Тайны Варангии

– Неда, я здесь, посмотри налево! – раздался такой родной голос брата. Рогнеда повернулась и увидела его в соседней камере, забившегося в темный угол. Он аккуратно подполз к ней и протянул руки через решетку. – Иди сюда, я посмотрю твой лоб!

Рогнеда медленно подошла к брату и села на пол. С ее глаз стекали слезы, на лбу зияла обширная рана с запёкшейся кровью, волосы были взъерошены, а сарафан был очень грязным.

– Вац, мне очень плохо! Голова гудит, и я плохо, кажется, вижу!

– Успокойся, это все пройдет! Тебе хорошо дали по голове, но ничего серьезного, череп не пробили. Тебе нужна вода и покой, – спокойно произнес Вацлав.

– А как ты? Тебе не досталось? – глядя на брата, с тревогой спросила Рогнеда.

– Нет, почти не досталось, весь удар ты приняла на себя, – с улыбкой произнес он. – Мне всего лишь пару раз дали в живот, чтобы я успокоился.

– Как давно мы здесь? Мама, наверное, с ума сходит? Что же с нами будет, Вац? Мне страшно!

– Мы здесь больше двенадцати часов, кажется. Уже рассвет наступил. Я не знаю точно, что с нами будет, но Володар сделает все, чтобы нас отправили в столицу на тяжелые работы. Это как минимум год. Думаю, матери уже все донесли. Неда, прости меня, это я во всем виноват… Ну же, не плачь, милая, обещаю, что сделаю все, чтобы нас вытащить!

– Вац, мы оба виноваты, – уже более спокойно произнесла Рогнеда. – Расплата пришла бы рано или поздно. Мы много чего делали нехорошего. И я не оправдываю это плохим положением нашей семьи, но если бы мы так не поступали, то, возможно, уже бы все погибли. Ну, может, и не все, но, по крайней мере, наша маленькая Бажена, точно. И когда я думаю о том, что мы ее могли потерять прошлой зимой, я не жалею ни о чем. Все давно уже живут своей жизнью, и никто не обязан нам помогать. И знаешь, мама ведь знала о наших делах, но всегда молчала, потому что понимала, что только так мы и выживаем! – с горечью подвела итог Рогнеда, пытаясь хоть как-то облегчить муки совести брата.

– Да. Только сейчас как они будут выживать? Нас точно не оставят здесь. Дамир будет тут еще пять дней. На шестой отправится в столицу, и мы вместе с ним, если мама или боги не помогут нам выбраться отсюда.

– Когда выводят заключенных к Дамиру?

– Кажется, на четвертый день. Им выносят приговор и отправляют обратно в темницу, ну а далее, – со вздохом произнёс Вац, не глядя на сестру, – они отправляются в кандалах в столицу. Я не встречал ни одного человека, кто после работ вернулся бы домой.

– Как же глупо мы попались! Разрази меня Перун! – выругнулась Рогнеда и сразу скорчилась от боли в голове. – Как они нас увидели?

– Трое рабочих остались в поле, чтобы дособирать урожай, и с ними был малец. Он меня и увидел, когда я залез в окно.

– Нам нужен Ивар! Он нам поможет! Он ведь в хороших отношениях с сыном Володара, они вместе хотят поступать в ряды дружинников. Он должен прийти, он не оставит меня в беде! – с надеждой в голосе произнесла Рогнеда и закрыла глаза.

– Неда, сестрица моя, тебе нужно поспать! Но для начала оторви край своего сарафана и намочи его вон в том горшке с водой и приложи на лоб.

Рогнеда подползла к горшку и начала жадно пить воду, а после сделала так, как сказал брат. Усталость навалилась на нее, и она, закрыв глаза, снова погрузилась в сон.

Так прошло два дня. Они с братом почти не разговаривали. Рогнеда ждала своего возлюбленного в надежде на его помощь. Время тянулось бесконечно долго. «Должен был быть выход, все не может так просто закончиться», – думала она, но понимала, что шансов выбраться из этой истории крайне мало. Голова уже меньше болела, только при резких движениях. Рана затянулась, и образовалась корочка. Отек с глаз почти сошел. Физически девушка чувствовала себя намного лучше, но морально была подавлена. Она старалась не думать о матери и о том, что ждет их впереди, если им не удастся выбраться. Рогнеда понимала, что Дамир не снимет с них обвинения. Лишь только если Володар сам его отзовет, что было просто невозможно, со слов Вацлава, который его видел в день их поимки. «Ты бы видела его глаза и с какой ненавистью он сказал, что нам, грязным собакам, только и место на каторжных работах, с которых не возвращаются», – крутились в голове слова брата. В этих мыслях она и не заметила, как кто-то зашел в темницу.

– Эй, Рогнеда, ты здесь? – Тихий шёпот прервал ее раздумья. Девушка, вздрогнув, подскочила и подбежала к прутьям решетки.

– Ивар! Ивар, я здесь! О боги, милый, это ты! Я знала, что ты придешь! – Протянув руки вперед, Рогнеда обхватила лицо своего возлюбленного.

– Ладно, ладно, Неда! Я тут. Посмотри на меня! Ох, ну и досталось тебе!

– Пустяки! Ивар, ты нам поможешь? Как нам выбраться отсюда? – С надеждой в глазах Рогнеда смотрела на юношу.

– Неда, мне очень жаль, но не в моих силах что-то сделать! Дамиру уже рассказали про вас. Через несколько дней вам вынесут приговор и отправят в столицу. Я пытался договориться с Володаром, но он и слышать не хочет о вас. Грозил мне, что если я не прекращу о вас просить, то он сделает все, чтобы я не попал в дружину. Да и вообще, как ты могла так поступить? Ты же знала, что это дом моего друга, и он сын Володара, семья их знатного рода, и просто взять так меня подвести в их глазах! Мне это чуть не стоило службы в дружине князя, моей мечты. И да, я поеду в столицу! – не глядя на Рогнеду, в полтона, но довольно раздраженно произнес Ивар.

– Прости, но ты же знаешь, в каком положении моя семья! То есть получается, это конец? – сдавленным голосом спросила девушка.

Она глядела на своего любимого и словно не узнавала его. Взгляд Ивара был отрешен, и он не выражал никаких эмоций. Рогнеда на несколько шагов отошла от своего возлюбленного. Она его хорошо знала и понимала, что что-то происходит.

– Ты меня совсем не слышишь? Неда, я поеду тоже в столицу. Я буду рядом с тобой, возможно, со временем у меня получится тебя оттуда вытащить. Сейчас это все, что я могу сделать, – спокойно произнес юноша на вопросительный взгляд Рогнеды.

– Тебя все-таки взяли в дружину? – Ее взгляд бегал по лицу Ивара.

Она пыталась разглядеть в нем хоть какую-то эмоцию, сочувствие, скорбь, но перед ней стояла мраморная фигура, такая холодная и безразличная. Ни одного теплого прикосновения, ни слов переживаний и поддержки она от него не получила. Ивар пришел так, словно ему был отдан приказ, и он обязан был его исполнить, но не как по собственной воли или желанию. И Рогнеда не могла понять резких изменений в нем.

– Да, представляешь. – Вымученно произнес Ивар. – Я понравился Дамиру, и он решил меня взять на обучение в дружину. Мне дали год, чтобы я показал результаты в военном искусстве, иначе меня отправят обратно в Беловодье. Это будет интересный год, и мне предстоит много трудиться и работать. Но я буду тебя навещать. Ты ведь моя невеста. Правда? Ничего ведь не поменялось, Рогнеда?

– Нет, ничего не поменялось, – отстраненно произнесла девушка, – я люблю тебя. Мы справимся, но я прошу, не забывай меня. Я не хочу быть там одна. Я боюсь там остаться навсегда, среди этих камней. Я боюсь там умереть, Ивар!

– Конечно, как ты подумать могла, что я позабуду тебя, я очень за тебя переживал, и при первой возможности я сразу пришел! – взяв ее за руку, произнес парень. – Ладно, милая, мне нужно идти! У меня сегодня сборы. Ведь послезавтра мы выдвигаемся в путь. Все будет хорошо! – Поцеловав Рогнеду в лоб, Ивар быстро выскочил из темницы. Она же медленно повернулась и встретилась взглядом с братом.

