Сны о прошедшем и будущем. Рассказы разных лет

– А вот этого не советую, – сказала осторожно. – Во-первых, поздно, во-вторых, пьян, а, в-третьих, спросит, где ты, и что ты ей ответишь? Позвонишь завтра утром.

– Да, ты права, – согласился Андрей. – Слушай, я такой пьяный. Пора, наверное. На метро успеваю?

Елена Сергеевна посмотрела на часы и облегченно вздохнула: начало первого. Станцию закроют через пять минут – не добежит.

– Уже опоздал, – как можно сочувственней произнесла она и предложила: – А давай-ка еще по чуть-чуть – за знакомство, а там решим, как быть.

– Ну, если только по последней, – согласился Андрей. – А то у меня язык скоро откажет. Уже на грани.

Выпив, Андрей кинул взгляд на часы, потом заглянул под стол.

– Что-то не так? – спросила Елена Сергеевна.

– Да не, – почесал нос Андрей. – Просто на метро опоздал, денег на такси нет, пешком далековато. Неудобно, конечно, но можно я у тебя останусь?

– Что ж тут неудобного! – обрадовалась Елена Сергеевна. – У меня диван, правда, один.

– Да я и на полу могу, – намека Андрей не расслышал. – Бросишь что-нибудь.

– Простынешь еще, – Елена Сергеевна решилась наконец-то. – Диван широкий, вместе спокойно уляжемся.

– Как скажешь, – вяло согласился Андрей. – Я на минуточку отойду. Что-то плохо мне совсем.

Пока Андрей пропадал в туалете, Елена Сергеевна заскочила в ванную, сполоснулась под душем, помазала подмышками дезодорантом, похлопала по лицу, вбивая крем, разглаживающий морщины. Отражение в зеркале ей не понравилось: перепуганная тетка на пороге старости, с выпученными глазами, никакой романтики. «Ну и ладно», – махнула она на себя рукой. Алкоголь и темнота всё спишут.

Мимо туалета Елена Сергеевна шла на цыпочках, неся в руках платье. Около двери все-таки остановилась, послушала, что там происходит. Андрей явно с кем-то ругался.

– Андрюш, все в порядке? – спросила в узкую щелку.

– Да, – раздалось после паузы.

– Точно?

– Я же говорю.

Задерживаться Елена Сергеевна не стала, проскочила в комнату, где разобрала диван, быстренько сорвала наволочки, отбросила в сторону простыню и пододеяльник, на которых и недели-то не отоспала, достала из комода все свежее, вкусно пахнущее лавандовой отдушкой. Распахнула дверцы шифоньера, как книгу пролистала висящие наряды, нашла шелковое кремовое платье, настолько легкое и прозрачное, что и за ночнушку сошло бы, пододела белые кружевные трусики и, утомленная, словно стометровку сдала, легла на краешек дивана. Андрей все не появлялся. Елена Сергеевна потянулась, достала с прикроватной тумбочки пульт, включила телевизор и сразу попала на громко стонущую полуобнаженную девицу. Елена Сергеевна испуганно стала тыкать пальцем в кнопки пульта в поисках чего-нибудь более приличного, картинка менялась, но в пятничный вечер все словно сговорились: на каждой частоте или горячо целовались, или жестоко избивали. Елене Сергеевне нужно было что-то успокаивающее. В конце концов, увидев массовку в спортивном зале, она остановилась и оказалась на музыкальном канале. Певица с мужским именем пела о том, что надо стать сильней. Елена Сергеевна мысленно согласилась с ней, негромко вслух произнесла: «А что я теряю?!» и решила действовать. Подойдя к туалету, она осторожно постучала.

– Андрей, у тебя точно все в порядке?

Андрей не ответил, но через несколько секунд дверь открылась.

– Тебе совсем плохо?! – ужаснулась Елена Сергеевна, увидев красные от лопнувших сосудиков глаза и слезы на щеках.

