Сестра

Кирилл вздохнул и внимательно посмотрел на Игоря:

– Ты уверен, что это снова не какие-нибудь твои… киргуду? Ладно, пойдем, покажешь.

Они поднялись по скрипучей лестнице на второй этаж и остановились возле окна в коридоре.

– Вот здесь я врезался лбом в стену, а она словно прошла через нее дальше. Но я не понимаю, как, здесь же нет прохода.

– Здесь нет прохода, нет прохода… – протянул Кирилл, поглаживая рукой обои с розоватым рисунком, – Ну-ка, подожди тут!

Он спустился на первый этаж, но быстро вернулся, держа в одной руке гвоздодер, а в другой фонарь. Проведя еще раз рукой по стене, он вдруг вонзил гвоздодер в найденную щель, и в несколько движений очертил на обоях прямоугольник. Упершись посильнее, он нажал, и из стены, в клубящейся пыли, вывалился фанерный щит, закрывавший проход куда-то в пространство под крышей.

– Я тут пацаном всё облазил, – объяснил он, – И всегда тут раньше было открыто. Даже не знаю, кто и зачем это решил заделать.

Игорь заглянул внутрь. Помещение, ограниченное с одной стороны стеной коридора, а с другой – крышей, тянулось до самого конца дома. Пола как такового не было, только доски, положенные на балки перекрытия. Темно, но не так, чтобы ничего не разглядеть – день, всё-таки. Пригнувшись, он пролез внутрь и осторожно двинулся вперед.

– Подожди, я сейчас тебе посвечу! – произнес сзади Кирилл.

Игорь обернулся к нему на мгновение, а когда сделал следующий шаг, кто-то рванулся к нему навстречу. Дернувшись, он приложился головой о стропила, почувствовал прикосновение к лицу, в ужасе отшатнулся и шлепнулся задом на пыльные доски.

– Что с тобой? – подскочивший Кирилл помог ему подняться и осветил фонарем все помещение до конца, – Это же зеркало! Интересно, на кой черт его сюда притащили?

– А это что такое? – Игорь поднял с пола старую тетрадь, – Свалилась на меня откуда-то сверху, когда я башкой в стропилину долбанулся.

Кирилл посветил фонарем и предложил:

– Давай лучше это в комнате посмотрим.

Когда они разместились на топчане, Кирилл внимательно осмотрел обложку с витиеватой надписью: «Тетрадь Любы Ф.», раскрыл и начал перелистывать страницы. Сперва там не было ничего интересного, какие-то цветочки, стихи Ахматовой и Блока, попытки написать что-то свое в том же духе и прочая любовь – морковь, как обычно и бывает у юных девушек. А вот ближе к середине содержание стало разительно меняться. Сперва намеками, а потом уже прямым текстом упоминалось о прекрасном незнакомце из тьмы, который придет в ее серые будни и уведет в новый прекрасный мир, где они будут вместе до самого конца жизни.

«О, друг мой милый, как невесте,

Подаришь мне свое колечко,

И после этого навечно

Останемся с тобою вместе.

Когда протянутся к нам свыше

Луны серебряные нити…»

Кирилл отложил тетрадь и посмотрел на Игоря:

– А ведь это не Люба писала.

– Почему ты так решил?

– Потому, что Люба слово «серебряные» написала бы через два «н», она всегда в нем ошибалась. Да и стиль какой-то, совсем не её.

Закрыв тетрадь, он посмотрел на обложку под углом, потом потер пальцем.

– Такое ощущение, будто тут раньше было совсем другое имя.

– Давай дальше посмотрим, там еще что-то было. – предложил Игорь.

От рисунка на следующей странице он вздрогнул, а по телу пробежали мурашки. Черной ручкой, довольно умело, было нарисовано зеркало, какой-то непонятный предмет наподобие подсвечника или жаровни со свечой, над которой стояла дымящаяся чаша. И темная фигура у зеркала, в которой нисколько не угадывался прекрасный воздыхатель, скорее это было похоже на пришедшего за кем-то демона.

«Суженый мой, приди!

Меня за собой позови!

Буду навек с тобой,

Пока смерть не придет за мной.

Аш разг онхим боргл хма дуим…»

Дальше на две строфы шел набор совершенно непроизносимых слов, которые Кирилл попробовал прочитать вслух, но сбился и замолчал.

– Бред сумасшедшего какой-то! – не удержался Игорь.

– Да что тут непонятного! – процедил сквозь зубы Кирилл, – Суженый мой, ряженый, мне судьбой предсказанный, без тебя мне белый свет не мил. Найти бы урода, да рога поотшибать!

– Как ты его найдешь?

– Ну, или вызвать. У Любки-то как-то получилось?

– Ты думаешь, что и у нас получится? – опешил Игорь, – Вызвать этого… непонятно кого?

– А почему бы нет? Я эту херню со свечкой точно где-то видел. Пойдем, поищем.

Сунув тетрадь за пазуху, он пошел на первый этаж. Игорь поспешил за ним.

Войдя в родительскую комнату, Кирилл открыл шкаф, долго рылся среди вещей, а потом вытащил на свет Божий странный гибрид подсвечника с примусом. Чашу он искал еще дольше и обнаружил ее в совсем другом месте, на самой верхней полке.

– Видишь, даже шмаль какая-то внутри сохранилась! – продемонстрировал он содержимое Игорю.

– Надеюсь, это не настоящая шмаль, от которой мы сейчас словим глюки не только с этим ловеласом хреновым, но и чертями и демонами во всех углах… – пожал плечами тот.

– Вот сейчас и проверим! – решительно сказал Кирилл.

Достав из серванта в гостиной свечу и коробок спичек, он устремился к лестнице на второй этаж. Игорь, с чашей в руках, поспешил за ним следом. Оставлять друга одного в таком состоянии он просто опасался.

Забравшись в помещение под крышей, они установили подсвечник с чашей перед зеркалом. Кирилл чиркнул спичкой и зажег свечу.

– Любовь, любовь, надежда, вера. Реально зло, а ты – химера… – неожиданно для себя пробормотал Игорь.

– Что? – обернулся к нему Кирилл, – Это тоже из тетради?