Последний президент

Последний президент
Михаил Голицын

Тут нет киношных героев-одиночек, спасающих мир, нет экшена и надуманной драмы. Здесь есть ужас перед рушащимся миром, перед неизлечимой, мутированной лёгочной чумой. Здесь есть президент, спасающий свою страну. Книга не о смерти и катастрофе, накрывшей весь мир. Книга о жизни, о желании жить, о возможностях, которые нам даются, о том, что испытания, которые приготовила нам жизнь – это всего лишь урок для дальнейшей жизни.

Последний президент

Михаил Голицын

© Михаил Голицын, 2021

ISBN 978-5-0055-4093-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Последний президент. 1

Через прикрытые шторы всё равно в комнату проникает свет, сама комната освещена только настольной электрической лампой, стилизованной под старину. На большом, громоздком столе кроме лампы ещё разложены аккуратные пачки документы, стоит кружка с кофе, рядом с которой небрежно брошена чайная ложка. Сам же хозяин этого кабинета откинулся на спинку массивного кресла, оббитого тёмно-синей тканью и внимательно смотрит в планшет. Высокий спортивный, с проседью в волосах, с лицом, на котором залегли морщины, внимательный взгляд глаз – хозяин кабинета производил впечатление постаревшего спортсмена, уставшего тренера, но никак не политика.

Он перелистнул страницу в планшете и на экране возникла его фотография с подписью ниже «Империя Голицына». Он пролистал ниже, к началу статьи.

«Человек, изменивший Россию, теперь хочет изменить мир. Внешняя политика России становится агрессивной и опасной для всего Запада, она уже нанесла экономический ущерб ряду европейских стран, и теперь двуглавый орёл расправляет свои крылья.

Большой политике Михаил Голицын стал известен ещё в 2020 году, когда из никому неизвестного сотрудника министерства иностранных дел сделали помощником министра. А через год он уже участвовал в урегулировании конфликта между Арменией и Азербайджаном. Предложив самый оптимальный план решения этой проблемы, он привлёк к себе ещё больше внимания. И следующим его шагом стала Сербия, где опять разгорелась гражданская война в Косово. Там он смог найти компромисс между враждующими силами, при этом России выступила не только гарантом перемирия, но и заключила с обеими сторонами выгодные для себя контракты. Уже в сорок лет он сменил на своём посту министра. И за время, что занимал эту должность успел добиться для России закрепления в Мировом обществе в качестве сильного партнёра, с которым стали считаться. А потом он совсем неожиданно решил баллотироваться в президенты. И хотя правящий президент пользовался поддержкой населения, Голицын неожиданно выиграл выборы и в 45 лет стал президентом. Однозначным эту победу назвать трудно, часто появлялись в обществе мнения, что его выдвинула правящая элита, желающая прибрать к своим рукам как можно больше ресурсов России. И первый год его правления отличался от предыдущего правителя только тем, что увеличилась численность армии, а силовым ведомствам, действовавшим внутри страны, он расширил полномочия и дал больше прав. А вот проведённый на следующий год референдум, ставящий перед собой целью национализацию экономики, был принят населением положительно, а вот «правящая элита» была настроена диаметрально противоположно. Но сделать они ничего не успели – силовые ведомства прям в новогодние праздники нагрянули с обысками в основные корпорации, счета и имущество были арестованы. Те, кто находился в стране были заключены под стражу, а кто был за границей в миг лишились всех своих активов, расположенных в стране. Эти действия были активно поддержаны населением, уставшим от богатства единиц. Начавшаяся политика национализации продолжилась до конца года. В результате чего государству отошли все крупный отрасли бизнеса, средний же и малый остался у населения. Так Голицын положил начало своей империи, империи, в которой кроме него не было других правителей. Но зато были преданные спецслужбы, которые за следующие пять лет нашли методы воздействия на всех беглых олигархов, часть из которых окончила свой жизненный путь, а другая, не желая следовать их примеру, перевела три четверти всех своих средств обратно в Россию. Сам же Голицын за это время активно изменял образ жизни страны, всё больше приближая её к Советскому Союзу 70-х годов XX века. Как оказалось, большая часть населения поддержала новую экономическую стратегию, политику занятости, перераспределения доходов и равенство. При всем этом полиция и спецслужбы активно вели работу по выявлению оппозиционеров, резидентов и всех недовольных. Военная мощь страны выросла в разы, то что не могли сделать предыдущие правители Михаил Голицын сделал за шесть лет – теперь граница России, не просто черта на карте, а укрепление, полностью перекрытое новейшим вооружением, и ставшее надежнее, чем стена между США и Мексикой. Военная мощь России стала впечатлять и в мире стал создаваться второй оплот мощи. Мир разделился на две части: США и её коалиция и России, со своими сторонниками. В отличии от блока НАТО, Россия не стала создавать какие-то официальные объединения, по всей видимости, не желая нести ненужные ей обязательства и денежные взносы, но экономику зависимых от неё стран плотно привязала к себе, обеспечив эти отношения золотым запасом. Доллар и евро навсегда ушли из договоров, теперь расчёт был только в драгоценных металлах.

