ОМмажи

Из далёких преданий плёл сонетов венец.
Расплавляя на строчках грусть.
Где началом строфы становился конец
Предыдущих стихов и чувств.

И кружилась вселенной густая плоть,
Спотыкалась в беге звезда.
Птицелов без сомнений взошёл на плот,
Уходящий в морскую даль.

И ударил в литавры подводный бог,
И звонил в колокольчик рок,
И взвился среди бури звенящий слог
В оглушающем гаме опьяняющих строк.

В оглушающем гаме опьяняющих строк
Вдоль ночного прибоя вдаль идёт птицелов.
Нараспашку рубашка, нараспашку душа,
И распахнута клетка для бродяги стрижа.

Белокрылые песни реют чайками рифм,
Белогривые волны бьют у ног его ритм.
Он шагает неспешно по границе Земли.
Вслед за ним караваном плывут корабли.

Корабли-многострочья, каравеллы-слова.
Берегов многоточья и прибоя молва.
Птицелов окончаний и метафор ловец
Из далёких преданий плёл сонетов венец.

На просоленной кромке прибоя.

    2015

Альфред Шнитке

(24 ноября 1934, Энгельс – 3 августа 1998, Гамбург) – советский и немецкий композитор, педагог и музыковед.

В 2019 году я совместно с Василием Власовым и Виталием Пацюковым осуществил арт-проект «ЖЁЛТЫЙ ЗВУК» посвящённый 85-летию музыкального гения ХХ столетия, великого композитора Альфреда Шнитке. В преамбуле к этому проекту мы писали: «Для музыки Альфреда Шнитке характерны масштабные концептуальные замыслы, полистилистика, многоуровневое цитирование. Мир его музыкальных образов включает в себя звучание неразрешимых вечных тем. Одним из самых сложных и одновременно самых интересных произведений Шнитке можно без преувеличения назвать синтетическую сценическую композицию «Жёлтый звук». Её возникновение было связано с предложением Геннадия Рождественского написать произведение для готовящегося им концерта «Музыка и живопись». В её основу легло либретто Василия Кандинского, переведённое с немецкого Альфредом Шнитке. Композиция Кандинского развивала идеи синтеза искусств и определения слова как внутреннего звука. Она была сопровождена подробной световой партитурой и должна была соединить цвет, пластику, слово, музыку. В этом произведении точка, линия, цвет, ритм и звук являются вибрациями одного пространственного и духовного содержания.

Музыка, самое абстрактное из всех видов искусств, обладает невероятной возможностью передавать яркие впечатления. Музыка и изобразительное искусство связаны между собой общими корнями, имеют, в сущности, одну духовную платформу и содержат в себе все многообразие нашего мира.

Развивая идеи Кандинского и Шнитке, в нашем проекте мы хотели бы воплотить идею контрапункта музыки и визуального искусства, передать силу его воздействия в поле напряжения между со-звучием и противо-звучием. Образы слышимые и видимые – это эмоциональный сплав сложных структур, композиционных решений, ритмов, неординарных форм и энергетических наполнений».

Василий Кандинский в статье о сценической композиции пишет: «Любое искусство обладает своим собственным языком, то есть только ему присущими средствами. Таким образом, каждое из них есть нечто замкнутое в себе. Каждое искусство – своя собственная жизнь. Оно – царство для себя. Поэтому средства различных искусств внешне различны. ЗВУК, ЦВЕТ, СЛОВО! По своей же внутренней сути они совершенно тождественны: конечная цель стирает внешние различия и обнажает внутреннее тождество. Эта конечная цель (познание) достигается человеческой душой путём её точного колебания. Эти изысканные колебания, тождественные в своей конечной цели, несут в себе и для себя различные внутренние движения и тем самым отличаются друг от друга. Не поддающийся дефиниции и всё же известный душевный процесс – колебание – есть конечная цель отдельных средств искусства».

