Заплыв против течения

Коммунист Колесников вдруг вспомнил «Евангелие». Иуда продал Иисуса Христа за 30 серебряников. Маловато будет? Как посмотреть. За 30 серебряников 2000 лет назад можно было купить участок земли за стенами Иерусалима площадью около 2 гектаров. Сейчас такой участок стоит около 1 миллиона долларов. Значит, Иуда продал учителя за миллион зеленых. А сейчас люди не то, что продать – убить готовы кого угодно за тысячу рублей.

– И чем я не Бог? – сказал Колесников, глядя в зеркало. Настроение стало улучшаться.

VI

– Разрешите, товарищ полковник? – в дверях, подобострастно изогнувшись, стоял замполит Вилков.

– Заходи, раз пришел.

Колесников презирал Вилкова, так как был неплохим психологом и прекрасно разбирался в людях. С такими, как Вилков, не то, что в разведку идти – в туалете рядом постеснялся бы стоять. Однако Вилков был ему нужен. В противотанковом полку это был единственный человек, которым можно было манипулировать без каких-либо ограничений. К тому же противотанковый полк был наиболее проблемным для Колесникова. Оттуда можно было ожидать неприятностей. Последний случай с мордобоем у солдат стал реальным подтверждением. Командир полка стал совершенно неуправляемым. Тоже мне, хранитель законности. Раньше воровал, как все остальные. Не постеснялся даже через своего водителя поменять коробку передач на персональном «УАЗе», сняв новую с машины из неприкосновенного запаса. И вообще, там подобралась кучка диссидентов во главе с этим Лазаревым – придурком, которого выслали из Польши в 24 часа за его доморощенный трактат о перестройке в Вооруженных Силах. Колесников читал этот трактат. В принципе, ничего необычного. Сейчас в газетах и не такое прочитать можно. Ну, предложил упразднить политорганы в армии – «Тормоз перестройки». Тоже не криминал. Но размножить свою статейку на ротаторе, развезти её по ближним воинским частям, а в дальние почтой разослать? Тоже мне революционер, мать его!

– Вот, товарищ полковник! – прервал Вилков затянувшуюся паузу. Материалы расследования и приказ по части.

– Мы с вами это уже обсуждали, – Колесникова начинала бесить бестолковость замполита. – Приказ отпечатали? Хорошо. Зачем надо было ко мне сюда ехать? Я доверяю вашей машинистке.

– Возникла некоторая проблема, – растерянно проговорил Вилков. – Дело в том… как лучше сказать…

– Что вы тянете? – рявкнул Колесников. – Что ещё случилось? Ещё какое-нибудь ЧП?

– Нет… Просто… командир Ткаченко в отпуске… а начальник штаба Политов приказ этот подписывать отказался.

– Что???

Колесников нажал кнопку селектора.

– Слушаю, – раздалось в динамике.

– Политов! – с металлом в голосе проговорил Колесников. – Почему не подписан приказ по поводу драки?

– Приказ не подписан, потому что это филькина грамота, а не приказ. Кто проводил это так называемое расследование? Вы что, хотите, чтобы потом уже меня Трибунал судил?

Колесников поморщился. Политов был еще одним неуправляемым офицером в противотанковом полку. В Калининград он вернулся из Афганистана с орденом Славы. Семью оставил у своих родителей, а сам жил в полку, в учебном классе на 2 этаже. Солдатская койка да пара чемоданов – вот и все нехитрое имущество Политова в Калининграде. Служил он добросовестно, с подчиненных за упущения мог снять стружку, но и при необходимости помогал им, чем мог. Это в сочетании с его независимой позицией обеспечивало ему огромный авторитет среди солдат и офицеров, чем, увы, не мог похвастаться Колесников.

– Не горячитесь, Политов! – сменил тон комдив. – С солдатами проведена работа. Сержант Солонин не имеет претензий к рядовому Якушеву. Он сам это написал отдельной бумагой. К тому же после окончания лечения я разрешаю Вам отправить его в отпуск на 10 суток. И рассмотрю возможность перевести его в другую часть. У вас не будет никаких проблем с этой историей. Кстати, завтра Вы должны убыть на месячные сборы в Ригу. Но, если у Вас есть возражения, я пойду Вам навстречу. Тем более что Ваш командир в отпуске.

– Возражение у меня одно. Я этот приказ подписывать не буду.

– Политов, я бы Вам посоветовал быть более благоразумным. Ведь я в курсе Ваших жилищных проблем…

– Хм-м… Хотите предложить мне сменить солдатскую койку в учебном классе на койку в СИЗО? – Политов был не лишен чувства юмора.

– Да ну Вас, шутник! – Комдив уважал умных и независимых людей, если это не касалось службы. Но сейчас ему было нужно совсем другое. – Кстати, об учебном классе. Это неправильно, что Вы в нем живете. Класс предназначен для занятий, а Вы используете его не по назначению.

– Я использую класс по назначению! – взорвался Политов. – Занятия в нем проводятся по расписанию, а живу я в нем с разрешения своего командира. Если Вы хотите начать мне вешать лапшу на уши с квартирой вне очереди, как Вы это успешно делаете с Вилковым, то можете эту затею оставить. Она не имеет перспективы. Я считаю себя порядочным офицером, поэтому не пойду на сделку с совестью.

– Ну, как хотите! – Колесников был взбешен, но старался не показать этого. Тем более, что рядом переминался этот бестолковый Вилков, который ничего не способен сделать самостоятельно. – Я вас больше не задерживаю. Готовьтесь убыть завтра на сборы в Ригу.

Комдив отжал кнопку селекторной связи.

– Теперь скажите мне, Вилков, – его лицо сразу побагровело. Вилков побледнел, колени его мелко затряслись. – Ну что Вам вообще можно поручить? Вы замполит или где? Вы – второе лицо в полку – не в состоянии обеспечить э-ле-мен-тар-ный порядок!!!

– Политов мне не подчиняется, – плачущим голосом начал Вилков.

– Отстаньте, мне с Вами все ясно, – оборвал его Колесников, – кто остается исполнять обязанности командира завтра после убытия Политова?

– Заместитель по вооружению, подполковник Леонов.

– Он тоже живет в казарме?

– Нет, он с женой и двумя детьми живет в квартире, которую занимает по договору. Владелец квартиры бронирует её, пока служит в Германии. Квартира двухкомнатная, но одна комната закрыта. В ней вещи хозяев.

– А когда возвращается владелец квартиры?

– В следующем году.

– Ага, – непроизвольно улыбнулся Колесников, – Значит, через год Леонову либо придется искать новое жилье, либо …

– Так точно…

– Вот что, Вилков, поговорите сегодня вечером с Леоновым.

– По поводу приказа?

– По поводу квартиры! – брови Колесникова сдвинулись. – Завтра с утра жду вашего обстоятельного доклада. Меня интересуют все слабые места, через которые его можно продавить. И помните, что я данных Вам обещаний обратно не беру. Будете работать добросовестно (не так, как сейчас), в следующем году переедете из казармы в новый дом. Будете работать плохо, поедете в Забайкалье – незаменимых людей у нас не бывает.

Вилков вышел из кабинета комдива на прямых ногах. Лицо его было покрыто капельками пота. Знает же, сволочь, слабину. И еще издевается! Дом, который дивизия стала строить хозяйственным способом, был единственной возможностью для Вилкова реально получить квартиру в следующем году. До этого дивизии перепадало в год не более 10 квартир при очереди в 150 человек. В этом доме готовилось к сдаче 60 квартир. Понятно, что дивизия получит не более 40 из них, но все же это реальный шанс. Пролететь с жильем никак не входило в планы Вилкова. А ведь по списку очередников ему ничего не светит не только в этом доме, но и в следующем, который неизвестно когда построят, если вообще начнется когда-либо это новое строительство.

Вилков взглянул на часы. До конца рабочего дня еще более часа.

– Скорее в часть, пока Леонов еще там, – бурчал про себя замполит, выдвигаясь к автобусной остановке, – Кстати, он задолжал мне бутылку за стенд, который мои писари сделали ему для класса инструктажа водителей. Надо бы напомнить ему… Осторожно… Между делом.

VII

Как Вы уже поняли из сказанного выше, когда в полку узнали о новой вариации приказа по поводу солдатского мордобоя, в офицерской среде обстановка стала напоминать фильм о восстании на броненосце «Потемкин». Исполняющий обязанности командира полка Политов приказ этот отказался подписать категорически, а бывший в тот злополучный вечер ответственным в полку заместитель по тылу прямо на обороте приказа написал, что приказ сфальсифицирован и не имеет ничего общего с действительностью. Возмущение переходило в акцию, которую только следовало направить в нужное русло. К тому времени довольная Оля готовилась к очередному свиданию, подкрашивая сладкие после шампанского, конфет и второго поцелуя губки. Я же, убрав в надежное место рукописный оригинал приказа, готовился вечером собрать в своем «высотном рассаднике диссидентов» (как в сердцах назвал однажды командир полка мой склад ВТИ на чердаке) наиболее антикоммунистически настроенных коммунистов. Обстановка на складе располагала к откровенным беседам. Склад был не доступен для прослушивания извне, запирался изнутри, зайти в него случайно (по принципу «шел мимо, дай, думаю, зайду») было невозможно. Мой предшественник майор Альвинскас был хозяйственным человеком. На складе было всё необходимое для автономного жизнеобеспечения: столы, стулья, электрочайник, плитка, нехитрый комплект армейской посуды, солдатская кровать с полным комплектом белья и даже джентльменский набор из шахмат, шашек и нардов. К сожалению, на складе не было водоснабжения, туалета и канализации. Хотя, если бы это присутствовало, склад давно бы переоборудовали под жильё.

Но для начала необходимо было поговорить с пострадавшим от мордобоя сержантом Солониным, который неожиданно для меня написал бумажку с отказом от претензий к избившему его рядовому Якушеву. Поэтому в обеденный перерыв я выдвинулся в медсанбат, расположенный в 200 метрах от части.

– Приветик, Танечка! – обратился я к дежурной медсестре, той же самой, что дежурила в мой прошлый визит неделю назад. – Я вижу, что Вы здесь работаете одна, причем круглосуточно. Но, видя, что это только идет на пользу Вашей потрясающей внешности, прихожу к выводу, что подобную инициативу давно пора вводить и в нашей части. Хотя бы в отношении женского персонала.

– Все льстите, – улыбнулась Таня, – мы работаем по сменам – два через два. Но за комплимент спасибо. Есть какие-то проблемы?

– Хотелось бы поговорить с Солониным. Надеюсь, он поправляется?

– Да, серьезных повреждений, к счастью, не было. Кстати, главврач вчера распорядился поместить его в отдельную палату, так что теперь за ним у нас особый уход.

– С чего это вдруг? – присвистнул я. – Он же вроде бы не заразный. За что такая честь?

– Ну, не знаю, – смущенно сказала Таня. – К нему вчера много посетителей приходило. Ваш замполит был, потом еще ваш комдив приезжал. Он еще долго с главврачом беседовал. Главврач и распорядился поместить Солонина в отдельную палату. Тем более, больных сейчас немного. Почему бы и нет?