Таронн: безумец

Вот уже восемнадцать лет, как Ринд участвовал в битвах с солдатами Таронна. Он собрал и обучил страйдов. Они стали лучшими воинами Тэгомана. Со страйдами он множество раз переходил границу и уничтожал воинов Сагатора 2 на его территории.

Узнав о чёрных магах и об их чёрном искусстве, Ринд преследовал их по всей стране. За ним всегда следовали его страйды. Выследив их на юго-восточной границе, в пустыне чёрных камней, Ринд вступил в бой. Хотя магам и помогали кайра, страйды всё равно победили. С немногочисленными остатками своей армии в этой битве, Ринд вернулся домой.

Но мы все ошиблись, что с чёрными магами покончено. Они как зараза, которая убивает тихо и подло. Маги не пришли сами, а прислали своих псов. Ринд был один, но он всё равно вступил в бой, в свой последний бой.

Я клянусь перед всеми собравшимися здесь! Я буду всю оставшеюся жизнь, до самого смертного часа, преследовать чёрных магов. – Сигур повернулся к юноше, стоявшему в низу с горящим факелом. – Поднимись ко мне сынок и сделай то, что ты должен сделать.

Молодой человек взошёл на возвышение и поднёс факел к свежесрубленным шестам, на которых лежало тело Ринда. Шесты, облитые маслом, сразу занялись огнём.

Юноша стоял и смотрел, как пламя пожирает тело его отца. Он с большим трудом сдерживал слёзы. Правая рука лежала на мече и сжимала его так сильно, что побелевшая кисть хрустела от напряжения. В левой же руке он держал уже ненужный факел, не решаясь его бросить, как будто он мог ещё что-то изменить.

Сгоревшее тело оставило после себя горстку пепла, который начал развевать вдруг поднявшийся ветер. Все уже разошлись. Остались только Сигур и убитый горем сын, да ещё восемнадцатилетняя девушка, стоящая за спиной юноши.

Её платье скорее подчёркивало осиную талию и высокую грудь, чем отображало простату покроя и дешевизну материала, из которого было пошито.

Это была голубоглазая Тэррин с белыми вьющимися волосами, ниспадающими до самой талии. Глаза, с длинными ресницами не моргая, смотрели на юношу. Алые губы не требовали, ни какой краски.

Она с сыном Ринда выросла вместе, их дома стоят рядом. Детская дружба с возрастом переросла в сильную взаимную любовь. Все в Варране знали об их отношениях и ждали только следующего шага – их свадьбы.

Тэррин стояла, опустив голову с дорожками от слёз на щеках. Она была в нерешительности, не зная, что сделать лучше, подойти к своему возлюбленному или удалиться. Девушка понимала, что надо к нему подойти, сказать ободряющие слова и как-то поддержать теплом своих слов и любящим взглядом, подставить своё плечо, чтобы он мог на него опереться. Тэррин уже решила сделать первый шаг, но предательская судорога сковала все члены. Так она и стояла, не приближаясь и не удаляясь.

Голос Сигура вывел её из оцепенения:

– Тэррин!.. Тэррин! – крикнул ещё громче капитан. – Подойди к нам.

Девушка быстро подбежала и невольно вскрикнула, заглянув юноше в лицо. Он был бледен, казалось, кровь отхлынула от его лица и никогда больше не вернется. Из руки сжимающей меч шла кровь. В другой он держал забытый потухший факел.

– Тэррин, не оставляй его сегодня одного. Я очень тебя прошу. Позаботься о нём, ведь кроме тебя у него больше никого нет.

– Я бы это сделала даже без вашей просьбы. Разве я могу оставить его в таком состоянии.

– Спасибо Тэррин. Я знал, что на тебя можно положиться. Ты же знаешь, Марвил мне как сын. Я его знаю с детства. А если кто-либо что нибудь, будет говорить, что ты осталась у Марвила на ночь, я их быстро заставлю замолчать. – Невольно он взглянул на Тэррин, она слегка улыбнулась в ответ на его слова. – Сейчас я вас провожу, а потом я должен уехать в Драман, но утром обязательно приеду и зайду к вам. Тогда и обсудим дальнейшую вашу жизнь.

Они шли медленно по ночной улице. В небе ярко светили звёзды. Слышен был тихий шелест ветра в ветвях деревьев. Вокруг не было ни души, все давно уже спали. Даже ночные гуляки разошлись по своим углам.

Тэррин вела Марвила, поддерживая его под руку, и тихо шептала ободряющие слова ему на ухо. Рядом молча, шёл Сигур и обдумывал предстоящую поездку. Они шли и не видели, как им в спину впились ярко – жёлтые глаза пса.

Дом Марвила был небольшим, состоящим всего из двух комнат. Первая была кухней. Там стоял стол и два стула. Третью часть кухни занимала печь. На ней лежали скудные запасы продовольствия. Вторая комната была больше и светлее. Тут находились две кровати, шкаф с одеждой и большой камин, возле него стояло старое кресло, в нём любил сидеть отец Марвила.

Тэррин уложила Марвила на кровать, предварительно расстегнув пояс с мечом, и поставила его у изголовья, а потом пошла, готовить поздний ужин.

