Мой «Некрономикон»

– Я не помню точно, то ли 96, то ли 98.

– Теперь всё понятно, – Торквемада снова подмигнул Либори. – Я вынужден признать, что, хотя вы и поклялись на Библии, многое из того, что вы говорите, не совсем соответствует действительности.

– Я клянусь… Я честное слово… Я…Я…, -испуганно затараторил задержанный.

– Довольно, – перебил его Великий Инквизитор. – Если вы будете утаивать от меня правду, то мне придется прибегнуть к помощи палача.

Палач за спиной Бен Иегуды удовлетворённо хмыкнул. Торквемада снова обратился к Либори:

– Запиши, что задержанный отрицает, что его бабушка была ведьмой, хотя и прожила почти сто лет, но он подтверждает, что бабушка оставила ему рецепты приготовления разных зелий, якобы для лечения людей. Задержанный тоже неоднократно готовил эти снадобья, но тщательно скрывая это от своих домочадцев. После этого Великий Инквизитор обратился уже к задержанному:

– Я всё правильно изложил. Или вы хотите что-то добавить.

Торквемада так ловко закрутил это предложение, что отделить правду от вымысла для запуганного человека не представлялось возможным. Поэтому Бен Иегуда решил просто промолчать. Второй раунд снова остался за Великим Инквизитором, а иначе и не могло быть.

Либори не первый раз присутствовал на допросах Великого Инквизитора и не переставал удивляться, как ловко Торквемада играет словами. Он повторил то, что сказал задержанный, но в какой форме.

– Где вы храните рецепты вашей бабушки? – Торквемада был явно чем-то раздражён.

– Они у меня в голове, – выдохнул Бен Иегуда. Взгляд его был опустошён, и он снова опустил голову, как нерадивый ученик перед строгим учителем.

– Одно из этих отваров нужно для того, чтобы понимать язык зверей и птиц?

– Нет, – задержанный снова испугался столь странного вопроса.

– А для чего же? – Торквемада не мигая смотрел на задержанного.

– Для лечения разных болезней, – теперь Бен Иегуда тщательно подбирал слова, чтобы не сказать что-то лишнее. – Для лечения горла, болей в спине, для понижения жара.

– Это всё одно средство для лечения стольких болезней?

– Нет, это всё разные отвары, – безрадостно произнёс задержанный.

– И сколько вы знаете таких рецептов?

– Десятка два. Может немного больше.

– И все их вы помните?

– Да.

Торквемада посмотрел снова на Либори. Нездоровый огонёк сверкнул в его глазах, так что даже Либори слегка поёжился.

– Травы для своих зелий вы собираете на кладбище ночью? – Торквемада снова вёл нить разговора в нужную ему сторону.

– Я не понимаю, что вы от меня хотите, – чуть не плача промямлил задержанный. – Я собираю травы в лесу днём.

– Ваша семья помогает вам в этом?

– Я не понял вопроса, – в голосе Бен Иегуды звучала паника, он боялся, что может сказать что-то не то.

– Вопрос звучит так: «Ваша семья помогает вам собирать травы и варить зелье», – грозно прорычал Торквемада.

– Нет. Я делаю всё сам.

– Это значит, что вы скрываете от семьи рецепты приготовления этих снадобий, – Великий Инквизитор радостно почесал руки.

– Я ничего не скрываю, просто предпочитаю такие вещи делать самому.

– Эти отвары вы делаете только для себя или для всей семьи?

– Я лечу ими всю семью.

– Отлично, – радостно проговорил Великий Инквизитор. – Значит ваша семья тоже принимает участие в разного рода ритуалах.

– В каких ритуалах? Я…. Я не совсем вас понимаю, – снова бессвязно пролепетал задержанный.

– В ритуалах магии и колдовства, – злорадство слышалось в голосе Торквемады.

Задержанный тяжело выдохнул, на его лбу снова проступил пот. Он негодовал: Великий Инквизитор снова перекручивал его слова и вёл к тому, чтобы обвинить его в колдовстве. Это было очевидно. А всех ведьм и колдунов сжигали на костре.

– Впрочем я могу и ошибаться, – уже более мягко проговорил Торквемада. – Вы – почтенный человек и вряд ли будете участвовать в разного рода неблаговидных делах.

Это был снова тонкий психологический трюк и Либори это прекрасно знал, но этого не мог знать задержанный.

– Но нам нужно найти истину, – продолжал Торквемада всё тем же мягким отеческим голосом. – И очень плохо, что вы не хотите с нами сотрудничать. Вы не хотите открыть нам свою душу и сердце, облегчить груз, который душит вас изнутри, покаяться и стать свободным физически и духовно.

– Я с вами откровенен, – сказал Бен Иегуда уверенно.

– Не совсем, – Торквемада развёл руками. – Вы думаете, что у нас других дел нет. Мы пытаемся спасти вас, а вы почему-то отпираетесь.

– Но я не понимаю, в чём меня обвиняют? – простодушно промолвил задержанный. – Вы задаёте странные вопросы, хотите меня запутать и запугать.

– Всё вы прекрасно понимаете, – улыбнулся Великий Инквизитор. – Я многих людей повидал на своём веку, я вас не путаю: человек, который что-то скрывает, запутывается сам и не пугаю: если вы хотите, чтобы вас пытали – вас будут пытать.

Задержанный сразу помрачнел, Великий Инквизитор не шутил.

– Вы хотите, чтобы я признался в колдовстве и связях с дьяволом, – прошептал Бен Иегуда. – Но я не занимаюсь ничем подобным.

– Мы хотим установить истину, – Торквемада всем телом подался вперёд. – У нас на вас есть столько компромата, что этот допрос – простая формальность. Тем более вы уже наговорили на себя достаточно.

– Если я признаюсь в связях с дьяволом, вы мне обещаете не трогать мою семью.

– Конечно, – сразу же пообещал Великий Инквизитор и добавил. – Я буду добиваться для вас снисхождения в суде.

Либори последний диалог не стал писать: все это было откровенной ложью Торквемады. В любом случае признается ли Бен Иегуда в колдовстве или нет – у него одна дорога на костер. Великому Инквизитору нужны были сообщники Бен Иегуды, настоящие или вымышленные, а также хоть какие-то доказательства его вины.

– Я признаюсь в колдовстве и связях с дьяволом, – обречённо проговорил задержанный.