Искатели

– Ничего и не порезал… Адекватный препод. Вполне себе мужичок.

– Никак шибко лавнулся старбон? – заметил Ахилл. – Смотри.

Диана только возмущенно фыркнула.

– Ну что стоишь? – Повелительно кивнула она роботу-официанту, похожему на ярко раскрашенный столбик с круглой головой и большими жестяными ушами. Тот ожил и, изобразив на лице-мониторе широкую улыбку, подъехал. Диана кинула в щель на его животе монетку. Робот, исполнив короткий ликующий туш, покатился выполнять заказ.

Ненадолго все замолчали. Как всегда у молодежи что-то попискивало, квакало, раздавались даже внезапные обрывки мелодий. Все это доносилось из каких-то многочисленных телефонов, плееров, всяких модных приборчиков. Даже пуговицы у Дианы вспыхивали и мигали. Она была уже в легком костюме из искусственного велюра, красном, цвета дымного пламени, наверное, только что купленном. Все помолчали, попискивая и посвистывая.

– Ну что, Диана, – заговорил, наконец, Ахилл, – какая-нибудь новая авантюра есть на примете?

– Посмотрим, – неопределенно ответила она.

– А что, – предложил Конг. – Приходи вечером в Английский клуб на моталку. На тискотеку. Друганок возьми, поклубимся. Или теперь над учебниками заботанеешь?

– Нашел дрыгу, – насмешливо отозвалась Диана. Теперь она, как в кресле, сидела поперек сиденья своего байка, вытянув и скрестив длинные ноги. Грызла мороженое, эскимо «Ленинградское» на пластмассовой палочке. – По тискотекам окисляешься? А сам говорил, на твоей планете, в деревне у тебя жена осталась. Скучает, наверное?

– Одна вайфа есть. Только эта скучать не будет. Зажигает, тусуется, наверное, сейчас в полную. А у нас, кстати, полигамия. То есть это… как его? Многоженство.

– Фу, дураки, – возмутилась Диана.

– А что, – Конг смущенно засунул кончик хобота в рот. – Я некоторым земным девчонкам нравлюсь. Вот как закончу универ, обязательно отсюда еще одну дополнительную вайфу прихвачу. А потом в деревне на всех ватрушках сразу женюсь, никому не оставлю.

– Поступи сначала, – заметил Ахилл.

– Это я обязательно. Чувствую, что поступлю. Носом просекаю. Я им всегда все заранее просекаю. Только тебе, Дианка, нечего бояться, – все также смущенно продолжил он. – Я анфисок меньше девяноста килограммов весом не признаю. Таких здесь, в университете нет.

– Точно нет, – мстительно добавила Диана. – Таких дунек на нашей моталке не найдешь. Можешь и не искать.

– А жена у меня классная, – все еще продолжал Конг. – Сексотная такая симпатючка. Только худенькая очень, до восьмидесяти килограммов не дотягивает, хрупкая девушка…

– Ага, – не дала ему договорить Диана. – То-то ты к нашим земным девчонкам прифакиваешься.

Она насмешливо глядела на двоих друзей. Доедала мороженое и раскачивалась на сиденье с вытянутыми ногами:

– Ой, красавцы, оттяжники, блин!

Конг сконфуженно, громко хлюпнув, втянул остатки своей кактусовки:

– Ладно, у нас все равно времени нет. Надо еще парашюты заказать в какой-нибудь мастерской одежной, или как она у вас здесь называется.

– Парашюты? – заинтересовалась Диана. – А что это такое? Я тоже хочу.

По василеостровской улице шли двое. Один, высокий, массивный и пузатый, тащил какой-то железный ящик. Другой, маленький, худой, с сухим сморщенным лицом, хуже того, нес архаичный автомат, повесив его на плечо.

В этом переполненном, насыщенном всяким необычным народом мире уже давно невозможно было никого удивить странной одеждой – такой, как на этих двоих и даже их автоматом, архаичным гангстерским «Томсоном» с большим плоским диском и ручкой спереди, под стволом. Особенно подобным был славен Университетский городок, такое неофициальное название получила эта часть Васильевского острова.

