Опасная профессия

Небо с облаками.
Рядом с этим морем,
Пеною одетым,
Нарисую маму
С праздничным букетом.

А ещё сегодня я
Маме нарисую
Нашу свинку белую –
Белую, морскую.
Пусть любой увидит,
Глядя на картинку,
Как люблю я маму,
Как рисую свинку!

Сейчас я понимаю, что на самом деле получилась пародия, к которой я никоим образом не стремился, и в мыслях её не держал! А можно интерпретировать этот текст как ремейк: на смену уколотой ладошке, голубку, вышиванию приходят ирония, свинка, рисунок…

Есть о чём подумать.

Последний вопрос

Детей интересует всё. Где родился, сколько лет, какая семья и т. д., и т. п. Устав от одного и того же, говорю:

– Хватит. Кто задаёт последний вопрос?

Последней тянет руку девочка Луиза:

Обидный вопрос

Когда на встречах дело доходит до вопросов, самыми настырными оказываются девочки.

Одна спросила:

Дети, город, улицы…

Городские картинки

Девочка лет пяти, не больше, светловолосая и курносая, сидит на корточках у дома, перед ней картонная коробочка для денег, а сама она ударяет одной пустой пластмассовой бутылкой о другую, изображая музыку. Подражает взрослым и учится жить.

Начинающий читатель уткнулся носом в яркую витрину и читает – громко, по слогам:

«Па-ри-ки, шинь-оны, ко-сы, ло-ко-ны, рес-ни-цы…»

Появляется мама.

– Мама, что такое шиньоны? Это грибы такие?

Явно перепутал шиньоны с шампиньонами. Но – знает. Слова запомнил. Скачет за мамой и припевает:

– Парики-шиньоны-косы-локоны-ресницы…

Прямо Чуковский: «Муха, Муха-Цокотуха…»

Вообще, вывески завораживают. В стародавние времена я бродил по городу, записывая ритмически схожие надписи:

Зарядка шариковых ручек.
Международный телефон.
Ремонт зонтов и чемоданов.
Изготовление ключей.

Мужская верхняя одежда.
Комиссионный магазин.
Покупка книг у населения
с одиннадцати до шести.

Опорный пункт правопорядка.
Приём вторичного сырья.
Отдел на вынос не торгует.
Ушла на базу. Пива нет.

Знакомые дети тут же всё снова растащили по строчкам, каждую вывеску приспосабливая к своим игрищам.

Крохотная девочка на малюсеньком велосипеде ездит по двору и кричит, гоняя голубей:

– Гули-гули-гули! На фиг, на фиг, на фиг!

И звонким голосом без конца повторяет эти явно симпатичные ей слова.

Прохожу мимо автобусной остановки и слышу разговор:

Мама (громко и сердито): «Не вертись под ногами! Люди выходят!»

Мальчик (задумчиво): «Ну какие же это люди? Это так… автобусники».

Скажи-ка, дядя…

Ростов-на-Дону. Пока из аэропорта ехали в областную библиотеку, мы насладились рекламой по радио. Особенно всегда радует участие в рекламе детей. Бодрый детский голосок декламирует:

– Скажи-ка, дядя, ведь недаром…

– Даром, девочка, даром! – ликуя, отзывается столь же располагающий к себе мужской бас.

Зато, оказавшись в городе, мы нашли наслаждение и глазу, когда стали встречать лотки с мороженым, украшенные лозунгом: «Миру – мир! Всем – пломбир!»

Одна из самых наглядных бед нашего времени – участие детей в рекламе, особенно телевизионной. Бесстыдная эксплуатация взрослыми столь привлекательного и якобы счастливого детства. Телевизионная картинка: девочка в нижнем белье – и бегущая строка: «Коллекция детских трусов со скидкой».

Здравствуй, племя!

Два мальчика лет шести на пляже строят песчаный замок.