Лед нашей любви

– Мы танцевали. Теперь я кормлю тебя ужином. Да это прям настоящее свидание, – я не смог удержаться, чтоб не поддеть ее.

– За одним исключением. Оно ненастоящее, – тут же выпустила она коготки.

– Ладно-ладно, понял. Не надо смотреть на меня таким холодным взглядом, снежная принцесса. Лучше расскажи, откуда у тебя появился такой глупый пунктик по поводу парней и льда?

Я отправил в рот пару ломтиков картошки и чуть не подавился, заметив, какими глазами Ева смотрит на меня.

Она неотрывно следила, как я облизывал кетчуп с брусочков картошки, перед тем как отправить ее в рот. И ей нравилось, черт возьми!

– Ты же смотрел мои выступления? – Я утвердительно киваю. – И ты видел, что я там выступала не одна? – Еще один кивок. – Так вот, я и мой партнер, Бари… мы… мы встречались.

На секунду красная пелена застилает мне взор. Этот урод не поймал ее, он умышленно ее не поймал, я видел это выступление, так он еще смел прикасаться к ней как парень?

Почему-то я испытывал иррациональную ревность.

– Так я теперь не могу пригласить тебя никуда из-за какого-то мудака в трико? – мои брови возмущенно взметнулись вверх.

– Ты не понимаешь…

– Конечно, не понимаю, Ева, ты же ничего и не объясняешь. – Окей, это было немного резковато.

Ева тоже начала злиться:

– Да потому, что Бари любил лед больше меня. Он уронил меня, сам не справился, а виноватой сделал меня! Сказал, что я сильно набрала вес, поэтому он не справился, а не потому, что ошибся. И когда я лежала в больнице, он просто бросил меня и уехал выступать за другой штат, – на одном дыхании, сквозь зубы шипела Ева, хотя ей хотелось орать. – Поэтому да, у меня чертов пунктик не связываться с парнями на льду!

Она вскочила со своего места и почти выбежала из бара.

Я облажался, сильно облажался. Не нужно было на нее давить. Я не ожидал, что история с ее бывшим так взбесит меня.

Встаю и иду следом.

Нахожу Еву у входа в бар. Она глубоко дышит, стараясь успокоиться. Странно сжимая грудь рукой. Ее глаза блестят от непролитых слез.

Я гребаный мудак!

– Я дурак, прости меня, Ева. Не стоило на тебя давить.

Она подняла голову и наконец-то сделала нормальный вдох.

– Передай Стефу, что я ушла домой.

И, не попрощавшись, она зашагала в сторону общежития.

Вернулся в бар я в скверном настроении.

– Саммерс, – окликнул я брата Евы, пока он, видимо, пытался оставить засос на шее Риверс. – Твоя сестра просила передать, что ушла домой. Я облажался, – вторую часть проговорил значительно тише.

Вернувшись за наш столик, я закрыл глаза и сделал большой глоток пива. От его горечи слегка пощипывало язык.

Скрипнули ножки стула. Напротив опустился новенький защитник.

– Чего тебе, Стефан? – устало спросил я.

– Не вини себя, капитан. Ева пережила очень сильное потрясение. Не принимай на свой счет.

Я рассматривал его, пытаясь найти общие с сестрой черты: черные волосы, слегка вздернутый нос и острые скулы.

– Во сколько у нее завтра тренировка?

– В десять, – ответил Саммерс, вставая. – Только если ты ее обидишь, я тебя убью, – спокойно произнес он.

– Я не собираюсь этого делать.

– Тогда мы поладим, – Стефан протянул мне ладонь, и я пожал ее в ответ.

Мне нравится этот парень.

Ева

На следующее утро я проснулась разбитой, а мысли витали где-то далеко, не позволяя сконцентрироваться на тренировке. Из-за этого я то и дело ошибалась, чем вызывала неодобрительные взгляды своего тренера Елены.

– Стоп! Хватит, – сухо произнесла она. – Ева, буду откровенна. Я понимаю, что тебе морально тяжело возвращаться на лед, особенно после такого длительного перерыва.

Каждое слово грузом ложилось на мои плечи.

– Однако то, что я вижу сейчас, мягко говоря, слабо. Я бы советовала тебе сначала сезон откататься в парном зачете, перед тем как уходить в соло. Ты не готова выступать одна.

Ее слова ранили больше, чем я была готова выдержать.

Сердце больно ударялось о грудную клетку. Я не была уверена, что смогу еще раз кому-то довериться. Тем более так быстро партнера не найти, отборочные в конце осени.

– Елена, я ценю ваше мнение, но не думаю, что это хорошее решение.

– Просто обдумай все. На сегодня мы закончили.

Елена развернулась и направилась к выходу.

Злость распирала меня изнутри.

Не для того я так долго избегала парного катания, чтоб меня снова в него загоняли.

Я зло рассекала лед, наматывая круги, в надежде, что физическая нагрузка измотает меня и поможет успокоиться.

– Да ты так угробишь всю нашу арену.

Этот голос я теперь, кажется, узнаю безошибочно. Фостер.

Но как он тут оказался? На ум пришла только одна догадка: