Перезагрузка

Перуанская мака и фолиевая кислота,
корневища и прочий инжир,
Аскорбиновая кислота и всякая мутота,
витамины, масло примулы, цинк,
Бесконечные БАДы за безумные «бабки»,
акупунктура – да, настоящий цирк.
И мужу еще покупала большие трусы, чтобы
не грелись яйца его и всегда были свежи.
Я сдавала анализы на прогестерон
и исследовала из матки слизь.
Делала тесты на овуляцию, и потом мы
с мужем…

В итоге я превращаюсь в развалину. Что еще сказать? В любой другой ситуации я бы просто посмеялась надо всем этим. Но грезы о ребенке сделали из меня идиотку, которая бродит по форумам в интернете и верит во всякую чушь.

Вот, например, недавно прочитала поучительную историю про женщину, которая забеременела благодаря тому, что во время овуляции слушала Адель?[14 - Адель Лори Блу Эдкинс (р. 1988) – британская певица.] в позе индианки. От отчаяния я уже верю и в эти бредни.

«Не думайте обо этом». Как можно не думать о том, о чем только и думаешь? Это то же самое, что сказать людям, на которых сбрасывают бомбы, не думать о бомбардировке: «Просто расслабьтесь».

Иногда ученый, еще сохранившийся где-то в глубине моего сознания, вдруг просыпается, и тогда понимаешь, что из всего этого ничего не выйдет. Шанс забеременеть появляется у женщины раз в месяц и составляет около двадцати процентов. А в тридцать пять эта вероятность гораздо меньше. Я бреду с закрытыми глазами, бросая вызов теории вероятностей. И от близкого человека мне не приходится ждать никакой помощи.

Сами

Я продолжаю прятаться у Маркуса и работать удаленно. Все больше убеждаюсь в том, что семейная жизнь создана для меня. Маркус извиняется за хаос, который царит у них дома. И совершенно напрасно. Мы и живем на свете ради хаоса, в особенности – создаваемого детьми.

Никакого другого хаоса мне, впрочем, не надо. Я даже не звонил своей девушке Йенни, чтобы не пришлось врать и что-то придумывать из-за байкеров. Теперь звонит она сама и мне ничего не остается, кроме как ответить.

– Привет, Сами, нам надо поговорить.

– Прямо так, по телефону?

– Да нет, можно у тебя.

– Там… в квартире не прибрано. Вернее, у меня протечка.

Наверное, лучше врать всем одинаково, чтобы не запоминать, кому что наплел. Я ведь ничего не рассказывал Йенни про историю с байкерами. С другой стороны, можно ничего особенно и не объяснять. Я ведь знаю, что она хочет сказать: «Нам надо расстаться».

– А ко мне можешь прийти?

– Хорошо. Скоро буду.

От рева набирающего скорость мотоцикла за спиной душа у меня уходит в пятки. Напуганный до смерти, я бросаюсь обратно в подъезд, но замечаю, что звук исходит от невзрачного мопеда какого-то подростка. У мотоциклов, которые гоняются за мной, звук более низкий, раскатистый.

А может быть, они вообще про меня забыли? В последнее время звонков и сообщений приходило гораздо меньше. Наверное, у них есть дела и поважнее, какие-нибудь там жуткие грабежи или кровавые разборки.

Звоню в дверь. Йенни выходит открывать – на ней толстовка и легинсы. Она меня обнимает. Но язык тела подсказывает, что это прощальные объятия. Мы оба это понимаем.

– Сами, ты самый классный парень в мире.

Вот так. Парень, не мужчина. Любящие женщины говорят о мужчине, а не о парне.

– Но все так искусственно. Поначалу казалось, что у нас получится. Ты слишком напряжен. И поэтому, наверное, не сложилось. Тебе надо расслабиться.

– В моем возрасте и в такой ситуации трудно расслабиться…

Попробуй расслабься, когда на улицу носа не высунуть без непосредственной угрозы для жизни.

– Тут у меня были всякие события.

– Я имею в виду не сейчас. У нас вообще отношения не складываются. Мне тоже хотелось в них поверить. Наверняка мы стремились к одному и тому же, но, мне кажется, мы не подходим друг другу. Ты всегда бежишь впереди паровоза. Стоит мне взглянуть на объявление о сдаче квартиры, как ты сразу начинаешь размышлять, а хватит ли в ней места для детей.

Я не напряжен. Просто более открытый, чем другие. Не умею ни прикидываться, ни строить из себя пылкого влюбленного. Если человек мне нравится, я прямо об этом говорю или даю понять. И рассказываю, чего жду от жизни. Конечно, моя навязчивая идея стать отцом сказывается на моей готовности к отношениям. Разумеется, я стремлюсь общаться так, чтобы обоим было комфортно. Моим детям нужен уютный дом.

Да, с юности я помню советы о том, как следует добиваться интереса к себе. Противоположному полу нужно демонстрировать безразличие и отсутствие плотских желаний. Почему я должен что-то изображать, если с плотью у меня все в порядке? Зачем три дня дожидаться звонка, только чтобы не проявить своего интереса? К чему скрывать свою симпатию, когда она на самом деле есть?