Господин Голицын изменил и внутреннюю, и внешнюю политику страны, заставив соблюдать законы своих граждан и стал диктовать условия другим странам. При этом внутренняя политика стала максимально приближена к социализму, но сохранила средний и малый бизнес. А внешняя политика диктовалась с позиции силы и экономической зависимости. Россия теперь не старший брат для своих стран, а господин, диктующий им правила жизни, а народ России уже позабыл что такое демократия и свобода слова.

Что же ждать от господина Голицына в ближайшем будущем? На этот вопрос пока нет ответа, но ясно одно – Россия стала опасна для Запада как никогда».

Голицын положил планшет обратно на стол, взял кофе и сделал глоток уже остывшего напитка. Он любил горячий, почти кипяток. Тогда этот напиток пробуждал в нём энергию, наполнялся вкусом, а не горечью. Он поставил кружку на стол и встал. В это время в дверь негромко постучали и в кабинет вошёл маленького роста мужчина, полноватый с редкими седыми волосами, одетый в серый костюм.

– Вы уже прочитали статью Михаил Владимирович? – Обратился он к Голицыну.

– Да. – Ответил тот. – И в этот раз они точно описали всё происходящее, мне даже кажется, что сами себя напугали больше, чем укусили меня. Я то и сам знаю, что власть не даётся без крови и пота, да и государственная система, выстроенная в России, доказала это. Но как иначе? Как иначе, дорогой мой, можно навести в России порядок? Я отвечу – никак. Нет другого пути, демократия дала кучу вольностей людям, развелось преступников, государственных воров, откаты и куча всего. И кто это контролировал? Правительство? Нет! Никто и никогда не смог бы контролировать воровство и беззаконье. И кому от этой демократии лучше жилось? Двум-трём сотням богачей. А сейчас? Сейчас наши люди живут с уверенностью в завтрашнем дне, с социальными гарантиями, с официальной оплачиваемой работой, без задержек зарплаты, без очередей в больницах и госучреждениях, без страха. И это всё наша заслуга. Мы сумели взять у демократии её технологии и соединить их с нашим бытом. Вот так, дорогой мой Валентин Михайлович, вот так. Если бы я не знал, что этот журналист ярый русофоб, то решил бы, что его наняла наша разведка, чтобы запугать Запад.

Голицын рассмеялся. Он знал, что сейчас строится новая Россия, которая станет диктовать условия и Штатам, и всей Европе. Золото – вот основной залог успеха. Доллары и Евро можно напечатать, а вот драгоценные металлы из бумаги не сделаешь и рано или поздно из недр Земли извлекут их все и тот, у кого будет их больше, будет диктовать условия. Это понимали и другие, но вот к началу гонки не успели. Поэтому и увеличила Россия свою армию, чтобы защитить своё имущество, поэтому и укрепила границы стеной с дотами и укрепительными учреждениями, увеличила количество кораблей и субмарин, вывела на орбиту новые боевые спутники-шпионы и развернула самую масштабную систему ПВО.

– Извини, Валентин Михайлович, я увлекся своей речью, что нового на международной арене принёс нам этот день? – Спросил Голицын.

– Катастрофического ничего, как всегда Запад нагнетает негативное общественное мнение о нас, провоцирует на границе в районе Сахалина, направляет свои беспилотники-разведчики максимально близко к нашей границе. – Валентин Михайлович развёл руками, показывая, что и доложить то больше нечего.

– В конце прошлой недели была информация о том, что в Индии выявлена вспышка чумы. Помнишь? Что там сейчас? Что наши источники говорят? – Голицын пристально посмотрел на собеседника.

– Я поставил задачу нашему посольству в Нью-Дели, на сегодняшний день мало что известно. Правительство Индии скрывает настоящие данные по этой проблеме. Всё что нашим сотрудникам удалось узнать на сегодняшний день, это то, что около полутора месяца назад в штате Махараштра впервые зафиксированы случаи бубонной чумы среди людей, и спустя неделю первые данные о лёгочной чуме. Пока сложно говорить о мерах, предпринимаемых индийским правительством в отношении болезни, но количество заболевших не разглашается, что наталкивает на размышления… но в то же время и карантин они не вводят, хотя отмечается отток населения из этого штата на Запад.

– Как думаешь, почему скрывают?

– Мнение наших аналитиков, да и моё тоже – бояться спада в импорте товара.

Голицын утвердительно кивнул головой. Он и сам понимал, чем может обернуться огласка такого для экономики. Поэтому и стремятся страны скрыть ситуацию в надежде самим побороть болезни, чтобы не нанести удар по экономике.

– Валентин Михайлович, ты держи эту проблему на контроле. Если там локальные вспышки, то и сами справятся, если же всё значительно хуже, мы должны знать и понимать всё. Чума – не простуда, и даже не грипп. Не хотелось бы получить на нашей земле эту заразу.

– Понимаю. Всё будет исполнено. – Кивнул головой Валентин Михайлович. И, не спрашивая разрешения, вышел из кабинета.

Он был одним из тех людей, которые шли с Голицыным рядом с самого начала его пути, по сути со студенческой скамьи, поэтому ему позволялось больше чем кому-либо не было. Да и доверия к нему было по сути безгранично со стороны правителя. Были конечно и другие преданные соратники, но они были именно соратники, а он был другом, коллегой, советником и доверенным лицом Голицына.

После того как Голицын остался один в кабинете, он сел на диван, взяв в руки старую игрушку кубик-рубик, странную игрушку из детства, которую дарили не понятно зачем детям. За всю свою жизнь он ни разу так и не смог его собрать. Зачем хранил и где он его взял Голицын не помнил, но и выбросить его рука не поднималась. Странная, ненужная безделушка, совершенно ненужная, но какая-то родная. Новая неделя первого осеннего месяца. Новые проблемы, новые победы, новые испытания.

2.

Прошло две недели с той беседы.

В кабинет к Голицыну вошёл Валентин Михайлович, вместе с которым шёл крупный мужчина, с большим прямоугольным лицом, густой зачесанной назад седой шевелюрой, с большими как у боксёра кулаками. Голицын жестом показал им сесть за стол перед ним.

– Михаил Владимирович, – начал Валентин Михайлович, – есть прояснения с чумой в Индии, но я не совсем владею пониманием, поэтому Сергей Анатольевич, – он указал кивком головы на пришедшего с ним мужчину, – пояснит более подробно.

– Что же там случилось, Сергей Анатольевич, – обратился Голицын, – что нам ждать?

– Михаил Владимирович, я постараюсь максимально детально понятным языком осветить этот вопрос. Исходя из тех сведений, которые получили наши сотрудники в посольстве в Индии, я могу сделать вывод, что ситуация вышла из-под контроля как минимум в восьми штатах. Первоначально власти или скрывали проблему, или не придали ей должного значения. А сама проблема образовалась не два месяца назад, а ещё раньше – в марте. Тогда появились первые сведения о массовых падениях грызунов, но этому не предали значения и мёртвых грызунов просто бросали на улице или на свалках. Потом появились первые заболевшие бубонной чумой. Но так как Индия не так давно – в двадцатом веке, сталкивалась с этой проблемой и удачно преодолела её, то и в этот раз решили эту проблему устранить так же. Но есть одна беда в Индии – здравоохранение. Свободный доступ к большинству лекарств, в том числе и к антибиотикам, которыми и достигается выздоровление, плюс к тому гигиена и плотность населения… В общем в этот раз возбудитель изменился, так сказать мутировал, выработав в себе защитную реакцию к антибиотикам. В результате чего чумная палочка не погибла, а бубонная чума сменилась лёгочной. Дело в том, что, когда правительство столкнулось с тем, что уже не один штат, а ещё три соседних с ним зафиксировали смерти от лёгочной чумы, все сведения сразу же стали закрытыми. Правительство ошиблось. Вместо карантина и изоляции, они выбрали политику молчания. Старались самостоятельно выявить и изолировать больных. Но тщетно в стране, где каждый лечится сам, не посещая врачей. В общем на сегодняшний день ситуация такова, что вылечить от неё не получается. Все заболевшие умирают. Погребальные ритуалы в геометрической прогрессии плодят болезнь. Сейчас никто не может сказать куда и как распространяется болезнь. Оман, ОАЭ и Саудовская Аравия уже закрыли границы для жителей Индии. Но никакие сведения о болезни они не предоставляют, ну по крайней мере нам. Вы спрашивали, что нас ждёт. Я считаю, что месяц-два и у нас появятся первые заразившиеся лёгочной чумой.

