Внутренняя Абхазия. Сборник заметок с тайными смыслами

Внутренняя Абхазия. Сборник заметок с тайными смыслами
Михаил Глинин

Сборник заметок о недельном путешествии по Абхазии, которое, в лучшем случае, лишь отражает путешествие внутрь себя. Осторожно, содержит тайные смыслы!

Внутренняя Абхазия

Сборник заметок с тайными смыслами

Михаил Глинин

«Не забывай, как мир огромен и податлив, не дай погаснуть твоей страсти жизненной. Действуй, твори. Хорошего пути!»

Кристина, февраль 2012

© Михаил Глинин, 2021

ISBN 978-5-0053-7301-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Все началось с моего поста в Инстаграм от 11 мая 2002 года. Иногда все именно так и начинается. Мир узнает о твоих намерениях. Напишешь какой-нибудь бред, а он потом сбывается, вдобавок оказываясь вовсе не бредом, а тем, что ты искал всю свою жизнь.

Я написал примерно такой текст под фотографией, где сижу с бутылкой вина и изображаю из себя алкаша, застрявшего во времени и пространстве на даче у своего дедушки: «Все мы рано или поздно окажемся на границе с Абхазией, но только кто и когда зависит лишь от обстоятельств, свыше данных нам кем-то очень умным, подобно высшему Я. Обнадеживает лишь тот факт, что Абхазия – это не такое уж и плохое место, если не врать себе о том, кто ты есть на деле самом. Сможешь ли ты сделать шаг и переступить границы? Зависит лишь от паспорта, которым ты обладаешь где-то глубоко внутри. Да, пусть там нет мороженого, но оно и не требуется, если на душе свежо. А правда или радость – это уже не наш выбор, ибо лишь только глупый может обдумывать последний шаг с обрыва». Вероятно, я подразумевал некоторый духовный опыт, с которым каждому из нас (по крайней мере, мне точно) предстоит столкнуться на своем жизненном пути, но точно не знаю. И вот я увольняюсь с работы, покупаю билеты до Сочи и обратно (не без финансовой помощи со стороны моих любимых родственников, за что им искренне благодарен, пользуясь случаем. В конце концов, не каждый же день быть им благодарным), и ненадолго отлетаю к тем самым границам с целью проверки своего внутреннего паспорта.

На улице февраль, на душе нечто среднее между концом января и началом марта, я покупаю скетчбук для заметок, вклеиваю в него открытку для вдохновения, возвращаюсь из арендованного трехкомнатного дворца в мамину квартиру и начинаю свое микро-путешествие, вдохновленный рекламным слоганом, который придумали (или где-то позаимствовали) мои друзья – организаторы туров. Как выяснится позже, именно он станет эпиграфом ко всему путешествию в целом и к этому сборнику заметок в частности.

Также считаю крайне важной необходимостью упомянуть тот факт, что работа над данным трудом, а также труд над данной работой происходили в условиях ожесточенной борьбы за свое творческое возрождение под чутким руководством словечек родом из книги Джулии Кэмерон «Путь Художника». Пользуясь все тем же случаем, вы можете стать свидетелем некоторой духовной эволюции, что едва заметно происходила со мной в процессе работы над сборником заметок, и вдохновиться на вашу собственную эволюцию. Иначе зачем еще тратить время на чтение бреда начинающих авторов?

Тот самый эпиграф

«Путешествия по миру, в лучшем случае, лишь отражают путешествия внутрь себя»

Рекламный слоган продающего поста в Инстаграм @poputaiberega

Сборы

Пустой лист способен впитать в себя все то, что происходит вокруг, особенно под давлением черной гелевой ручки. Даже самое короткое слово, написанное в состоянии интенсивного присутствия в настоящем, о котором так много написано в умных и не очень книгах, способно передать все то, что происходит.

Дом. Это слово «дом». Целых 3 буквы. Д, О и М. Дом, в котором мне не нравится. Дом, из которого хочется сбежать. Дом, в котором я не хочу жить, но живу и свято верю во все свои страхи, обитающие за его пределами. Дом, в котором беспокойство застыло в воздухе и не выветривается. Дом, в котором нет свободного места. Одним словом, собирай свои вещи и проваливай, но приходи и живи снова, возвращайся, мы тебе здесь всегда рады. Собаку погулять не забудь.

