Будь моим

Будь моим
Мика Моник

Аня простой секретарь крупной корпорации. И Аня бесстыдно влюблена в своего начальника. Наступает долгожданный праздник, единственный день, когда он дарит ей цветы – 8 марта. Весь офис выстраивается в ряд, и шеф самолично вручает букеты. Но как только очередь доходит до Ани, вместо тюльпанов она получает приказ об увольнении. С разбитым сердцем она запирается в туалете и загадывает одно единственное желание – будь моим. Кто же знал, что шеф далеко не тот, кем кажется на первый взгляд.

Мика Моник

Будь моим

ГЛАВА 1

– Анна Романова! – Крик разорвал большое помещение с выставленными в нем иномарками. – Вы работать собираетесь?

Говорил высокий широкоплечий мужчина. Улыбка, засевшая на его хищном лице, говорила, что он не хило забавлялся, наблюдая за девушкой, раскладывающей цветы.

– Я работаю Лусиан Флореску. – Дрожащим голосом ответила Аня, не прекращая вынимать букеты из транспортировочной коробки. – Просто я задумалась…

«Задумалась о том, какой букет подарите мне вы…» – Едва не сорвалось с ее острого языка.

– Думать надо было на рабочем месте! – Лусиан облокотился на дверь автомобиля и закурил сигару. Заметив свое отражение в боковом зеркале, он сразу поправил свою идеальную прическу. – Из-за тебя привезли не те запчасти. – Уже более спокойно сказал он, любуясь собой.

Аня бросила на него беглый взгляд и улыбнулась. Возбуждение искрами побежало по ее телу. Ее белье стало влажным, а внутри загорелось маленькое пламя. Она сжала ноги, стараясь остановить идущую внизу живота судорогу.

«Вы прекрасны Лусиан. Как жаль, что для вас я не слишком хороша…»

Она вытащила последний букет и положила его на стол. Тюльпаны пестрели изобилием цветов и красок. Повязанные тонкими как удавка лентами они душили зеленые стебли, также как душил Аню летящий ей в лицо дым.

– Ты закончила?

Аня замерла с открытым ртом зависнув в нерушимом зрительном контакте. Белый дым вился вокруг ее маленького лица, делая дополнительный оборот у пуговки носа. Белые струи змейками заползли ей в ноздри, и она закрыла глаза.

– Да.

«Его запах… Запах сигар и парфюма, стоящего чуть дороже чем моя жизнь…»

– Начинаем! – Лусиан ударил рукой по запястью, и Аня вздрогнула, насколько это было необычно.

Лусиан Флореску все делал необычно, не так как простые мужчины. Самые банальные жесты в его жизни работали как капканы, хватающие Аню, то за сердце то за ногу. Сегодня ее должна схватить самая острая из всех поставленным Лусианом ловушек. Момент, когда их пальцы соприкоснуться, а ее невинные дрожащие от чувств глаза, встретятся с его насмехающимся снисходительным взглядом.

«Я хочу вас уважаемый Флореску. Хочу, чтобы вы взяли меня жестко и беспощадно. Ворвались в меня так резко, как патрон ранящий цель. Если я сейчас не спущу напряжение в туалете, я застрелюсь из пистолета лежащего в ящике вашего стола…»

Аня на ватных ногах пошла к стоящим вряд коллегам женского пола. Она сходила с ума от желания. Простые мысли о том, что Лусиан подарит ей цветы, довели ее до безумия. Так было каждое восьмое марта. Получив свой букет, Аня запиралась с ним в кабинке туалета на сорок восьмом этаже и нещадно гладила себя по груди. Она запускала пальцы между складок, сжимала свою горошину и оттягивала соски. Бутоны касались ее белой кожи, водя сладкие дорожки, оставляя на ней свой нежный аромат.

– Он подарил! Он подарил мне их! – Кричала она, сокращаясь в судороге оргазма.

На этот вечер у Ани были особенные планы. Она взяла с собой свечу и зажигалку. Ей хотелось прижечь свою кожу воском, обострить ощущения, представить, что это делает он. Боли Аня не чувствовала давно. Ничто не могло сравниться с болью от безответной любви. Ничто не могло сравниться со злыми словами, которыми ее щедро одаривал Лусиан.

Аня натянула юбку пониже. Прозрачная дорожка вышла за пределы ее трусиков и пошла по колготкам. Сегодня она была крайне возбужденной и очень сильно нуждалась в разрядке.

Лусиан взял несколько букетов и пошел вдоль ряда, поочередно вручая их дамам. Аня стояла последняя, она всегда была последней. По иронии судьбы ей даже зарплата приходила позже всех.

«Прошу вас быстрее Лусиан!»

Тело Ани ходило мелкой дрожью. Ей бы прекратить смотреть на своего шефа, на прекрасного мужчину румынских кровей, но она не могла. Она не могла оторвать от него взгляда. Ее сердце душило ее собственными ударами. И когда она начинала терять связь с реальностью и мир стал черным, она видела только его. Он шел в черной мгле, окруженный алыми всполохами и вручал цветы несуществующим женщинам.

