Волшебные сказки

– Откуда! – восторженно передразнивает Василису Бог. – Оттуда! Это мне серафимы, самые близкие ко мне ангелы, на Новый Год подарили. Сказали, что это уже давно на Земле. Я обожаю музыку людей. Ангельское пение стало меня утомлять, а на музыкальных инструментах ангелы не играют. А люди играют. И поют куда лучше ангелов. А кроме того, научились даже на пластинки своё пение и свою игру на музыкальных инструментах записывать.

– Люди поют лучше ангелов? – удивляется Василиса.

– Лучше, – уверенно отвечает Бог.

– А кто же это… изобрёл? – спрашивает Василиса, показывая на радиолу.

– Не знаю. Да и какая разница, – отмахивается Бог. – Ты мне лучше ответь на вопрос, зачем ты на Землю собралась? Если радиолу изобретать, петь или играть на саксофоне, я так думаю, ради этого, наверное, не стоит. Или как? Может, ты думаешь по-другому?

– Думаю, что и ради этого тоже стоит, – отвечает Василиса. – Впрочем, радиолу изобретать я не собираюсь, а вот… Петь! Петь, пожалуй, я бы хотела научиться.

– Петь? – переспрашивает Бог.

– Ну да, – отвечает Василиса. – Петь. А что Вы переспрашиваете, плохо слышите?

Бог с изумлением смотрит на Василису и возвращается на своё рабочее кресло.

– Выйду замуж, – продолжает мечтать Василиса, возвращаясь на диван. – Нарожаю детей. Буду любить своего мужа и буду счастлива. Петь научусь. Буду пластинки записывать, а Вы их слушать будете.

– Скажи честно, а чего бы ты хотела больше всего? – спрашивает Бог. – А кстати, как тебя будут звать?

– Василисой, – отвечает Василиса.

– Очень приятно, – говорит Бог. – Я запомню тебя и твоё имя. Ну так, а чего бы ты хотела больше всего?

– Я очень хочу быть богатой, – отвечает Василиса. – Но не только. Ещё я хочу быть очень красивой, такой красивой, чтобы меня любили все мужчины, чтобы я всем нравилась, и все, кто глядел на меня, говорили бы, что вот она – очень, очень красивая.

– Ты хочешь стать Василисой прекрасной? – спрашивает Бог.

– Да, – немного подумав, отвечает Василиса. – А ещё, – тут же добавляет она, – я хочу, чтобы меня полюбил один очень красивый и умный, и смелый, и богатый, но не жадный, верный и честный мужчина, которого полюблю и я. Хочу, чтобы он был чуть старше меня. Лучше всего, если он влюбится в меня, когда мне будет восемнадцать лет, а ему будет двадцать три года. Хочу, чтобы он был очень богатым, а я ему нарожаю детей и мы будем счастливы. Я закончу консерваторию, научусь петь и Вы будете слушать меня тихими осенними вечерами, сидя у камина, вспоминая эту нашу встречу.

2

Прошло лет восемьдесят.

– Здравствуй, – говорит Бог. – Как отдохнула?

– Слишком долгим оказалось путешествие, – грустно отвечает Василиса. – Я устала.

– Я исполнил всё, о чём ты просила, – сказал Бог. – Ты была самой красивой, и в тебя влюблялись все мужчины. Ты вышла замуж в девятнадцать лет по любви за умного, верного, богатого, честного, не жадного и очень красивого мужчину. Правда, он был на год старше, чем ты хотела, но во всём остальном, согласись, он был идеален. Ты родила ему двоих детей. Я часто слушал твоё пение тихими осенними вечерами, сидя у камина. У тебя был изумительный голос. Ты была счастлива?

– Была… – грустно, не то отвечает, не то спрашивает Василиса. – Но это было очень давно.

– Давно? – переспросил Бог.

– Оказывается, красота не вечна, – тихо и грустно произносит Василиса. – Каждый год на Земле рождаются новые красавицы. В сорок лет я сдалась. А двадцать пять лет назад умер мой муж, – Василиса задумалась. – И… с тех пор я не пою. Моё путешествие запросто можно было завершить тогда же. Или нет, – спешит исправиться Василиса, – даже можно было и раньше.

– Раньше? – ужасается Бог.

– Да! Раньше! – уверенно отвечает Василиса. – Сорок лет – вполне достаточный срок. В сорок лет любая красота умирает. Всё остальное… Не более чем жалкая попытка спастись от старения.

– А дети?

– Дети? – испуганно восклицает Василиса. – А что дети?

– Я не знаю, – говорит Бог, – но ты так хотела детей, поэтому я и спрашиваю.