Толстый еле нес свой ящик, оказавшийся каким-то массивным прибором. Его криво прикрывал еле держащийся металлический корпус с торчащими отовсюду проводами. Иногда, выбившись из сил, толстый со скрежетом волок это сооружение по тротуару. Какая-то деталь отвалилась и покатилась назад. Маленький догнал ее, поймал и, повертев в руках, отбросил в сторону.

– Ну, это, можно сказать, нулевая туфта. Можно обойтись.

Толстый поставил ящик, чтобы отдохнуть и теперь сразу обеими руками вытирал пот со лба. Маленький ткнул в сторону этого ящика пальцем:

– Всю ночь эту байду изобретал. Вот сейчас полевое испытание и проведем. Такой умный прибор получился – на расстоянии золото просекает. Вот пульт только наставить и нажать. – Он показал маленький пульт от детской игрушки с дистанционным управлением. – На, неси! Шеф говорил, один мужик здесь золото тащить будет. Зажалим его из автомата и всё у него отберем. И все дела.

Толстый тут же нацелился пультом в прохожего на другой стороне улицы.

– Да нет, не в этого. Того возле банка надо подстеречь. Шеф говорит, он, вроде, с мешком золота выйдет, ну а мы его накроем. Должны. Запомни, мы теперь гангстеры с тобой. Ты Томсон, а я Джеррисон. Или наоборот? – Маленький задумался.

– Чижолый, черт, – пожаловался опять волочивший ящик Томсон. – И зачем такой большой придумал?

– Тащи, приятель! Мой автомат тоже тяжелый.

На боковой улице они увидели летнее кафе за шпалерами розовых кустов – явно иллюзорных, виртуальных, растущих, будто прямо из тротуара. Рядом на мостовой высокая девушка по-детски раскачивалась на сиденье какого-то массивного зверовидного мотоцикла.

– Зайдем, – приказал маленький. – Приятель! Надо промочить горло. Таковы правила игры. Агрегат здесь оставим – вряд ли найдутся желающие его куда-то далеко нести.

Трое друзей увидели, как в кафе, не обращая внимания на розовые кусты, прямо сквозь них, вошли некие толстый и тонкий. Оба в широкополых шляпах-броссалино, полосатых двубортных костюмах, оба с сигарами – кажется, незажженными. В общем, американские гангстеры из каких-то там годов. Чудак поменьше, сев за стол, положил на него ноги и с грохотом бросил туда же какую-то непонятную остальным железку. Другой недоуменно посмотрел на него и тоже положил ноги на свой стол.

– Эй, гарсон! – гаркнул он.

– Бой, – подсказал Джеррисон.

– Ну да. Бой! – не смутившись, заорал Томсон, будто не замечая стоящего рядом официанта.

Молодые люди молча наблюдали за ними. Конг теперь жевал гигантский бутерброд с искусственным бескалорийным жиром, пучил глаза, равнодушно глядя на откуда-то взявшихся гангстеров.

Робот-официант повернулся на месте на своих круглых роликах-ножках. Электронная улыбка расплылась, остановившись у жестяных ушей.

– Двойной бурбон давай, – потребовал Джеррисон. – Старый добрый. Без содовой. Бекон с бобами. Пудинг какой-нибудь. Лучший ништяк в твоей капельнице. В общем, сам обязан соображать, чем должны закусывать два таких джентльмена, как мы.

Улыбка исчезла, робот весь недоуменно замигал лампочками:

– У нас студенческое кафе. Из алкоголесодержащего только шампанское и еще коньяк.

– Ну, коньяк! Два граненых, самых больших.

В глазах официанта замигали цифры и каждая цифра с вопросительным знаком:

– Если расплатитесь. Расплатиться есть чем?

– Есть! – Джеррисон похлопал лежащий на столе автомат по кривому прикладу. – Знакомьтесь все, тезка моего приятеля. – Он обвел глазами всех, находящихся здесь.

– И живее, ты, цветной! – гаркнул, замолчавший было, Томсон. – Выскребай, а то сияешь тут, как новогодняя елка.

– Очень хорошо! Заказ будет выполнен в срок, – отозвался робот и, включив веселую музыку, покатился на кухню.

– Двигай копытами, а то сейчас пинка поймаешь! – Довольный собой Томсон захохотал – так, что сигара чуть не провалилась в разинутый рот.