«Есть только ты и я…»

Аня улыбнулась, что-то ударило ее по лицу. Она очнулась лежащей на полу. В чувство ее привел удар ее планшета. Никто так и не удосужился ей помочь. Почти без сознания она продолжала лежать с широко расставленными ногами.

Шеф стоял перед ней. Его хищное лицо насмехалось над ее страданиями. Он бесстыдно смотрел ей между ног. Он видел какой она была мокрой. Видел, как она хотела его.

Аня испуганно огляделась и подскочила на ноги. По ее щеке текла тонкая струйка крови, и она поспешила вытереть ее белым рукавом блузки. Лусиан проследил за ее жестом и затянулся сигарой.

Дым ударил Ане в лицо, и она опустила глаза. Ее рот был приоткрыт, и она тяжело дышала. Он был тут. Ее Люсиан. Он стоял перед ней подперев одной рукой другую, а другой страстно затягиваясь. Будь Аня этой самой сигарой, то изливалась бы в волнах оргазма, каждый раз, как эти губы прикасались к ней.

Но сейчас Аня была простым секретарем, провинившимся перед начальством в международный женский день. И еще Аня опозорилась, выдавая свою озабоченность и невозможность контролировать свои животные инстинкты. И еще Аня не видела в его руках букета, от чего ее сердце пропускало удары.

«Он подарит мне кольцо…»

Аня была одним из трех секретарей Лусиана Флореску. Ей поручали работу, которая имела минимальное отношение к ее начальству. Аня делала заказы комплектующих для автомобилей, а на днях на нее повесили еще и тюльпаны. Засидевшись допоздна она допустила ошибку и заказала не те свечи зажигания. Компании это принесло незначительные убытки, им пришлось отложить выпуск новой серии автомобилей. Потому Аню окрестили последней скотиной, лишившей коллектив премии.

– Анна Романова. – Обратился к ней шеф, водя сигару из одной части рта в другую. – Посмотрите на меня.

Аню затрясло от страха и бешенных эмоций. Она всегда наблюдала за Лусианом издалека, в близи же она ни разу не смотрела ему в глаза. Для нее это было нереально как пролететь над бездной.

До боли стиснув зубы, девушка разревелась, но все же посмотрела на Лусиана. Ее рука была все еще прижата к ране на щеке, и она специально надавила на нее сильнее, в надежде, что боль отрезвит ее.

– Я думаю вы догадываетесь, что вас ждет?

«Он сделает мне предложение… Он сделает мне предложение…» – Без устали вертелось у Ани в голове.

Аня протянула ему свою правую руку. Ее пальцы ходили ходуном, будто она играла на фортепиано. Шеф же смотрел на нее, не отрываясь ни на минуту. Он глинизировал свою жертву, заставляя ее страдать все больше. Он насмехался над несчастной дрожащей перед ним девушкой, которая не так давно потеряла сознание. Он знал все ее темные секреты, знал ее маленькую тайну с тюльпанами и туалетом, он все знал. Но так их ей не подарил. Даже напоследок.

– Вы уволены Аня. – Первый раз обратился к ней на «ты». После чего сплюнул сигару и потушил ее лакированным ботинком. – Прощайте!

Глаза Ани в ужасе расширились. Она смотрела в след удаляющемуся Лусиану и ощущала, как вместе с ним уходит ее жизнь. Он лишил ее всего, лишил шанса быть с ним, хотя бы так. Изредка видеть его, прикасаться к его вещам. Гладить себя на его кресле, пока он находится в командировке, разряжаться в туалете с тюльпанами что он ей подарил… Этого нет. Это ничего больше нет! Его нет, и она видит его в последний раз.

Глаза Ани упали на бычок лежавший на полу. С трудом она поборола желание не взять его с собой. Развернувшись она прошлась прямо по своей планшетке и направилась к выходу.

Зайдя в лифт, она нажала кнопку сорок восьмого этажа и оглядела пустым взглядом безразличную толпу счастливых девушек. У всех у них были цветы. И что они с ними сделают? Поставят в вазу, оставляя на съедения коту? Или же лучше, забудут на заднем сидении автомобиля? Они им не нужны. Для них это минутная радость, а для Ани вся жизнь.

Двери закрылись, и Аня упала на пол заливаясь слезами. Истерика схватила ее в тиски не желая выпускать. За белой пеленой слез она не видела ничего. Не помогала и ледяная вода в туалете. Не помогал и горячий воск свечи, что она взяла с собой. Она не чувствовала ни боли, ни жара, ни тоски. Ее душа ушла с Лусианом. Села в дорогой автомобиль и умчалась по Москве.

К кому он уехал? К жене? К любовнице? Аня ничего о нем не знает. Но она знает одно, никто никогда не будет любить его так, как любит она.

Забежав в кабинку и закрывшись на щеколду, Аня села на опущенное сиденье унитаза и вытащила из сумки конверт в котором она получила свою черную зарплату. Достав оттуда стодолларовую купюру, она написала своей собственной кровью:

«Будь моим»

Убрав деньги в конверт, Аня заклеила его и взяла свечу. Пламя играло в отражении ее глаз, танцуя подобно золотой саламандре. Маленькие поднимающиеся вверх искры, передавали бушующий в душе Ани пожар. Судорожно выдохнув, она поднесла дрожащий огонек к конверту и сказала.