Вера в сомнение. Книга стихотворений

А что ж душа? Она так не умеет
Меняться быстро, веку не сродни,
И незаметно вянет и стареет.

Когда ж полна тобой, не всё ль равно,
Что за окном, – есть счастье ожиданья,
Так ждёт поэт в бессонный час давно
С желанной Рифмой страстного свиданья.

«Ты шутишь, век…»

Ты шутишь, век,
Но я-то не хочу
Жить в страхе от звериных шуток, млея,
Вернуться к крестоносцеву мечу,
К молитве обречённого еврея.

Стихи – как солнце.
Солнцу всё равно,
Закрыли ль облака сегодня землю.
Свободным быть лишь сильному дано,
Я лишь стихам, строке и слову внемлю.

Оплавится кирпич,
Сгорит металл,
Истлеет холст, мелодии исчезнут,
Строку ещё никто не побеждал,
Она мостом перекрывает бездну.

Кто оборвал её, летит в провал.
Но те её продолжат, кто из света.
Чтоб мир шутить бездарно перестал,
Нужны лишь правда и строка поэта.

«Какая странная игра…»

Какая странная игра:
Рифмуют «завтра» и «вчера»,
Перемежая просто дни,
Хоть не стыкуются они.

Обыгрывают, не вдаваясь в толк,
Между собой долги и долг.
Такой бессмысленный полёт —
Судьбы убогой рифмоплёт.

Забыв при этом, что давно
На небе всё предрешено.
И что вмешательство другое —
Одни сомнения и горе.

Грешно доказывать кому-то,
Что царь природы ты как будто.
Наполеоновским перстом
Земле указывать притом.

Не лазеры и автогены,
Должны притягиваться гены,
Чтоб жизнь новую создать,
Чтобы ошибки совершать,

Которые спустя века
Оценит мир наверняка,
Поскольку всё давно-давно
Планетами предрешено!

«Ни мастерство, ни крепкие знакомства…»

Ни мастерство, ни крепкие знакомства,
Ни многолетнего собрания тома
Помочь не смогут… все мы не вернёмся
С прогулки на тот свет…
Сойти с ума:

Представить трудно,
Что вечно, а не в вечности живут
Все гении. Как стало б генийлюдно
От них, и сколько было бы тут смут.

Как бы жилось несладко средь потомков
Им в муравейном доме,
Но давно
Известно: с гением ужиться трудно —
Пространство им особое дано…

Там смертным ни родиться, ни плодиться —
И в гения лишь гений воплотится.

«Талант – не рента Божья …»

Талант – не рента Божья —
Сомненья и труды.
Останутся, быть может,
В веках его следы.

Строкой или картиной,
Как явь презревший сон,
Не славой примитивной,
Не властью вознесён.