В юности благосклонностью девушек пользовались отъявленные кретины. Мои романтические увлечения всегда заканчивались фразой «Сами, ты прекрасный парень, но давай останемся просто друзьями». А те пацаны, которые натягивали нос своим подружкам, только приобретали дополнительную привлекательность в их глазах.

Если бы и я согласился играть по этим правилам, то давно уже состоял бы в счастливом браке и добился бы всего, чего хотел. Наверное, мне следовало убить и расчленить свою первую возлюбленную, чтобы за моей дверью выстроилась очередь из претенденток. «С какой обворожительной жестокостью и харизмой ты разделал свою бывшую, я хочу быть твоей, возьми меня в жены, ты такой интересный мужчина».

Я ведь тоже вижу, что у нас с Йенни не складывается. И понимаю, что нам лучше расстаться. Но все равно каждый раз мне больно, когда будущее превращается в прошлое. После короткого разговора ни о чем, Йенни все-таки произносит ожидаемые слова.

– Сами, ты прекрасный парень, но, наверное, нам лучше остаться друзьями.

– Пожалуй. Ты тоже славная девушка.

Мы обнимаемся, скорее, потому, что так принято, чем по внутреннему побуждению. Йенни заранее собрала какие-то мои вещи, остававшиеся у нее. Зубная щетка, книга, кальсоны и пара футболок. Все, что нужно для короткой поездки куда-нибудь на выходные.

На этом уровне мои отношения, как правило, и остаются. «Слетаем куда-нибудь на выходные». Пара хороших ресторанов, достопримечательности, которые нельзя пропустить, все мило, но поверхностно, углубиться не успеваешь. Назовем этот мой роман, скажем, поездкой в Берлин. Париж, Лондон и Амстердам уже были.

Эта поездка оказалась не самой лучшей. Посредственные «выходные». Большие ожидания не оправдались. Разумеется, сравнивать любовную историю с путешествием – клише, а с музыкой – и вовсе пошлость.

Но я не могу избавиться от мысли, что супружеские отношения должны напоминать хорошую песню с таинственным, обещающим началом. Достойные внимания музыкальные произведения всегда предваряет вступление – недолгое пиликанье или загадочная протяжность. Нельзя сразу бросать карты на стол. В песне «Stairway to Heaven»?[15 - «Лестница в небо» (англ.) – песня британской рок-группы «Лед Зепеллин» («Led Zeppelin»).] у «Лед Зепеллин» лестница в небо впервые упоминается только минуте на восьмой.

Ни в одной ставшей истинной классикой композиции не переходят прямо к сути. Но я не мог бы писать классику. Поскольку сразу раскрываюсь как человек эмоциональный, который хочет иметь троих детей и дом на берегу озера.

Начинать знакомство нужно с чего-то интригующего. Например, бросить вскользь – «люблю читать эпитафии на могильных плитах» или «честно говоря, мне нравится группа "Ночь"»?[16 - «Ночь» («Y?», фин.) – популярная финская рок-группа.]. Что-то безобидное и будоражащее воображение. Но ни в коем случае не депрессивное, типа «в нашем роду все рано умирают от инфаркта». Это вряд ли положительно охарактеризует вас как источник генетического материала для будущих детей.

С Йенни отношения зашли в тупик меньше, чем за полгода. Мы привязались друг к другу, но этого недостаточно. И вот настает минута прощания.

– Сами, ты очень славный. И заслуживаешь гораздо большего.

– Ты тоже. Удачи тебе.

Всегда все заслуживают больше, чем имеют. Редко кто-то заслуживает меньше, чем у него есть. Может быть, в порядке исключения это можно сказать о каком-нибудь оплывшем жиром музыканте, которому досталась хрупкая юная модель. Пожалуй, он действительно заслуживает несколько меньшего. Но, как правило, человек все-таки достоин большего. Вот, например, я.

Наши отношения начались столь стремительно, что им было некуда развиваться. Сжимая в руках собранный Йенни пластиковый пакет с обломками нашей совместной жизни, я, направляясь к дому Маркуса, ненадолго погрузился в воспоминания. Из забытья меня вывел треск мотоцикла. Он напомнил, что мне следует остерегаться будущего, а не предаваться грусти о прошлом.

Зависть охватывает меня, когда я думаю о тех, кто преуспел в личных отношениях. Хотя следует, конечно, радоваться за других. Это ведь так здорово, если кто-то нашел себе вторую половинку. Я много раз наблюдал, как такое случалось с моими друзьями. Когда товарищ приходит на встречу, сияя от счастья. «У тебя новая девушка?» – «Да. И кажется, я искал именно ее. У нас все складывается так легко и естественно».

Почему-то этих женщин всегда зовут Рийкка. Сначала с Рийккой летят на несколько дней в Берлин. Поездка подтверждает первоначальное предположение, что это та самая Рийкка, которая нужна. Потом с Рийккой съезжаются в одну квартиру. Ну и так далее. Почему у других все получается так просто? Где же прячется моя Рийкка?