Сожги этот мир

– Босс! Надо звать подмогу! – Запаниковал оставшийся в живых боец, стирая кровь, сочившуюся из порезов на руке.

Но Родхэм, естественно, его даже не слушал. Он запрыгнул на одну из капсул и стал оглядывать помещение.

– Эрманд! Я знаю, что ты где-то тут, лежишь в гробу и зализываешь раны!

Родхэм начал стрелять по капсулам, пока его пистолет не перегрелся. Но у доктора остался ещё один козырь в рукаве: подопытные, которые спали в этих капсулах, обладали имплантами подчинения. Это были как раз те самые исследования, которые заказали ему “большие люди” через Родхэма. Автоматические двери капсул открылись, выпустив целую группу бесстрашных и безвольных солдат.

Приспешник Родхэма хаотично отстреливался, в то время как его шеф бросился в самый конец этого большого помещения – мясник увидел, что в противоположном углу осталась одна единственная капсула, двери которой не открылись. Стреляя почти в упор и отбиваясь в рукопашную, он допрыгнул до заветной цели. Там действительно лежал доктор Варгас, и в его руке тоже был плазменный пистолет.

В один момент всё замерло, “зомби” доктора остановились, Родхэм нацелил свой пистолет точно в лоб Варгасу, а тот в свою очередь направил свой на мясника. Их разделяло только стекло, которое, естественно, никак не могло защитить от энергетического оружия.

– Стоит мне нажать на спусковой крючок и ты подохнешь! – Огрызнулся Родхэм.

– И ты тоже, друг мой. Это единственная причина, по которой мы ещё живы.

Нервы были у обоих на пределе, со лба Родхэма даже упала капля пота на стекло.

– В любом случае ты покойник. Знаешь, какие люди стоят за моей спиной?! – Продолжил свои угрозы Родхэм.

– Забавно. Я хотел сказать примерно тоже самое. В конструкции этого комплекса установлены бомбы с дистанционным управлением. Если я умру, то они автоматически взорвутся.

– Брехня! Я всё равно тебя пристрелю и будь что будет.

– Ты сказал, что ты рисковый парень. А что если я скажу тебе, что знаю как поймать воина Лейна живьём? И тогда все будут счастливы, я продолжу свои исследования, а ты порадуешь своих работодателей. Вам ведь нужно узнать планы этих фанатиков?

Глава 6. Жаркий день в Аду

Про?клятый город кипел как муравейник: военные приготовления были в самом разгаре. Воин Дирк, ставший новым вождём, не стал терять времени и принялся собирать единую армию под управлением своих апостолов. Можно было сказать, что он оседлал волну всеобщего воодушевления и смог преобразовать толпу в некое подобие централизованной организации. Естественно, у них не получилась утопия за один день – вчера они жили в рабстве, а сейчас прыгнули в феодализм, теперь вместо рабов были крестьяне, универсальная рабочая сила, которая занималась ручным трудом на землях и в мастерских, и воины, которые сражались за “общее благополучие”. Но в их обществе появились и прогрессивные вещи из будущего: плохих солдат можно было разжаловать в крестьянина, и каждый желающий мог попробовать пойти в солдаты, пройти обучение, получить оружие и отправиться сражаться наравне с другими. А воин, соответственно, мог дослужиться до офицера и военачальника, если его заслуги признают собратья по оружию. Всеми силами Дирк пытался внедрить механизм сортировки человеческих ресурсов. Ради этого он даже потратил драгоценное время, чтобы разгромить банды, которые жили рядом с городом – и уже в первых схватках все увидели, что в большой армии всегда есть успешные офицеры и воины, которых нужно повышать. И, к сожалению, есть личности, не справляющиеся со своими обязанностями. И только на практике можно было выяснить, кто на что способен.

К концу недели, после небольших побед за чертой города, Дирк снова собрал людей на главной площади. Но теперь он выступал не для того, чтобы воодушевить и направить людские массы в определённое русло, а для того, чтобы подавить разрушительные идеи. Дирк хорошо знал историю и поэтому отчётливо видел, как повторяются ошибки прошлого: появились разные центры сил и даже часть апостолов придерживалась опасных взглядов. Седрик являлся типичным “акционистом” – такие люди не понимали зачем изучать теорию, погружаться в скучные дебри государственного строения и так сложно и скрупулёзно организовывать народ, армию и экономику. У них отсутствовало системное мышление – они уже в первый день хотели бросить всех людей на базу Синтэк и завоевать плантации. Эти люди стремились сразу приступать к действиям и думать уже по обстановке.