Марвил лёжа на постели взглянул на пустую соседнюю кровать, на ней он привык видеть спящего отца. Он не хотел верить, что его больше нет. Отец больше ни будет рассказывать о прошедших битвах. Не поддержит его добрым словом и крепким плечом, на которое он опирался восемнадцать лет. Марвил боялся предстоящих перемен, которые теперь последуют. Отец всё за него решал, считая восемнадцатилетнего сына ещё ребёнком. Юноша боялся, что все проблемы придется решать ему и за свои поступки отвечать тоже.

Марвил хотел вступить в страндайл, но отец не позволил ему, никак, не аргументируя свой отказ. Он только сказал, что его время ещё не пришло. Сын был зол на отца за отказ. Юноша многое не понимал, а ещё больше не знал. Ринд не хотел рассказывать всю правду о страйдах и о предательстве.

Марвил лежал на спине и смотрел в потолок, со скрещенными руками на груди. Его чёрные волосы, он любил, чтобы они доставали до плеч, были разбросаны на подушке. Голова напоминала паука с множеством ножек. На широком лбу, это говорило о недюжинном уме, появилось несколько морщин. От сильно сжатых челюстей, скрипели зубы. На бледном лице светились только серые глаза. Марвил лежал, не чувствуя холода. Он был зол на себя, на псов, на солдат испугавшихся и не пришедших на помощь, на отца, потому что он мог отступить, убежать, укрыться, а не вступать в заведомо смертельный бой.

К горлу юноши подступил ком, а в глазах появились слезинки. Он заплакал, но плакал тихо и без стонов и всхлипов. Плакал так, как плачут только мужчины, ни чем, не выдавая своей слабости. Только по лёгкому вздрагиванию плеч, можно было определить его состояние.

Этот порыв чувств возник внезапно и так же внезапно прекратился. Опустошённый и разбитый постигшим его горем, громко выдохнув воздух, Марвил расслабился. Он лежал на спине с закрытыми глазами. У него не было мыслей, не было чувств. Была надломленность и пустота в душе. Ему ничего не хотелось. Он не испытывал больше радости от жизни, радости от солнечных дней. Марвил не хотел никого видеть. И только любовь Тэррин удерживало его сознание в этом мире.

Приготовив простой ужин из копченого мяса и вина, положив его на поднос, Тэррин подошла к Марвилу. Увидев его лежащим с закрытыми глазами, она решила, что он спит. Поставив поднос на камин, девушка накрыла его одеялом.

– Я не сплю, – шёпотом произнёс Марвил.

– Я принесла тебе поесть. Съешь хоть немного. Это придаст тебе сил, – сказала Тэррин и подошла с подносом к Марвилу.

– Я не могу, я не хочу. Мне кусок в горло не лезет. Пожалуйста, Тэррин, оставь меня. Я хочу побыть один. Увидимся завтра, а лучше через пару дней.

– Да что ты говоришь! Как я могу оставить тебя. Да я вся изведусь там одна. Даже слушать не хочу, – сказала Тэррин и присела на кровать возле Марвила. – Ты должен поесть, съешь хоть кусочек.

– Покорми меня.

– Как в детстве?

– Да.

Тэррин отрезала несколько кусочков мяса и положила их в рот Марвилу. Когда он их съел, она подала ему бокал с вином.

– Помнишь, когда нам было по десять лет, а твоего отца не было дома, ты заболел, и я также кормила тебя.

При напоминании об отце, Марвил перестал, есть и весь напрягся.

– Прости меня, я не хотела возбуждать твои воспоминания, – печально произнесла Тэррин и обняла Марвила.

– Ни надо извиняться. Ты не виновата. После смерти отца у меня опустились руки. Я не знаю, что мне делать? Как мне жить дальше? Когда отец был жив, я мечтал и стремился вступить в один из его отрядов. Я долго и усиленно тренировался, чтобы стать страйдом. Я неоднократно просил отца принять меня в страндайл, но он постоянно отказывал.

– А он как-нибудь объяснил причину своего отказа?

– Нет. Он каждый раз в ответ на мою просьбу говорил, что моё время ещё не пришло.

– А где они теперь? Кто возглавит их?

– После битвы с чёрными магами в пустыне чёрных камней, хотя они и победили, но их осталось очень мало. Из десяти тысяч пошедших за отцом вернулось только пара сотен. Он распустил их домой на три месяца. Отец говорил мне, что собирается набирать новых воинов, но и в этот раз он отказал мне. Такое чувство, что он что-то знал, но не хотел говорить. Как-то раз он мне сказал:

“Марвил, сынок, ты не знаешь, чего просишь. Если бы ты знал то, что знаю я, ты бы понял меня. Твоё время ещё не пришло. Я верю в тебя. Ты станешь великим воином, а когда это произойдёт – обрати свой взор на Таронн.”

Это отец мне сказал вчера вечером, а ночью пришли псы. Как я теперь смогу открыть смысл его слов, когда его не стало? Почему он всячески удерживал меня дома и не пускал в страндайл?

Сейчас остатки страйдов сидят дома, ещё не зная, что их генерал убит.

– Так что же с ними будет, когда они узнают о гибели генерала?

– Я не знаю. Да я думаю, никто не знает,– тихо произнёс юноша, натягивая на себя одеяло.

– Утром приедет Сигур, может он что-нибудь знает?

– Может быть.