– О, ты не спишь? – удивленно спросила она.

– Нет, но я не хотел вам мешать! – жестко отрезал брат.

– Вац, я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Но Ивар пытался, я уверена, – холодным тоном произнесла Рогнеда.

– Знаешь, когда речь заходит о Иваре, у тебя словно перестает работать голова. Ты ведь не такая, но я не узнаю тебя. Ладно, Рогнеда. Завтра будет весело! – с ухмылкой произнес Вацлав и лег на сено, закрыв глаза.

Ивар был из зажиточной семьи. У них было свое поместье, отец занимался разведением скота и торговлей им. Семья их состояла из трех человек. Ивар был единственным сыном. Как любой единственный ребенок в семье, он был эгоистичен, хоть и тщательно скрывал это чувство. На вид это был симпатичный юноша, с почти всегда серьезным лицом. Он был среднего роста и крепкого телосложения, волосы были темными, а глаза темно-карие. Иногда Рогнеде казалось, что они вовсе черные, лишь на солнце они становились различимы со зрачком. Он был достаточно избирателен в людях и дружил только с теми, что были по статусу выше его или хотя бы наравне с ним. С Вацлавом у них была взаимная нелюбовь, хоть ради Рогнеды они старались этого не показывать и стремились избегать общества друг друга. У Ивара была мечта с детства – попасть в княжескую дружину Великого. Он много тренировался и упорно шел к этой цели, а родители его всячески поддерживали. И к своим восемнадцати годам он прекрасно владел мечом, был ловок и силен. В городе его уважали за целеустремленность, а младшее поколение и вовсе побаивалось его. И, пожалуй, можно было сказать, что то, к чему он так стремился, имело самое важное значение в его жизни. Даже сама Рогнеда, хоть и не хотела в это верить, чувствовала, что занимает лишь вторую роль в его жизни.

Наступил рассвет. Рогнеда лежала и смотрела в потолок. В голове были лишь одни мысли: «Я справлюсь! Я выживу! Я выберусь из этого! Да, возможно, я заслужила то, что сейчас происходит со мной, но я стану сильнее! Я не позволю обстоятельствам сломать меня!» Поток мыслей был прерван шумом открывшейся двери. Рогнеда встала. Брат так же поднялся с соломы и подошел к решетке.

– Это за нами! – не глядя на сестру, произнес Вацлав.

И он оказался прав. Стража надела на них кандалы и вывела из темницы. За несколько дней глаза отвыкли от дневного света, и от этого они начали слезиться и болеть. Рогнеда взглянула на брата, что шел впереди нее. Его походка излучала уверенность, а спина была ровной. Он совершенно не прятал своего лица и не опускал голову вниз. Вацлав явно не стыдился за данную ситуацию. И Рогнеде казалось даже, что на его лице играет усмешка. Сама же она так же старалась идти с поднятой головой. За эти мучительные дни в темнице ей стало безразлично, кто и что скажет о них с братом. Глазами в толпе она пыталась найти мать. Но пока они шли до площади, девушка не встретила ни одного знакомого лица. Дойдя до нужного места, она увидела, что в центре площади уже была выстроена дружина. Среди них ходил и Дамир. Рогнеда первый раз увидела его так близко. В какой-то момент она даже забыла причину того, почему находится на площади, разглядывая с любопытством князя брата Великого. Он был, на удивление Рогнеды, довольно симпатичным мужчиной. У него были пшеничного цвета волосы, что легкими волнами спускались чуть ниже плеч. Пряди с передней части головы были завязаны на затылке, что позволяло полностью открыть его лицо. Глаза были серо-голубого цвета. По форме они не были круглыми, скорее, миндалевидными. Взгляд был пронзительный и строгий, а при обращении к человеку он и вовсе его не отводил, пока не получал ответа. Многим даже казалось, что в момент пристального взгляда он не моргал. Брови были слегка нахмурены. Нос прямой, но не острый, губы его сложно было назвать тонкими, но при этом они были ровными и симметричными, и скрывались под небольшой щетиной усов и бороды. Кожа имела здоровый, слегка загорелый цвет. Он не был бледен. Ростом он был выше многих дружинников, хотя и не был слишком высок. Походка была твердая и уверенная. Одна рука сжимала рукоять меча, что висел на поясе. Он говорил громко, но резко мог оборвать свою речь. Голос его был более глухим, чем представляла Рогнеда. Словом, Дамир был не так красив, как она себе представляла, или же она не замечала его красоты, так как была беззаветно влюблена в Ивара, и другие мужчины ее не интересовали. Она их просто не замечала, словно все они сливались для нее в серую массу, по сравнению с Иваром. «А еще Великих сравнивают с богами. Ничего божественного», – подумала Рогнеда, отводя наконец от него взгляд.