Гарольд и Магма представляли из себя “оппортунистов”, они то и дело продвигали идею о том, что с ненасытными мерзавцами из Синтэк нужно договариваться. Фактически эти люди проявляли малодушие, они боялись ожесточённой войны и искали отговорки, прикрываясь красивыми предлогами.

Последняя группа, Ти-Бёрд и Зверь, являлась “волюнтаристами” и была самой опасной. Они неосознанно продвигали идеологию о том, что люди – это неблагодарная масса тупых лентяев, которых нужно держать в стальном кулаке. Последователи этой идеи хотели назначить военного диктатора и создать сильный механизм подавления всех инакомыслящих.

Бальтазар стоял в стороне от всех и подавал надежды – этот человек уже давно задумывался над тем, как устроен мир, и поэтому идеи остальных апостолов казались ему слишком простыми. Но в тоже время и сам воин Лейна не смог полностью убедить его в своей правоте.

Дирк не сердился на этих людей – в некотором смысле их судьба была предопределена заранее. “Акционисты” происходили из простых молодых солдат, которые устали от бесконечных войн. “Оппортунисты” пришли из технического мира, они жили лучше, чем остальные, и занимались работой в примитивных мануфактурах на службе у крупных банд. А “волюнтаристы”, естественно, были опытными командирами, которые выжили только потому, что проявляли максимальную жестокость к своим подчинённым. У каждого из них был свой уникальный жизненный опыт и взгляды на мир, которые нельзя было так просто изменить. И сколько бы Дирк не разъяснял, что диктатура с подавлением инакомыслящих неизбежно приводит к деградации и нарушает селекцию кадров, что без стратегии и экономики нельзя выиграть на большой дистанции, что невозможно договориться с противником, который существует на твоём угнетении, его оппоненты всё равно оставались при своём мнении. И когда была возможность, они снова и снова продвигали его в народ. Им всем предстояло убедиться в своей неправоте или, в конце концов, “уйти с пути”.

Итак, Дирк собрал бойцов и командиров на главной площади города. Он начал с нейтральной темы, прекрасно зная, что его апостолы не упустят возможности, чтобы ещё раз предложить альтернативные планы, которые ему предстоит показательно подавить:

– Воины! – Голос Дирка разнесся по всей округе. – Мы уже достаточно окрепли. Завтра мы выдвигаемся на плантации Синтэк. Это будет первый шаг на пути к нашей свободе и независимости. База врага представляет из себя треугольник с уязвимыми вершинами. Вначале мы нанесём два одновременных удара по западной и восточной вершине, по три отряда на каждое направление удара. Как только прорвёмся внутрь, то будем продвигаться вглубь территории базы, где нет эшелонированной обороны. И только после этого с севера, когда враг соберёт силы для контрудара, в дело вступят остальные три подразделения во главе с Бальтазаром, у которого будут штурмовые отряды с самым мощным оружием. – Дирк пристально всмотрелся в лица своих апостолов и спросил: – Вы ведь понимаете, зачем мы наносим удар со всех сторон?

– Потому что мы не знаем, где у них самый слабый участок обороны? – Ответил Седрик, который думал меньше остальных и поэтому успел высказать свою мысль первым.

– И из-за этого тоже, – кивнул Дирк, – войска противника уже долгое время сидят в статичной обороне. Конечно, из этой базы вылетают карательные отряды и прочие псы войны, но они уже отвыкли от того, что кто-то всерьёз пытается взломать их укреплённые позиции. Как говорят информаторы, их силы рассредоточены по всей территории базы. У них нет единого кулака, который может своей огневой мощью уничтожить многочисленную армию. Но если, чёрт возьми, они соберутся, то нам не поздоровится. Но и нападать со всех сторон – это слишком простое и очевидное решение. Поэтому я хочу заставить их побегать. Когда мы нападём на боковые точки треугольника, они ослабят северную вершину, гадая какой из этих ударов является главным, а какой отвлекающим. И потом, после атаки Бальтазара, им придётся снова бежать обратно. Если план слишком прост, то противник быстро поймёт, что происходит и эффект внезапности исчезнет. Но, естественно, это всё теория. На бумаге всегда всё идеально, но как только начинается война, то случаются неожиданности, которые приходиться преодолевать прямо на поле боя.

Дирк заметил, что на лице Гарольда отразилось сомнение, и жестом предложил высказаться. Гарольд вышел вперёд и начал свою подготовленную речь:

– Пророк, мне кажется, что мы утонем в крови. У Синтэк тяжёлые пушки и наши люди попадут в мясорубку. И к тому же это профессиональные вояки. В горячке боя они будут действовать гораздо лучше, чем мы, – Гарольд обернулся к соратникам, ожидая от них поддержки, – у нас мало сил, мы можем истратить кучу народу и ничего не добиться. Может быть, нам следует и дальше захватывать небольшие поселения и банды вокруг города? Мы сможем далеко продвинуться и создать огромную армию, один вид которой, заставит Синтэк сотрудничать с нами.

– Отличный план, Гарольд, – перебил его Дирк, – надёжный, как швейцарские часы. Неужели вы думаете, что если мы станем банально расширяться, то все остальные будут сидеть молча и ничего не делать? Как ты думаешь, какие будут последствия? Что сделают наши враги? Поставки продовольствия в город могут прекратиться в любой момент. Пока мы получаем что-то из Синтэк в обмен на алмазы, но я более чем уверен, что они уже в курсе дел. Скоро их бюрократия примет решение и нам перекроют “кислород”. И тогда мы окажемся в худшем положении, чем сейчас – враг уже будет подготовлен, а мы начнём штурм плантаций ослабленными после всех бессмысленных походов по округе. А что если Синтэк начнёт платить другим бандам и натравливать их на нас? Мы попадём в кольцо врагов, у которых будет снабжение и ресурсы, а у нас нет. Как вам такой расклад? – Дирк оглядел толпу на площади. – Вспомните историю, разве у вас не было великих вождей, которые собирали крупные армии? Что потом с ними стало? Или мы безумны, чтобы повторять тоже самое, но ждать других результатов?

После такой тирады Гарольд Рассудительный сделал шаг назад и попытался раствориться среди других апостолов и солдат на площади. Но пользуясь моментом молчания, на сцену вышел другой командир из числа “волюнтаристов”, Ти-Бёрд, и обратился к Дирку:

– Чё у нас за отстой с бойцами? Это ж какая-то тупая арава! – Махал он руками. – Я такого количества мяса в жизни не видывал! Чтоб их всех в бой погнать, нужно надыбать ещё толпу карателей с огроменными пушками.

– Господи, мать твою! – Не удержался Дирк. – Мы только что отменили погонщиков рабов и вот опять! Почему ты думаешь эти люди хотят сражаться вместе с нами? Откуда всеобщее воодушевление? И что будет с их боевым духом, когда им придётся бояться не только врага спереди, но ещё и “карателей” сзади? Пусть лучше командиры ведут своих солдат в бой с помощью силы своего примера.

– Да их один раз шлёпнуть из базуки, и они все разбегутся!

– Да, они могут отступить! Но в тылу их должны ждать наши подкрепления, чтобы поднять их всех в новую атаку. Вы называете меня пророком, потому что я слишком много говорю о будущем. Так послушайте ещё одно предсказание. Мы снова повторяем историю. Это всё уже было. В который раз призывная армия сражается против наёмников. Мы словно римляне против Карфагена. И знаете, что было тогда и будет сейчас? В самом начале призывная армия, как у нас, проигрывает битвы и бывает разгромлена. У нас будет череда поражений. Но мы выиграем войну по очкам. Потому что наёмники всегда быстро кончаются. Получиться ли взять их наскоком с первого раза? Сомневаюсь. Скорее всего произойдёт то, что и сказал Ти-Бёрд: они смогут разбить некоторые наши отряды – тем, кому не повезёт. И тогда нам придётся собраться и надавить на них ещё раз, пока они не дрогнут. Это псы войны, они пришли воевать сюда ради денег. Им нужны лёгкие бескровные победы, и они не будут сражаться насмерть. Поэтому наша воля сильнее – мы выросли в этом Аду среди бесконечных битв и смерти, это наш родной дом, нам есть за что сражаться и почти нечего терять. Так кто завтра победит? Упёртые воины-фанатики или алчные гиены?!

И если народ вначале не понял, кто такие римляне, то после слов “они псы войны”, им всё стало куда яснее, они вспомнили, что сражаются против врага, привыкшего к комфорту и лёгкой обстановке. Разве они могли сравниться с теми, кто каждый день участвовал в городских схватках в любых условиях, даже в полном меньшинстве? И даже “оппортунисты” на время утихли и отошли на задний план. Теперь все были готовы принять план Дирка.

