Точка невозврата

Да, на какое-то время они в безопасности. А что потом? Кира закрыла глаза, пытаясь полностью очистить мозг от мыслей. Ригон… Проклятая система. Неужели, ей суждено остаться тут навсегда? Да, в юности, она смогла обмануть смерть, покинув Ригон буквально за несколько месяцев до того последнего боя. Но судьба удивительная штука…

Рано или поздно, она всё равно тебя догонит, как не уворачивайся. Как бы не пыталась Кира ни о чём не думать, в голову лезли воспоминания. Казалось, она уже давно про всё забыла: и про своих коллег в госпитале; и всех тех солдат Федерации Арам, прошедших через её руки. А последние годы, даже про Ники вспоминала всё реже, но только до того злосчастного сообщения…

Перед прожившей длинную жизнь женщиной, вставали призраки прошлого. Вот заливисто хохочет её соседка по комнате Сима, рассказав какую-то заезженную шутку, которая была очень смешливой. Это девушка – с огромными синими глазами в половину лица и тонкая, как тростинка… Кире было тяжело сходиться с людьми, а вот с Симой они дружили по-настоящему.

После закрытия системы на карантин, Кира даже пыталась отыскать свою подругу. Но в списках эвакуированных, девушка не значилась, как и многие другие её знакомые. Потом один знакомый десантник, случайно встреченный на орбитальной станции в родном мире, рассказал, что персонал госпиталя отказался от эвакуации в полном составе. Они остались на обесточенной умирающей базе с ранеными, которых уже некому и не на чем было вывозить.

Эвакуационные транспорты не смогли прорваться сквозь, облепившие главный оборонительный рубеж системы, корабли архов. По скоплениям противника был нанесён удар кварковыми зарядами. В термоядерном пламени, уничтожавшем всё на своём пути, шансов уцелеть не было ни у кого. Ни у архов, ни у граждан Содружества, не сумевших покинуть систему.

Скорее всего, Сима сгорела вместе со всеми в огне термоядерных взрывов. Или задохнулась, когда разгерметизированная станция, где располагался госпиталь, потеряв все запасы кислорода. Или, возможно, пыталась покинуть обречённую систему на шаттле и была сбита… Вариантов погибнуть – бесчисленное множество, и ни одного шанса на спасение. Почти так же, как сейчас у Киры.

Интересно, о чём думали все эти люди в момент смерти? Сожалели о несбывшемся или вспоминали о прожитых моментах? О чём думала Сима? Она так мечтала выйти замуж за настоящего адмирала… Так и не вышла. О чём мечтал пилот истребителя, катапультируясь с горящего аппарата без надежды на то, что его будет кому подобрать. Возможно, кто-то из пилотов до сих пор жив и несётся сквозь космическое пространство, введенный в криосон системой спасения. Интересно, знал ли он о том, что никто не выловит его катапультируемую капсулу? Вряд ли…

Они всегда надеются вернуться. Уходящие в бой пилоты истребителей, штурмовиков и десантных ботов. Идущие на абордаж десантники и высаживающиеся под огнем батарей противокосмической обороны бойцы планетарной пехоты. Они все собираются вернуться так же, как собирались вернуться члены экипажа этого крейсера. Если бы не её погоня за призраками прошлого, сто восемь человек экипажа остались бы дома и были бы живы!

Кира открыла глаза, отгоняя навалившуюся апатию и безысходность. Нет, так дело не пойдет! Да, они угодили в ловушку, из которой нет выхода. Но это не значит, что нужно опускать руки! Есть случаи, когда через десятки лет находили в криокапсулах тех, кого уже вычеркнули из списка живых. Да, множество людей всё ещё плывут в беспросветной тьме космоса, ожидая своего спасения. Многие, так и не дождавшись, уснули навечно, когда криосистемы выработали свой ресурс.

Но шанс на спасение есть даже в этой проклятой системе! Кира поднялась со своего места, обдумывая пришедшую ей в голову идею. Конечно, использовать её лучше в самом крайнем случае, но… На корабле точно имеется достаточное количество спаскомплектов с функцией криосна, чтобы хватило на всех оставшихся. Только сперва необходимо проверить их и подготовить к экстренной активации.

Ну, а после того, как будет готов экстренный вариант, можно будет поискать и иные способы выскочить из западни. Но сперва подготовить криокапсулы, спаскомплекты и перевести медкапсулы в режим анабиоза пациентов. Конечно, большая часть выживших уже полностью восстановились, но несколько человек всё ещё были в тяжёлом состоянии.

– Сорен, ты за старшего! – Кира окликнула пилота. – Я в инженерный отсек. В случае фиксации внешнего сканирования, немедленный доклад.

– Есть! – Отозвался со своего места пилот.

Кира чуть свела брови, сосредоточенно обдумывая план действий и покинула рубку.

* * *

– Значит, Гар, никаких шансов на восстановление нет? – спросила Кира, сосредоточенно посмотрев на инженера, сидящего за своим столом в инженерной рубке крейсера.

