроем мы ходили в кино, покупали мороженое, гуляли по набережной и сидели на окрестных лавочках…

Игорь был из зажиточной московской семьи. Он учился в юридической академии, всегда был одет с иголочки, и в карманах у него шуршали денежки. Я был лимитой, учился в автомобильном, одет был на скорую руку, но денежки шуршали и у меня, поскольку я был нагл, сноровист и изобретателен. И всегда знал, где можно «перехватить копейку».

Мы были странной троицей. И довольно быстро примелькались в местных закусочных и кинотеатрах. Готов биться об заклад – местные бабушки-билетерши делали ставки, кого же в итоге выберет хорошенькая белокурая Лилька.

Собственно, мы с Игорем благодаря ей и познакомились.

Дело было студенческим летом 1991 года. Я вместе со своей группой ехал на летнюю практику в Усть-Каменогорск. Лиля была в нашем вагоне проводницей – и, собственно, тоже студенткой. Мы ехали в её вагоне двое суток, и подкатывать к Лиле пытались многие – девочка она была просто сказочно красивая.

В итоге, я настырно отшил всех претендентов и выпросил-таки у Лили адресок. Тут-то я и узнал, что белокурая проводница живет в Твери. Радость от обладания заветным адресом немного поблекла, когда девушка, лучезарно улыбнувшись, добавила:

– Знаешь, я уже дала свой адрес одному парню… Но так ведь даже интересней, правда?

Не могу сказать, что я был с этим согласен, но вариантов не было. Ситуация красноречиво иллюстрировала стервозную сторону Лилькиного характера – но наживку я уже заглотил…

С наступлением осени мы с Игорем столкнулись под Лилькиным окнами. Пару раз били друг другу морды, потом все-таки заключили «худой мир» и на пару слонялись под окнами кирпичной двухэтажки.

За тот год, пока мы катались из Москвы в Тверь и обратно, я успел полюбить этот славный город. Лихой и разгульный, и в то же время какой-то уютный и «свойский».

Однако история, начавшаяся как милый водевиль, закончилась трагедией.

Как-то я получил хороший «навар» от продажи вареных джинсов и решил прокутить свои барыши с любимой девушкой – ну и ее вторым ухажером, куда же без него. Договорившись однажды «не ухаживать за Лилькой поодиночке», мы строго следовали своей полудетской клятве. Такой у нас был кодекс чести.

И вот, залихватски подкатив к Лилькиному дому на такси, мы принялись истово сигналить. Лилька вышла нарядная, в белой блузке и модных тогда «мальвинах», и мы помчались в ресторан. Название кабака за давностью лет стерлось из моей памяти, а вот события того вечера помнятся хорошо. Как будто все случилось вчера.

Мы зашли в ресторан, демонстративно показывая, какие мы крутые. Игорь еще днем заказал столик, лично зайдя в кабак и сунув официанту четвертак. Поэтому встретили нас как королей. Мы поназаказывали всякой всячины, красуясь перед Лилькой, а когда нам принесли бутылку дорогущего шампанского, я сунул ей небольшой пакетик и сказал: «Иди переодевайся». Лилька посмотрела на меня с недоумением, но женское любопытство победило, и она побежала в «дамскую комнату».

Пока её не было, в ресторан вошли три парня в спортивных костюмах с вызывающе толстыми золотыми цепями на шеях. Вальяжной походкой хозяев троица прошла к столику слева от сцены. В это время на сцене как раз настраивались музыканты. Один из них тут же спрыгнул и пожал им руки, чуть склонившись перед тем, у которого вместо спортивных штанов были черные джинсы, как будто признавая его главенство и власть.

– Не знаешь, что за «спортсмены»? – спросил Игорь.

– Откуда, – удивился я, – по виду братки какие-то. Может, местные гангстеры?

Парни сделали заказ стремительно подбежавшему к ним халдею и принялись рассматривать публику. В этот момент из дамской комнаты выпорхнула сверкающая улыбкой Лилька в ультрамодной джинсовой мини-юбке, которую я привез ей в подарок.

Распрямив плечи и выставив грудь вперед, она была необыкновенно хороша! Свободная строгая белая блузка и красивые длинные ноги, открытые почти полностью, смотрелись весьма контрастно, соединяя в её образе ангельское начало и почти звериную сексуальность. Вдобавок ко всему Лилька распустила волосы и вместо конского хвоста, с которым мы впервые увидели ее в тот вечер, её хорошенькую головку обрамляли пушистые жемчужные локоны, превратившие её в шикарную русалку, сошедшую с картины Васнецова.

Мы с Игорем обалдели. Даже привыкнув к Лилькиной красоте, мы всё же были ошарашены её бомбическим превращением. Лилька победно смотрела на нас с другого конца зала, упиваясь произведенным эффектом.

Когда она, наконец, двинулась в нашу сторону, её перехватил один из «спортсменов», сидящих у сцены.

– Эй, блондиночка, не проходи мимо, – хмыкнул он, цепко схватив Лильку за запястье.

Мы с Игорем переглянулись и, не сговариваясь, вскочили. Да так резво, что стулья, на которых мы сидели, отлетели в стороны. За секунду домчавшись до столика «гангстеров», мы грозно встали у Лильки по бокам.

– Девушка с нами, – сказал я спокойно, но угрожающе.

Качок отпустил руку, медленно встал из-за стола и, выставив челюсть вперед, промычал:

– Чё?! Что это за гномы тут объявились у моей Белоснежки?!

Он двинулся было ко мне, но парень в черных джинсах остановил его окриком:

– Сядь!

Потом посмотрел на нас троих оценивающим взглядом и сказал:

– Идите ребята, Серый пошутил… Правда, Серый? – обратился он к качку.

Качок насупился и отвернулся. Инцидент казался исчерпанным, и мы вернулись за свой столик с нашей главной добычей – с красавицей Лилькой.

Игорь сразу же предложил уйти из этого злачного места и поехать куда-нибудь ещё, но мы почему-то остались. О чем потом не раз жалели… В воздухе искрило. Троица в спортивных костюмах постоянно пялилась в нашу сторону, во все глаза разглядывая Лильку. А примерно через полчаса со стороны их столика раздался звон битого стекла – кто-то из них бросил рюмку в официанта, чтобы тот быстрее подошел за заказом. Надо ли говорить, что тот вечер закончился дракой?

Впрочем, началось всё достаточно мирно.

На сцену вышла певичка в блестящем платье и спела пару бодрых танцевальных хитов, под которые подвыпившая публика с удовольствием размялась. Потом гангстер в черных джинсах подошел к певице, что-то шепнул ей на ухо, скинул спортивную куртку и медленно двинулся в нашу сторону.

Как сейчас помню эту картину. Атлетически сложенный мужчина в черном пружинистой походкой идет по ресторану под плаксивый тягучий проигрыш. Подходит к нашему столику, иронично склоняет голову и говорит:

– Простите, парни, хочу у вас ненадолго похитить эту очаровательную фею. Вы позволите, миледи? – и, не замечая нас, он смотрит горящими глазами на Лильку.

Испытывая непреодолимое желание врезать варягу, мы с Игорем с изумлением видим, как Лилька – наша Лилька! – растягивает губы в улыбке и подает свою нежную ручку этой обезьяне.

Они удаляются в центр зала и танцуют медляк под щемящий вой подражающей Тане Булановой певицы:

– Не плачь, всего одна осталась ночь у нас с тобой…

Эта картина будет стоять у меня перед глазами до самой смерти. Изящная белокурая красавица в белой рубашке и коротенькой юбке, едва прикрывающей длинные ноги, и черная мужская фигура, тесно обнявшись, качаются в свете туманных огней Тверского кабака…