Их вывели на площадь и выстроили в ряд. Обвинённых было около сорока-пятидесяти человек. Каждому из них был вынесен приговор. Кого-то отправляли в темницу обратно, чтобы они досиживали свои месяца, а после выходили на свободу. Но таких было мало. Остальным же помощник и советник в одном лице Дамира зачитывал срок наказания. Многим был вынесен приговор на пожизненные каторжные работы в столице. Рогнеда видела лица приговоренных. Они были пустыми и безжизненными. Казалось, что они в шаге от смерти, возможно, так и было. Ведь даже с ограниченным сроком заключения оттуда никто не возвращался – такая молва ходила среди народа. Все знали, что сейчас в Обдорском княжестве идет строительство великого моста через реку Мерелу, которая разделяла его от Югорского княжества. Река была очень широкой и буйной, что усложняло строительство. Много рабочих там сгинуло. Кто-то срывался с самого моста и разбивался о камни, кого-то поглотила река. Поэтому приговор на пожизненные работы был как приговор на повешение, шансов было ноль. Помощник же продолжал монотонно зачитывать приговоры дальше. В толпе Рогнеда увидела свою подругу Дарину, которая со слезами на глазах смотрела на нее. Их взгляды встретились, и в груди Рогнеды что-то защемило. Она видела, что подруга что-то пытается ей сказать, но она не смогла прочесть по ее губам. Советник Дамира, по имени Абсей, дошел наконец до Вацлава и Рогнеды. Он остановился и взглянул на них.

– Это, кажется, брат и сестра, – взглянув на Дамира, произнес он. – Вы обвиняетесь в воровстве и разбое, которое неоднократно творили в своем городе. Вацлав из рода Дологовых приговаривается к трем годам каторжных работ в столице. Рогнеда из рода Дологовых приговаривается к двум годам работы по добыче мелкого камня в шахтах Обдорского княжества и к работе над сплавом металла в кузнице при княжеском дворе. – Закончив приговор, он пошел дальше, к остальным заключенным.

Рогнеда закрыла глаза – в голове пролетела вся ее жизнь. Завтра они с братом отправятся в столицу, где их разлучат и есть огромная вероятность, что они больше не встретятся. А ее семья останется без основных добытчиков пропитания. «Это сон, это сон, так не должно быть!» — вторила себе Рогнеда и в душе старалась поддерживать маленькую надежду, что колыхалась, словно пламя от свечи, на то, что они все же смогут выбраться из этого, сбежать или придумать другой план. Ведь они всегда находили выход, значит найдут и сейчас.

– Великий Дамир! – резко крикнул Вацлав, тем самым вернув Рогнеду к реальности.

Она не ожидала такой выходки от Вацлава, что он осмелится обратиться к Дамиру, и, вытаращив глаза, прошептала:

– Ты что творишь?

Но брат ее проигнорировал и снова закричал:

– Великий! Дамир! Это клевета! Мы не устраивали разбой! И воровства мы не устраивали! Вы должны разобраться в этом деле! Иначе где та самая справедливость Великих?

Рогнеда закрыла глаза, мыслями ругая брата на чем свет стоит за его дерзость. В голове пробежала лишь одна мысль: «О чем он только думает? Нам теперь точно конец!» Растерянный дерзостью Вацлава, помощник подбежал к нему и яростно закричал:

– Ты как осмелился обратиться к Великому? Да еще в таком тоне! Побойся богов и закрой рот свой, грязный оборванец!

Но Вацлав, не обращая внимания на болтовню Абсея, продолжал громким голосом взывать к Дамиру.