Мой «Некрономикон»

– А Дон Олаус, очень рад тебя видеть, – улыбнулся Торквемада.

Либори вежливо поклонился Великому Инквизитору и сел на своё место, немного позади Главного Инквизитора. Либори боялся этого человека, и каждая встреча с ним была для него мучительной. Очень тонкого психолога Либори не могло ввести в заблуждение показная набожность, интеллигентное поведение, добродушная речь Торквемада. За маской добропорядочного человека скрывался жестокий, коварный, беспощадный зверь. Либори привычно достал писчую бумагу, перо и чернила. Прежде чем в камеру введут арестованного, он может пока написать дату допроса и прочие стандартные вещи. Не особо мудрствуя, Либори мог написать сразу весь ход допроса и вопросы, которые будут задаваться арестованному: все допросы отличались друг от друга незначительными мелочами. Он спросил Великого Инквизитора фамилию и имя арестованного, его социальное и семейное положение, национальность. Всё это будет спрашивать Торквемада у арестованного, но лучше всё записать заранее.

Великий Инквизитор тем временем по-прежнему рассматривал бумаги – это были свидетельские показания.

– Ты представляешь, Олаус, – обратился он к Либори. – Один из свидетелей показал, что у этого человека находится какая-то сатанинская книга, каждое утро он читает её и выполняет какие-то колдовские ритуалы.

Либори знал, что половина, а то и больше, этих свидетельских показаний откровенная ложь и навет. Это прекрасно знал и Торквемада. Но Либори надо было что-то ответить, раз к нему обратился Великий Инквизитор.

– Видимо он продался сатане, и я думаю, что не он один.

Со стороны Либори это был тонкий психологический ход. Естественно, Торквемада будет расспрашивать арестованного о причастности и других людей к ереси и колдовству. И, как правило, напуганный подозреваемый наговорит ещё на нескольких человек. Это было нормальной практикой в таких процессах: инквизиции нужны были всё новые и новые жертвы.

Помещение, куда вот-вот должны были привести задержанного, представляла собой комнату неправильной геометрической формы с низким потолком и тёмными мрачными стенами. Инквизиторы и их секретари сидели так, что задержанный почти их не видел. Зато он очень хорошо видел другое: орудия пыток находились здесь же, размещенные вдоль стены, как раз напротив глаз бедняги. Это сделано, естественно, в целях устрашения. И не только. На допросе присутствовал палач. И, в случае надобности, он мог тут же применить своё искусство. Внешний вид этих омерзительных устройств вызывал панический страх у многих. Здесь была дыба-подвес, чёртово колесо и ещё несколько незамысловатых устройств для пыток.

Задержанного ввели в небольшую, но массивную металлическую дверь. Это был мужчина невысокого роста, небритый, с всклокоченными волосами. Голова его была низко опущена, поэтому разглядеть черты его лица не представлялось возможным. Он шёл сильно прихрамывая, т. к. к одной из его ног цепью был привязан металлический шар весом несколько килограмм. Его посадили на жёстко привинченный к полу стул, а руки сзади жёстко связали к спинке стула толстой веревкой. Мужчина по-прежнему смотрел вниз, не поднимая головы. Палач в специальном матерчатом шлеме, закрывающем большую часть его лица, остался стоять сзади в нескольких шагах от задержанного.

– Назовите себя, – раздался из глубины голос Великого Инквизитора.

Арестованный поднял глаза и посмотрел вперед. Теперь Либори мог хорошо разглядеть этого человека. Ему было лет пятьдесят, на висках седые волосы, брови густые и прямые, нос картошкой, губы тонкие и едва заметные, глаза наполнены тоской и безысходностью, небольшой шрам на правой щеке от уха до верхней губы.

– Ашер Бен Иехуда, – хрипло ответил задержанный, посмотрев на стол, за которым сидели Торквемада и Либори. В глазах его мелькнула лёгкая ирония: он заметил лежавшую перед Великим Инквизитором Библию.

Далее вопросы следовали одним за другим, так, что задержанный едва успевал отвечать на них. Вопросы были стандартными: семейное и социальное положение, сфера деятельности, дата рождения, место жительства, вероисповедание и т. д. Либори едва успевал записывать. Торквемада почему-то сегодня куда-то торопился и, видимо, хотел побыстрее закончить допрос.

Хотя и в этом ничего удивительного не было: Торквемада хорошо изучил биографию арестованного и задавал вопросы для соблюдения формальностей. Инквизиторы никогда напрямую не выносили обвинения задержанному. Их целью было то, чтобы задержанный сам во всём сознался, признал свою вину в распространении ереси и инакомыслия.