– Кира… – Гар тяжело вздохнул. – У нас нет маршевых двигателей. Вообще никаких. Одно дело, если бы просто оплавило взрывом дюзы. Можно было бы что-то придумать. – Инженер раздражённо дёрнул бровью. – Но мы потеряли полностью двигательный отсек. В прямом смысле их потеряли! Его вырвало, когда мы уходили в гипер вместе с основными двигательными установками и искинами контроля. Такие повреждения реально устранить только на верфи. У вас есть на примете верфь поблизости?

– Нет, нету… – Отрицательно покачала головой Кира, потирая глаза.

К инженеру она пришла после того, как подготовила оборудование для анабиоза на всех членов экипажа. Слава богу на это хватило и её компетенций. Хотя не всё оборудование, что имелось, уцелело во время боя. Но экипаж крейсера изрядно сократился, поэтому хватало.

– Вот видите… – Гар постучал биомеханическими пальцами по крышке стола. Да, встречались и такие люди, у кого регенерационный ресурс организма уже был выработан и отращивание конечностей стоило непомерных денег. Инженер был как раз из таких, и вместо руки у него был протез. – Я вам больше скажу. Этот корабль больше никогда и никуда не полетит самостоятельно. У меня всего один реактор в исправном состоянии. В условно исправном. Увеличения нагрузки он не выдержит. Хорошо, что вы велели выключить все системы корабля. В противном случае, уже бы сгорели…

– В смысле? – Кира нахмурилась.

– В прямом. – Инженер вновь тяжело вздохнул. – Взрыв не только лишил нас двигателей. Электромагнитная волна от него выжгла датчики в реакторах. Хорошо ещё, я привык не доверять железяками, и пошёл проверить…

– М-да… Час от часу не легче. – На Киру вновь начала накатывать волна безысходности. – Гар, ну может у вас есть какие-то предложения, как выбираться из этой… ситуации? – В последний момент женщина, всё же сдержала ругательство.

– Вызывать помощь. – Пожал плечами инженер. – Без вариантов. Последний реактор протянет ещё какое-то время, но… Не очень долгое.

– Помощь… – Кира отрешённо посмотрела сквозь инженера. – С этим будут проблемы. Мы в карантинной зоне.

– Твою ж… – Инженер долго и витиевато ругался. Да так, что у Киры, которая за свою жизнь слышала многое, и не особо была восприимчива к ругани, покраснела. – Извините, не сдержался. – Наконец выпустив пар, Гар вспомнил, что перед ним, всё же, женщина.

– Ничего. – Отмахнулась Кира.

Она шла к инженеру, в надежде, что он подскажет хоть какой-то вариант, помимо заморозки экипажа. Но тот лишь усугубил положение, нагрузив Киру дополнительными проблемами.

– Что будем делать, капитан? – Инженер внимательно посмотрел на Киру понимающим взглядом.

В отличие от Сорена, в глазах Гара не было страха и сомнений. Он не уточнял диспозицию. Инженер был деловит и собран, как будто вокруг не карантинная зона, а тыловая база.

Ответить Кира не успела. По кораблю, разгоняя полумрак красными отблесками аварийных ламп, разнёсся рев баззеров тревоги.

– Что там у вас?! – Кира тут же вызвала Сорена.

– Фиксирую облучение системами наведения. Фиксирую запуски ракет в нашу сторону. – Нервно ответил Сорен.

Кире захотелось повторить все то, что только что услышала от Гара, но она сдержалась.

– Подлётное время? – Вместо ругани, как можно уверенней спросила она.

– От двух часов. Ракеты активно маневрируют. – В голосе Сорена промелькнули паникующие нотки. Что как-то странно для боевого офицера дальней разведки. – Фиксирую активацию тяжёлых плазменных орудий линкорского класса…

Вот теперь у Киры душа ушла в пятки. Ну почему? Почему они оказались в зоне поражения одного из брошенных в этой системе линкоров?

– Гар, реактор выдержит максимальный режим работы маневровых двигателей? – На время отключив пилота, Кира обратилась к инженеру.

– Полчаса. – Скривился инженер. – Дольше не гарантирую… Всё совсем плохо?

– Мы на прицеле линкора. – Пожала плечами Кира.

– Понял. – Гар улыбнулся и начал подниматься со своего места. – Я постараюсь дать два часа, но больше реактор не выдержит. Думаю, вам лучше пройти в рубку, капитан.

Спокойный тон инженера, заставил Киру собраться. Она активировала систему общей связи.

– Всему экипажу, приказываю немедленно направляться в медотсек. – Кира посмотрела на инженера, но тот, кажется, никак не отреагировал на её слова. – Повторяю, всем членам экипажа собраться в медотсеке. – После чего, она отключилась от общей связи и повернулась к инженеру.

– Гар, отставить реактор. Идите в медотсек.

– Зачем мне там быть? Нет уж, если и помирать, так на своём боевом посту. – Он усмехнулся и открыл шкаф, начав вытаскивать какие-то инструменты.

– В медостеке я подготовила оборудование для анабиоза. Уложите всех по криокамерам. Вы же умеете ими пользоваться?

– Уметь умею, но вы госпожа Кира, справитесь и сами. – Гар продолжил цеплять на свой комбинезон инструмент.

– Я буду занята. – Честно признала Кира.

– Чем же, если не секрет?

– Постараюсь увести корабль от выстрела.