Голицын молча смотрел на стол. То, что он услышал было шоком. Индия хоть и не была стратегическим партнёром России, но её экономика была связана с рядом стран, с которыми взаимодействовала и Россия. Теперь стоял вопрос: что делать? К счастью не нужно было отвечать на второй извечный русский вопрос: кто виноват.

– Я правильно вас понял, Сергей Анатольевич, – медленно проговорил Голицын, – у нас есть месяц, максимум, чтобы предотвратить попадание чумы в Россию.

– На сто процентов мы не сможем закрыть Россию от чумы. Это невозможно, но мы можем минимизировать потери, отодвинув на максимум попадание чумы внутрь страны.

– Но это даст нам возможность искать пути решения этой проблемы. – Заключил Голицын. – Я понял, спасибо, Сергей Анатольевич, мне нужно многое обдумать.

Вечер того же дня.

За столом в кабинете Голицына по мимо его самого был Валентин Михайлович, министр обороны, министр здравоохранения, министр экономики и министр иностранных дел.

– Ситуация, с которой мы столкнулись, – начал разговор Голицын, – очень и очень неоднозначна и прецедентов не имеет. В Индии свирепствует лёгочная чума, мутирующая и пока не поддающаяся лечению. Смертность почти сто процентная. Но правительство Индии молчит. Тем не менее Саудовская Аравия, Эмираты и Оман закрыли свои границы для Индии. По оценки некоторых лиц, через месяц, максимум два чума будет в России. В настоящее время информация не проверена досконально, но и времени у нас нет. Если прогноз сбудется, то Россию ждёт пандемия. Принять сейчас какие-то решения мы не можем, нужно получить максимум информации по этой ситуации. Поэтому я поручаю вам, как руководителям министерств, проверить данную информацию, оценить последствия и дать свою экспертную оценку.

Через неделю на столе Голицына лежали четыре папки с проведением анализа полученной информации, рисками и путями решения. Изучив их все, Голицын пришёл к неутешительному выводу – Сергей Анатольевич был прав. Индия бьётся в агонии и чума уже шагнула за её пределы. Все прогнозы были негативные. Он поднял трубку телефона:

– Найдите Молотова.

Через час Валентин Михайлович был в кабинете Голицына.

– Мои худшие прогнозы подтвердили министры. – Сухо проговорил Голицын. – Россия в считаных днях от первых заболевших. Вся наша стратегия роста стала в своём развитии. Понимаешь, Валентин, то, что мы делали на протяжении многих лет теперь можно забыть. Поправь меня, если я не верно вижу ситуацию. Лечения сейчас нет, остановить в современных условиях миграцию чумы у нас нет возможности. Если не на прямую, то через наших торговых союзников она проникнет в Россию. Думаю, не стоит говорить к чему это приведёт. И вот теперь главный вопрос: что делать? Я вижу два решения. Первое: закрыть все границы, игнорируя интересы союзников и все обязательства, запретить любое сообщение с миром, информировать население и максимально возможно вести меры по профилактике, усилить наши войска на границах, привести армию в боевую готовность. И второе: придерживаться выбранной стратегии помощи союзникам, не изолируясь от них, но принять меры по усилению границы и профилактике в стране. В первом случае мы имеем больше шансов уберечь страну и население, но, если ситуация с чумой пойдёт на спад – мы лишимся большей части своих союзников. Ты что думаешь?

– Я не призываю тебя ни к чему, Миша. Ты лидер. Но я бы выбрал первый. У нас золота столько, что даже если ситуация переменится, мы сможем управлять долгом наших союзников. Ну или постараемся объяснить, что мы не могли рисковать ни собой, ни ими. Придумаем какую-нибудь правдоподобную историю. В любом случае их золото в залоге у нас и хоть и не будет таких же отношений, но они будут зависеть от нас. Мы не сдержим чуму. Сам знаешь это. Если она попадёт в Россию, то с нынешней плотностью населения и даже при нашей медицине, она погубит народ.

Голицын смотрел на Молотова, не моргая.

– Ты президент, Миша. И твоя забота – это Россия. А все наши союзники… были времена и когда их не было, а страна всё равно встала с колен, потому что был народ. Без народа нет страны.

Голицын устало опустил голову.