– Вы женились в 1459 г? – продолжал допрос Торквемада. – У вас четверо детей, не так ли?

– Так.

– Женились вы на дочери отцовского компаньона по бизнесу, тоже еврейке. Это правда?

– Да.

– Ваш отец завещал вам свой бизнес?

– Да.

– И вам нравится заниматься тем, чем занимался ваш отец?

– Нравится.

– Вы обеспеченный человек, у вас есть всё и уважение в обществе, и немалый капитал, вы – хороший семьянин, чего же вам в жизни ещё не хватает?

По лицу задержанного прокатилось лёгкое недоумение, к чему это клонит Великий Инквизитор.

– Вы не хотите отвечать мне, – настаивал Торквемада. – Возможно вы хотите власти?

– Нет, – испуганно произнёс задержанный. – Я никогда не думал об этом.

– Но может быть вы обладаете какими-то способностями, которыми не обладают другие люди?

– Я обыкновенный человек, – голос задержанного был взволнован.

– И давно вы приобрели это свойство – понимать язык зверей и птиц?

– Я…Я…, -задержанный был поставлен в тупик этим вопросом. – Я не имею…я не понимаю…, о чём …, о чём вы говорите.

Торквемада улыбнулся. Спектакль по разоблачению банды еретиков только начинался, но как хороший режиссер, он знал, что конец спектакля будет по его сценарию.

– Скажите, а почему вы женились на еврейке? Это для того, чтобы ваш бизнес не вышел за пределы общины.

– А что в этом плохого, – заметил задержанный. – Евреи очень дорожат своим бизнесом и часто не хотят, чтобы он попадал в чужие руки.

Либори покачал головой – задержанный сделал первую ошибку. Торквемада такие ошибки не прощает.

– Таким образом евреи не хотят, чтобы их бизнес переходил к людям иной веры. Я вас правильно понял?

– Я такого не говорил, – задержанный замотал головой и на лбу у него проступил пот.

– Но вы же сами только, что сказали, – словно коршун нападал Великий Инквизитор на свою жертву. – Что евреи не хотят, чтобы бизнес попадал в чужие руки. А что же это за чужие руки? Почему вы не женились на какой-нибудь христианке? Или христианки для вас не слишком «кошерные».

У задержанного затряслась нижняя губа, хотя в остальном он выглядел спокойным.

– Я сам тоже христианин и жена моя тоже. Мой дедушка принял христианство в начале века. И я не понимаю, при чём тут моя женитьба к вере.

– Да, действительно, это не имеет никакого значения, – благодушно подтвердил Торквемада. – Только свадьба ваша проходила по иудаистским законам, а не по христианским. Почему?

Задержанный нервно завертелся на стуле. Вопросы становились для него всё более и более неприятными.

– Так хотел мой отец.

– Значит ваш отец не очень придерживался христианских обычаев и веры?

Задержанный замолчал. Этот вопрос его окончательно поставил в тупик. Торквемада, однако, не настаивал на ответе. Молчание – знак согласия. Всем в Испании уже было известно, что марраны, так в стране называли насильственно крещеных евреев, были христианами формально, многие из них тайно сохраняли верность иудаизму. Христианское население Испании очень враждебно относилось к т.н. новым христианам и это было поводом для совершения погромов в середине и конце 15 в. Многие из марранов действительно избегали браков со «старыми» христианами и заключали браки только с такими же «обращёнными». Но для Великого Инквизитора не это было главным. Ему нужно было добиться признания заключённого в занятиях магией и оккультизмом, распространении ереси и подрыва основ христианской веры.

– Но ведь это было очень давно, – наконец нашелся, что ответить задержанный на предыдущий вопрос.

– А для понятия вероисповедания имеет значение время, – ловко парировал Торквемада. – Время не подвластно для истинно верующих. А вы, значит, не совсем прониклись христианской верой, а может быть не прониклись совсем?

– Я…Я…Я… – христианин, – снова задёргался арестованный, подобно тому как дёргается рыба, попавшая на крючок рыбаку.

– Да успокойтесь вы. Ничего ведь страшного не произошло, – снова улыбнулся Торквемада. – Вашу душу можно спасти. И для этого мы здесь. Это наша цель вернуть таких как вы, заблудших, в лоно единственной и правильной веры, веры в Иисуса Христа. Вы согласны с этим?

Заключённому ничего не оставалось, как согласиться с этим.

Либори удовлетворённо заметил, что Торквемаде удалось довольно быстро «расколоть» задержанного, но это была только маленькая незначительная часть того, что предстояло дальше.