Ровно четыре стены, один потолок и один пол. И небо, бесконечно звездное небо – где-то там, далеко в окне. В старом ковровом покрытии завалялись микрочастицы здравого смысла, но пыли там гораздо больше. Несбывшиеся надежды и куча ненужных старых вещей. Один только шкаф времен СССР чего стоит. Он молча стоит у стены и поглощает в себя все новое, что пытается зайти в эту комнату. Кажется, пора отсюда валить. Свежий воздух не за горами. Он утром в горах. Спускается туда прямо от Бога. Свежий и еще тепленький, как булочка белого в детстве. А еще он есть на морском побережье. И около водопадов. Надо бы им подышать.

Зал ожидания

В зале застыл запах спящих тел. Здесь люди спят в ожидании своего вылета. Таинственный мрак и полусон, как в подземелье. Они больше никогда не увидят друг друга, но все равно почему-то испытывают дискомфорт, когда подсаживаются на соседние кресла, как будто бы их ожидает большое совместное будущее после этого акта.

Однажды наша земная жизнь прекратится, и каждый из нас окажется в подобном зале ожидания. Это такая промежуточная точка между жизнью земной и жизнью небесной. Но особо предприимчивые могут рассчитывать на круизный лайнер. А те, кто плохо себя вел, уедут на поезде в Читу.

***

Люди застыли в ожидании вылета. Они ждут сигнала, чтобы оставить земные радости и несчастья и отдаться в руки экипажу воздушного судна во главе с командиром корабля, который загадочно что-нибудь скажет о погоде за бортом по громкой связи, а затем повторит то же самое на английском языке с ужасным русским акцентом, как бы выдавливая из себя все эти слова.

Какой из выходов твой? Зависит лишь от билета, на который ты успел заработать при жизни. Разница ощутится лишь по прилету. Кто-то улетит в Сочи, кто-то в Москву, кто-нибудь окажется в Санкт-Петербурге или Калининграде, но лишь немногим посчастливится обнаружить себя в славном городке на восточном склоне Среднего Урала.

Люди застыли в ожидании и ничего не предпринимают, как и обычно. Ожидание смерти – вот чем мы здесь занимаемся. Все эти взгляды у выхода, невысказанное волнение. Посмотрите друг на друга, мы видим это все в последний раз. И вот плотину прорвало, и мы уже направляемся в ожидающее нас воздушное судно под монотонный писк терминала для сканирования посадочных талонов. Все почему-то куда-то спешат, как будто бы есть куда спешить.

Мы идем и видим свет в конце тоннеля. Да и вообще, он весь неплохо освещен. Мы заходим в самолет и включаем режим полета, становясь таким образом недоступными. Но даже если мы отключим его во время полета, то все равно останемся недоступными. В такой форме мы не требуемся проявленному миру, поэтому нас там и не существует, не правда ли? Кто знает.

Тревожность людей, находящихся в одной лодке, сглаживается неоправданной вежливостью и учтивостью бортпроводников. Кто они? Небесные ангелы? Или у них тоже есть земная жизнь? Все слишком серьезно. Настолько серьезно, что даже лица сотрудников ФСБ кажутся не такими мертвыми, как обычно. Никаких игр (за редким исключением тех, что ты успел закачать в свой мобильник бесплатно без регистрации и смс).

P.S.: первый контакт с Землей – всегда неожиданность. Кто-то даже хлопает в ладоши от радости, что весь этот полет наконец-то закончился и мы снова вернулись к жизни земной. Но сегодня никто не хлопал. Наверное, не так уж и сильно люди хотели возвращаться к ней. Точнее, всего один человек попытался, но быстро остановился, сделав это ровно четыре раза. Хлоп, хлоп, хлоп, хлоп и тишина.

Люди зашевелились, загудели, встали и пошли, оставшись все теми же людьми, но только в другом месте и времени.

Пересадка

Пересадка – это когда ты где-то между. Ни там, ни здесь. Точнее, еще ни там, но уже и ни здесь, а где-то между. Пока что.

Взлетную полосу засыпало снегом, рейсы переносятся, люди томятся в ожидании. Хочется проветрить весь этот аэропорт, но мы не будем вмешиваться в замыслы Бога. Он лучше знает, кому, куда и во сколько улетать, а также кому, куда и на сколько опоздать.

Что может быть прекраснее пустых углов? Я не знаю. После ночного перелета кажется, что главное во всей этой жизни – найти свое место у батареи с видом на взлетную полосу. Здесь гораздо проще и интереснее находиться где-то между, чем в других местах. Можно смотреть, как самолетики взлетают и садятся. И как работает снегоуборочная техника. Потом другим об этом рассказывать, чтобы самоутвердиться.