На рассвете следующего дня они начали войну. Отряды с Ти-Бёрдом и Гарольдом напали с западной стороны. Бальтазар ждал своего часа с севера, а Дирк и Седрик, соответственно, выступили с востока. Воин Лейна доверял почти всем своим командирам, кроме Седрика – этот человек неохотно раскрывал детали свого прошлого и по большей части умалчивал важные факты о себе. Поэтому Дирк держал его рядом и приглядывал за ним одним глазом. Ему хотелось ошибиться, потому что Седрик имел хоть какое-то профессиональное военное образование и был ценным кадром.

Дроны компании заметили приближение первых отрядов повстанцев, но наёмники недооценили масштаб грядущего нападения, они подумали, что на них наступает банда отчаянных придурков – в этих безумных краях это было не редким явлением и примерно раз в год наёмники играли в тир. Поэтому повстанцы, хоть и с потерями, смогли прорвать линию обороны и углубиться на территорию противника. Дирк не мог удержаться и повёл людей на штурм позиций. Им пришлось прыгать через траншеи, стрелять в автоматические турели и роботов, взбираться на бункеры и закидывать их гранатами. Но за первой линией обороны следовала вторая, которая поднималась над местностью в виде земляного вала с мощными бетонными фортами. И их тоже попытались взять наскоком, подручными средствами, лестницами, верёвками с крюками и мешками с самодельной взрывчаткой. На узком участке фронта повстанцам удалось забраться наверх и разрушить два форта, где засели солдаты компании. Таким образом они вышли на оперативный простор и увидели бескрайние ряды искусственных оазисов и теплиц, в которых автоматические механизмы выращивали простую и дешёвую еду.

Повстанцы не успели хлынуть в образовавшуюся дыру, как встретили ожесточённое сопротивление – наёмники отправили первые отряды для контратаки. Началось сражение в стиле городских боёв: беготня по закоулкам, постоянные засады, дезориентация людей, одни отряды не знали, где воюют свои и где чужие, куча бесхозных раненых и хаотичные звуки стрельбы. Наёмники, будучи профессионалами своего дела, действовали слаженно, всегда пытаясь обойти повстанцев и реализовать своё преимущество в огневой мощи – у каждого солдата Синтэк в руках был современный энергоавтомат, в простонародье именуемый плазмаганом. Это оружие создавало шаровые молнии с огненной начинкой, которые наносили урон как от электрического разряда так и от сверхвысокой температуры. Сгустки плазмы прожигали насквозь непрочные объекты, вроде человеческих тел, и взрывались как зажигательные гранаты, когда сталкивались с чем-то крепким и плотным. Превосходный инструмент на открытых пространствах, но имеющий свои недостатки в тесном лабиринте: наёмники невольно сжигали собственные плантации и задевали своих “дружественным огнём”.

Повстанцы, тоже имея богатый опыт, пытались прорваться как можно дальше вглубь базы, чтобы иметь больше пространства для манёвра. Они ещё не привыкли действовать, как единая армия, и их отряды воевали “автономно”, на свой страх и риск, применяю простую тактику выживания – отстреливай чужих, прикрывай своих. К счастью, стрелковое оружие и гранаты в ближнем бою тоже неплохо убивали.

Видя, что ситуация постепенно ухудшается, Дирк позвал своего заместителя на этом участке фронта, Седрика:

– Седрик! Бальтазар получил приказ к нападению?!

– Да! Как только мы прорвались внутрь базы! – Седрик прыгнул в окоп к Дирку с коммуникатором связи.

– Как дела у Ти-Бёрда?!

– Хрен его знает, говорит, сильно занят и послал меня куда подальше.

– А ну дай его сюда, мать твою!

Дирк вырвал трубку у Седрика и начал орать на своего подчинённого на том конце “провода”:

– Ти-Бёрд, гадёныш ты эдакий!

– Чё вам всем от меня надо?!

– Докладывай, мать твою! Как обстановка?!

– Херовая! Мы забрались на земляной вал и не можем спуститься. Нас прижимают огнём из центра базы. Едрить колотить! Они лезут из всех щелей!

– Понял, держитесь!

Дирк бросил трубку и на него сразу же набросился Седрик, который уже волновался за исход боя: