Рыцари её величества

Тогда волшебник активировал магическое зрение. Как он и ожидал, каждый свиток в этом шкафу был запечатан магическим способом. Чтобы открыть такой, нужно было быть магом не ниже 12 уровня. Ильфир усмехнулся про себя, а потом увидел единственный не запечатанный свиток.

Волшебник взял его и открыл.

– Что здесь у тебя? – вдруг подбежав, спросила Стэла с охапкой скрученного пергамента в руках.

– На, погляди, – брат протянул ей свиток, – детская сказка. Видимо кто-то положил ради смеха.

Стэла сбросила бумаги на пол и, недоуменно посмотрев на брата, взяла протянутый пергамент. Она внимательно прочла содержимое и снова перевела взгляд на Ильфира.

– Этого не может быть, – сказала она.

– Согласен. Я тоже считаю, что этой ерунде здесь не место.

– Да нет же! Ты что не понимаешь?! Это – ключ к нашему спасению! Пророчество!

– Хреночество. Ты видимо рехнулась, сестра. Это просто сказка. Нам её мама в детстве читала.

– Да?! А заклинание поиска и перемещения в сказке было?

Она ткнула открытый свиток брату в лицо.

– Смотри!

Ильфир нехотя взял свиток и снова начал его читать. Действительно, в самом низу он обнаружил сложную формулу заклинания перемещения.

– Так они из другого мира? – он поднял глаза на сестру.

– Именно! Скорее, возьмём как можно больше и сматываемся отсюда.

– Ага.

Ильфир схватил лежащие на полу свитки, повернулся к выходу и встал в ступор.

Из пыли, которая продолжала сыпаться на пол с опустевших полок, медленно вырастали существа. В магическом свете Ильфир четко рассмотрел совершенно лысую серую кожу, перепончатые когтистые лапы и отсутствие глаз и носа на овальной голове. Вместо них был огромный зубастый рот, разделявший голову пополам. Волшебник поднял руку, чтобы сотворить заклинание, но услышал крик сестры и бросился к ней, отменив заклятие.

Стэла была окружена тварями. Они медленно наступали, игнорируя её магические молнии. Электрические разряды просто проходили сквозь существ, не принося им вреда.

– Эй вы! – крикнул Ильфир и выпустил из рук несколько огненных шаров.

Твари из пыли сгорели в один миг. Юноша подбежал к сестре и отдал ей свиток с пророчеством.

– Держись за мной. Уходим.

Он взял её за руку и с боем направился к выходу. Один за другим, существа всё прибывали. Почуяв угрозу, они стали свирепее и, лишь создавшись, набрасывались на волшебников со всех сторон.

Ильфир бил их огненными шарами, не переставая и не жалея сил. Они медленно продвигались к выходу вдоль шкафов и, шаг за шагом, всё таки пробились почти к самой лестнице, как вдруг из одной из ячеек вынырнула зубастая голова и вгрызлась в плечо мага. Он заорал от боли и, обжигая себя, сжёг тварь.

Ильфир упал, Стэла склонилась над ним но не успела ничего сделать.

– Беги! – закричал юноша, отстреливаясь от всё наступавших существ, – я их задержу. Не тупи! Уходи отсюда! Покажи свиток нашим! Давай!

Стэла рыдала, но послушалась. Она поцеловала брата и побежала к выходу.

Девушка быстро добежала до двери под прикрытием братского огня, но у самого выхода услышала душераздирающий крик Ильфира и на мгновение обернулась. От увиденного её сердце замерло.

Целая свора тварей сгрудилась над телом волшебника, терзая его на куски.

– Прости, – сказала она сквозь слезы и повернулась к выходу.

Перед ней уже стояло существо и, хищно скалило зубы. Девушка, не помня себя, бросилась на него, повалила на пол и, на четвереньках, поползла по ступенькам.

Добравшись до верха, она решила что сбежала, но тут её за ногу схватила когтистая лапа и потянула вниз. Стэла вцепилась ногтями в землю. Она старалась вырваться, но не могла. Тварь была сильнее.

Волшебница произнесла заклинание и рядом с ней появился ворон.

– Лети к Митромиру! – сквозь напряжение сказала она птице, – передай послание.

Чтобы отдать ворону свиток, Стэле пришлось отпустить одну руку и волшебницу тут же утянуло вниз. Раздался мучительный крик, после которого наступила гробовая тишина.

Повертев головой и поморгав, птица посмотрела на пергамент, лежащий перед ней, схватила его лапами и улетела, не видя как под ней в земле закрывается каменный люк.

Часть 1

Теплая майская погода радовала, казалось, весь мир. Природа, уставшая сперва от морозной зимы, а затем от капризов и переменчивости ранней весны, наконец-то вздохнула с облегчением и теперь радовалась установившемуся, наконец, постоянству.

В небольшом, но густом лесу на черноморском побережье каждый стебель и каждый листок в своей манере благодарил погоду за долгожданное тепло, и теперь тянулся к солнцу изо всех сил, на которые был способен.

Птицы запели свои песни, мелкие зверьки забегали повсюду, разминая заскучавшие за зиму лапки, и дразня не крупных, но изголодавшихся хищников.

Лес жил в своём, понятном лишь ему таинственном ритме. И единственным что нарушало этот ритм, был звон мечей, исходящий из глубины леса…

Увернувшись от огромного двуручного клинка, высокий, светловолосый и светлоглазый юноша отскочил в сторону, выставив перед собой свой сломанный меч, изготовившись для повторной атаки. Но её не последовало.

Его соперник – смуглый, коренастый парень с длинными черными волосами и черными глазами, теперь был в невыгодном положении. К нему незаметно и очень ловко подкрался третий участник схватки. Вооруженный двумя короткими клинками, русый, зеленоглазый юноша быстро и точно наносил удары, от которых было почти невозможно защититься, орудуя двуручным мечом на такой близкой дистанции. Но, смуглый крепыш сумел таки разорвать дистанцию и отойти на удобное для себя расстояние.

Тем временем, к хозяину сломанного меча молнией выбежал из кустов четвертый участник. Вооруженный катаной, темнокожий, с чёрными кудрявыми волосами, он в один миг очутился перед соперником, ловким финтом оказался за ним, и, приставив к его шее лезвие меча тихо сказал:

– Сдавайся.

– Только после тебя.

Светловолосый указал полукивком вниз, где кончик его сломанного меча упирался в пах, темнокожего самурая.

– Хм, ловко…

Оба юноши убрали оружие и повернулись к двум другим, всё ещё сражающимся.

Но, как таковым, сражением это было назвать очень сложно. Обладатель двуручного меча не подпускал оппонента близко, а последний ловко уворачивался от грозных но неуклюжих атак соперника.