– Бля, мне хреново! – промычал Андрей. – Коньяк паленый, наверно.

– Стой! – засуетилась Елена Сергеевна. – Нет, иди ляг. Нет, хуже станет. Иди пока на кухню. Я сейчас.

Поддерживая Андрея под руку, она довела его до стула, усадила, а сама бросилась отворять дверцы висячих шкафчиков. От растерянности Елена Сергеевна совсем забыла, в каком из них хранит свои лекарства на все случаи жизни.

– Значит, так, – строго сказала она Андрею, вываливая на стол содержимое аптечки. – Делаем сейчас промывание желудка. Слабый раствор марганцовки. Берем несколько кристалликов, растворяем в теплой кипяченой воде, – приговаривала она уже скорее для себя, чем для Андрея. – Размешиваем. Раствор розовый, – Елена Сергеевна приподняла стакан, посмотрела на свет. – Розовый. Пей, – протянула она стакан Андрею. – До дна. Теперь еще раз. Выпил? Пей-пей. А сейчас в туалет, и два пальца в рот.

Из туалета Андрей вышел с совершенно кислым лицом, но заметно протрезвевшим.

– Еще марганцовки? – участливо спросила Елена Сергеевна.

– Больше не надо, – отмахнулся Андрей. – Извини.

– Извиняться потом будешь. Я тут еще активированный уголь растолкла. Давай открывай рот.

Андрей послушно раздвинул челюсти, Елена Сергеева ссыпала на язык столовую ложку черного зернистого порошка и подала стакан воды.

– Бедный мальчик, – тихо прошептала, глядя, как заходил кадык. – Раздевайся и иди ложись спать.

Опасаясь, как бы мальчику опять не стало плохо, Елена Сергеевна почти час просидела рядом с диваном. Андрей тяжело дышал, ворочался с боку на бок, наконец, перевернулся на спину и засопел. Только тогда Елена Сергеевна успокоилась и, взяв второе одеяло, осторожно, чтобы не потревожить, перелезла через Андрея к стенке. Тот шевельнулся, пробормотал что-то сквозь сон и, как показалось Елене Сергеевне, улыбнулся. Она легла сначала почти впритык к стене, носом практически уткнувшись в старенький ковер, какое-то время, дыша пылью, разглядывала узор, но потом вздохнула и повернулась к Андрею. Приподнявшись на локте, она прислушалась к ровному дыханию и, решившись, провела ладонью по лицу: пальцы приятно щекотнула пробившаяся щетинка.

– Не мальчик уже, – улыбнувшись, прошептала Елена Сергеевна и, глубоко вдохнув, положила голову на его плечо.

Где-то в глубине сердца Елена Сергеевна понимала, что делает нехорошо, что мальчик совсем беспомощен, что, может быть, он и не согласился бы никогда на такое, но она осторожно перелезла под его одеяло, и рука ее, сама собой, двинулась вниз, и не останавливаясь, стала изучать мужское тело: географию груди и рельеф живота, богатую растительность ног и только одну зону, которую Елена Сергеевна определила для себя как возвышенность, почему-то старательно обходила. Что-то мешало Елене Сергеевне пойти на то, чего больше всего хотелось в эти минуты. Может быть, будь за окном потемней, а она попьяней, Елена Сергеевна и решилась бы, однако много пить она не могла, а летние питерские ночи и вечером-то с трудом можно назвать. Впрочем, в щеку она Андрея пару раз поцеловала. Ну как поцеловала?! Приложилась губами. Андрей повел головой, и она испугалась, что сейчас он проснется, и всё кончится. Она даже на какое-то время остановилась, но, поняв, что он не проснулся, осмелела, прижалась к Андрею вплотную и застыла. Ей было хорошо и так. От Андрея по-прежнему пахло молодым потом, горьковатым одеколоном и коньяком. «И умерла бы так», – подумала Елена Сергеевна и провалилась в сон.