– С детьми всё оказалось намного прозаичней, – сухо отвечает Василиса. – Дети перестают быть детьми уже лет так в одиннадцать. И вообще… В следующий раз я ещё подумаю, прежде чем… заводить детей.

– В следующий раз? – спрашивает Бог. – Ты снова собираешься туда? Когда?

– Не знаю ещё, – отвечает Василиса, язвительно усмехаясь, – нужно о многом подумать. Слишком много осталось неясным. Но прежде чем я снова решусь на это путешествие, я всё-таки хорошенько подумаю над тем, зачем мне снова идти на Землю. Одной красотой сыта не будешь. Замужество? Я тебе честно скажу, что мой умный и красивый, а также богатый и верный муж опостылел мне на десятый год нашей совместной жизни. И более всего меня тошнило от его честности. Оставшееся время мы мучились друг другом, сохраняя друг другу верность, тратя большую часть своей жизни на своих так рано повзрослевших детей. Кстати, почему ты мне не сказал, что став родителями, мы слегка подвинемся рассудком?

– Не хотел тебя пугать, – отвечает Бог, – опасался, что ты не захотела бы стать матерью, если бы узнала, что роды снижают на какое-то время умственные способности отцов и матерей. А к некоторым эти способности так и не возвращаются.

– И правильно опасался, – говорит Василиса. – И я, и мой муж мы оба действительно сошли с ума, как только родился наш первый ребёнок. Свихнулись, в прямом смысле слова. И если бы я знала, что всё так будет, то… – Василиса снова задумывается. – Что касается моего мужа, то в конце концов мы настолько привыкли друг к другу, что уже не мыслили друг без друга своего существования… Мы называли это любовью. И вообще… Мужчинам легче, они умирают намного раньше нас…

– Если хочешь, можешь вообще больше не появляться на Земле, – предлагает Бог.

– Нет-нет, – уверенно отвечает Василиса. – Не следует впадать в крайность. Там есть, чем заняться, и кроме детей… Надо только прежде всё хорошенько обдумать.

– Обдумать? – спрашивает Бог. – Что именно?

– Во-первых, дети и замужество, – отвечает Василиса. – Во-вторых, не всё ясно в отношениях с собственными родителями. А в-третьих, я полагаю, не стоит быть очень уж красивой, чтобы в тебя прямо-таки все влюблялись.

– Не стоит? – удивляется Бог. – Почему?

– Слишком уж это отвлекает от жизни, – отвечает Василиса. – Всё хорошо – в меру, а тем более, это касается красоты и таланта.

– Красота и талант доставляют неудобства? – спрашивает Бог.

– Ещё какие, – отвечает Василиса. – Каждый хочет тебя оплодотворить, каждый хочет тобой насладиться и именно с твоей помощью продолжить свою генетическую ветвь.

– Это плохо? – спрашивает Бог.

– Когда не думаешь, то нет, не плохо, – отвечает Василиса. – Даже нравится. К тому же, это приносит много денег. И талант, и красивая внешность приносят хороший доход, славу и власть. Но когда задумаешься, то это раздражает. Впрочем, думать приходится редко. Красивая внешность и шикарный голос слишком мешают думать. Поначалу это нравится, но когда понимаешь, что с каждым годом ты делаешься всё глупее и глупее… становится страшно. Моя внешность увела меня далеко в сторону от того, что мне действительно было нужно. А мой шикарный голос прославил меня и дал мне много денег, и тем самым окончательно убил во мне всё доброе, всё хорошее, что было во мне. Сейчас я даже скорее склоняюсь к мысли, чтобы в следующий раз вообще не привлекать к себе никакого внимания, чем привлекать всеобщее. Оказывается, что ничто так пагубно не действует на душу, как всеобщее восхищение. Но в целом: путешествие было нескучным, хотя и… глупым.

– Ты уже уходишь? – удивляется Бог.

– Да, – уверенно отвечает Василиса. – Пора снова на Землю. Уверена, что если не буду слишком зацикливаться на мужиках и на смысле жизни своих детей, а больше думать о себе и о своём смысле жизни, и не буду свою жизнь подчинять своим чувствам, то всё у меня будет замечательно. До свидания!

– До свидания, – растерянно отвечает Бог, глядя на дверь, через которую только что решительным шагом вышла Василиса.

Богу стало вдруг очень и очень грустно. Почему грустно? Богу вдруг подумалось, что, скорее всего, они с Василисой уже никогда больше не встретятся.

Женский день. Сказка

Раз в десять лет во Вселенной проводится творческий съезд Волшебников. Съезд волшебников Вселенной, как правило, проводится на планете самого высокого уровня развития и длится пять месяцев. Эта история началась в последний день Вселенского съезда Волшебников, сразу после его завершения.