Кандинский работает с синтезом искусств не только как теоретик, но и как практик. С 1909 по 1914 год в Мурнау он создал целый ряд синтетических сценических композиций и текстов: «Чёрный и белый», «Зелёный звук», «Фиолетовый занавес», «Жёлтый звук». Последняя композиция была опубликована в 1912 году в знаменитом альманахе «Синий всадник». Либретто Кандинского бессюжетно, что продолжает его работу на поприще абстракционизма, теоретиком и родоначальником которого он стал. Публикация в «Синем всаднике» была на немецком языке и сопровождалась подробной световой партитурой, указаниями характера музыки и движений пантомимы. Сам жанр «сценической композиции» теоретически разрабатывается Кандинским в книге «О духовном в искусстве». В этой работе неоднократно возникает идея синтеза искусств, слово в ней определяется как «внутренний звук», а синтетическое понятие «жёлтое» лежит в центре теоретической разработки всей книги. Жёлтое составляет «первый великий контраст» с синим: жёлтое – это теплота, обращённость к зрителю, экс-центрическое движение вовне; синее – холод, кон-центрическая направленность от зрителя, вовнутрь. По идее Кандинского сценическая композиция «Жёлтый звук», должна была собрать в единое целое музыку, пластику, визуальные образы и вербальные послания. Музыку к этой композиции изначально написал Фома фон Гартман, с которым Кандинский работал над своими сценариями. Премьера «Жёлтого звука» должна была состояться в Мюнхене осенью 1914 года, но, увы, Первая Мировая война разрушила все планы. И лишь через 70 лет композитор и дирижёр Гюнтер Шуллер в 1980-е годы в Нью-Йорке сделал свою редакцию музыки Гартмана. Кроме этого, музыку к «Жёлтому звуку» написал австрийский композитор Антон Веберн (постановка состоялась в Париже в 1976 и 1982 годах). А наиболее известной является постановка Гедрюса Мяцкявичуса на музыку Альфреда Шнитке, написанную им в 1974 году.

Наш синтетический проект «Жёлтый звук» перенёс композицию Кандинского и Шнитке с театральной сцены в пространство выставочных залов. Мы не ставили себе целью в очередной раз проиллюстрировать идеи этой композиции, но попытались выстроить конструктивный диалог, темой которого стала сама идея синтеза звука и образа, слова и знака, пространства и времени. Идея творческого синтеза искусств далеко не так проста, как кажется изначально. Простое суммирование разнородных начал зачастую может вызвать не положительный, но, наоборот, отрицательный эффект. Образ может забивать звук, слово может довлеть над образом, визуальные эффекты могут заглушать идею. И только в том случае, когда автору удаётся собрать все составные части в синергетическом единстве, когда 1+1 существенно больше двух, тогда и только тогда происходит чудо синтеза и произведение искусства оглушает нас многоярусной гармонией.

Специально для этого проекта я написал поэму «Квинтовый круг», посвящённую Шнитке. На базе этой поэмы были сделаны арт-объект и книга художника, которые могли звучать и выполнять роль музыкальных инструментов.

Композитор Ираида Юсупова написала музыку к этой поэме и разработала сценарий мультимедийного перформанса, который поставил в атриуме Хлебного дома в Царицыно режиссёр Родион Барышев с актёрами Еленой Шкурпело и театральной группой APPARAT THEATRИ.

Квинтовый круг

0. Полный круг (додеканическая радуга)

1. Do (зелёный септагон)

Свистом, выкриком, дикой мелодией флейты,
Жёлтой сонатой луны,
Синей струной на деке мольберта,
Аквамарином волны.

Пишет художник стихи без слова,
Пишет концерт без нот,
Приоткрывая холста основу,
Жизни вскрывая код…

И эти тайны цветного кода
Как аксиомы просты:
Вслед живописцу Бог и Природа
Краски швыряют в холсты.

2. Sol (зелёно-голубой октагон)

Краски швыряют в холсты,
В геометрию чистого звука,
Где у последней черты
Замирает наука…

Где зарождается мир
В наслоении форм архаичных,
Где начинается пир
Песен и трелей птичьих.

Где прорастают из недр
Древним магическим шлейфом
И погружаются в ветр
Птицы-цвета… галактическим дрейфом

3. Re (синий нонагон)

Птицы-цвета… галактическим дрейфом
Уносятся в жёлтую даль…
На цуге птиц музыкант-форейтор
Кибитку ведёт в февраль.