Люди лгут себе и друг другу. Прекратить это не представляется возможным. Создать иллюзию очень легко. Поддержать ее еще проще. От тебя ничего не зависит. Это просто метеоусловия. Как бы ни так. Как бы, не так!

Здесь все очень красиво, но так и должно быть, можно даже не обращать на это драгоценное внимание. Это же аэропорт, зачем ожидать от него правды? Здесь важно другое. Кто или что за этим стоит? Какая неведомая сила придумала весь этот аэропорт? Я не знаю. И вам не советую что-либо знать. Непроявленное на то и непроявленное, чтобы ничего о нем не знать. А уму вполне достаточно мира форм.

Но вот вам говорят с небес: «приготовьте, пожалуйста, паспорт и посадочный талон», хотя на деле требуется только посадочный. Паспорт оставьте для перехода через границу, уважаемые пассажиры. Пограничные состояния еще никто не отменял. Снова очередь, снова все куда-то спешат. Ничего не меняется.

Благодаря пристальному наблюдению, внезапно выясняется, что бортпроводники – это просто хорошо обученные роботы и в них нет ничего человеческого. Поэтому им лучше не завидовать. Я заметил, как у одной из бортпроводниц начала слетать прошивка во время полета. Она выдала всех остальных своими неловкими движениями. Она дергалась как робот, ей жали туфли, она ощущала себя не в своей тарелке. Кажется, это ее мама-робот хотела, чтобы доча выросла стюардессой, хотя из нее получился бы неплохой копирайтер или дизайнер.

В самолете снова пахнет запуганными людьми. Они боятся буквально всего: что их неправильно поймут, недооценят, вытеснят с их насиженного места или случайно раздавят. Потом я принюхался и понял, что это от меня так несет, но промолчал, чтобы не подумали на меня, пусть думают на соседей.

Перед посадкой начало сильно трясти, что-то закапало в салон с багажных полок. Я сначала подумал, что это меня трясет от ненависти к себе, но потом выяснилось, что мы в зоне турбулентности. Нужно просто пристегнуть ремни и ждать своего часа. В этот неловкий момент я шутки ради приготовился к смерти и осознал, что единственным обстоятельством, о котором я бы пожалел в этот неловкий момент, был бы тот факт, что я не попил воды перед вылетом. А умирать жаждущим, чтобы потом снова родиться жаждущим, не сильно-то и хотелось. Но мне и не пришлось. На этот раз все хлопали, когда самолет благополучно приземлился. Стать героем очень легко в наше непростое время. Быть, возможно, еще проще, но я не пробовал пока что.

P.S.: Мы зашли в очередной аэропорт, получили свой багаж из прошлой жизни и разошлись, кто куда. Я пошел на электричку, так как это у меня в крови в силу провинциального происхождения.

Поезд тронулся. Мы заехали в тоннель. Я скоро выхожу. Вокруг все еще темно. А когда это закончится, откроется потрясающий вид на море. В каком я времени сейчас? Не знаю. Но могу с полной уверенностью сказать, что так тихо и спокойно в пустом вагоне мне еще никогда не было.

Тайная комната с видом на горы

Покой. Где-то глубоко внутри под толстым слоем шума прячется покой. Он наполняет собой глубины. Птицы приветливо поют вместе с сиреной скорой помощи, но горы на всю эту драму как будто бы не обращают внимания. Их можно понять. Им никуда не нужно. Они просто стоят там, где выросли. Кипарисы смотрят на них с уважением и незаметно для себя подражают. Самолет летит мимо и побаивается их, обходит их стороной. Горные духи сбрасывают снег на туристов, когда те заходят слишком далеко.

С обратной стороны море, его видно из окна туалетной комнаты. Кажется, я в прекрасном окружении. С одной стороны море, с другой горы. Очень приятная остановка на пути в Абхазию.

***

Пустой гостевой дом в самый разгар несезона. Как это нелепо и знакомо. Дом есть, а гостей нет. Никто не приезжает, хотя условия созданы. Какая неловкая ситуация. Однажды я пришел к одному знакомому мастеру дзен, и он спросил меня: «Сколько стоит твоя дхарма?». Я ответил, что точно не знаю, но моя драма пока что дороже. Он вежливо улыбнулся и исчез из моей жизни на неопределенный срок, оставив меня один на один то ли с дхармой, то ли с драмой, я пока что до конца не разобрался.