Все это время

Все это время
Рейчел Липпинкотт

Микки Дотри

Young Adult. Бестселлеры
Кайл и Кимберли всегда были идеальной парой. Но в ночь выпускного девушка призналась, что решила порвать с ним. Мир Кайла рухнул в одночасье. Сначала он лишился возлюбленной, а затем попал в страшную автокатастрофу, не справившись с управлением на залитом дождем шоссе. У Кайла тяжелые травмы, Кимберли погибла. И никто не способен понять, через что ему пришлось пройти. Никто, кроме Марли.

Марли тоже потеряла близкого человека. Более того, девушка во всем винит себя. После их встречи Кайл начинает верить, что возникшие чувства смогут подарить ему надежду на новое счастье.  Вот только реально ли оно, если жизнь Кайла раскололась на до и после?

Микки Дотри, Рейчел Липпинкотт

Всё это время

Mikki Daughtry, Rachael Lippincott

All this time

Text copyright © 2020 by Mikki Daughtry

Jacket illustration copyright © 2020 by Lisa Perrin

© Ефимова Е., перевод на русский язык, 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Посвящается всем, у кого когда-либо была своя Марли.

Никогда не отпускайте ее.

    – М. Д.

Посвящается Микки.

    – Р. Л.

Глава 1

Браслет с подвесками приятно оттягивает ладонь. Я уже смотрел на него миллион раз и вот снова достал и придирчиво оглядываю со всех сторон, потому что знаю: всё должно быть идеально, дабы исправить то, что нуждается в исправлении. В начале я присматривался к более изящным, тонким браслетам, вроде тех, что обычно носит Кимберли, но эта вещица затронула какие-то потаенные струны моей души; солидные, прочные серебряные звенья украшения напоминают мне наши с Ким отношения, такие же крепкие… по большей части.

Несколько месяцев назад, когда я заказал браслет, предполагалось, что это будет подарок, приуроченный к нашему выпускному, а вовсе не подношение в духе «прости, давай помиримся», но Кимберли в последнее время почти со мной не разговаривает. Отдалилась от меня. Она всегда так делает после ссоры.

Впрочем, я толком не понимаю, поругались мы или нет, так что не уверен, за что должен просить прощения.

Тяжко вздыхаю, несколько раз проверяю, нет ли кого в туалетных кабинках отеля, потом смотрю на свое отражение в зеркале.

Озабоченно хмурясь, провожу пятерней по своим непокорным каштановым волосам, чтобы они лежали аккуратно, как любит Кимберли. После нескольких неудачных попыток мы с волосами сдаемся, и мое внимание вновь возвращается к браслету.

Поблескивающие серебряные подвески позвякивают друг о друга. Я рассматриваю украшение, и этот звук смешивается с приглушенным шумом за дверью: вчерашние старшеклассники отмечают окончание школы. Возможно, когда Кимберли увидит эту вещицу, она, наконец, объяснит, что между нами не так.

Хотя кто знает. Может, она просто поцелует меня, скажет, что любит, и дело вовсе не во мне.

Наклоняюсь, пристально разглядываю шесть крошечных подвесок – по одной на каждый год, что мы с Ким провели вместе. Мне очень повезло найти на «Этси» мастера, который согласился разработать дизайн этого браслета, ведь у меня напрочь отсутствует художественный вкус. Теперь это не просто браслет, это символ наших жизней, слившихся в одну.

Большим пальцем я нежно поглаживаю детали нашей истории, несколько подвесок подмигивают мне, когда на них падает свет.

Пара помпончиков для чирлидинга, декорированные белой и бирюзовой эмалью – точно такие помпоны держала в руках Кимберли, капитан чирлидеров, в тот вечер, когда я официально предложил ей стать моей девушкой.

Маленький золотой стакан для шампанского, вдоль его края сверкают малюсенькие пузырьки-бриллианты – напоминание о моем тщательно продуманном предложении, сделанном несколько месяцев назад. В тот день я утащил из бара своей мамы бутылку шампанского, чтобы удивить Кимберли. В наказание мама посадила меня под домашний арест на целую вечность, но это стоило того, чтобы увидеть веселый блеск в глазах Кимберли, когда я с громким хлопком вытащил пробку.

Перекатываю в пальцах самую важную подвеску, размещенную в центре браслета: серебряный дневник, снабженный настоящим замочком.

Как-то раз – это было еще в средней школе – мы с Кимберли занимались у нее дома, и в какой-то момент она поднялась наверх и закрылась в ванной. Я вытащил из ее рюкзака розовый дневник и написал на трех первых чистых страницах: «Я ? тебя».

Обнаружив это, Кимберли ударилась в слезы, быстро сменившиеся потоком обвинений.

– Ты прочитал все мои секреты?! – кричала она, указывая на меня пальцем, а другой рукой крепко прижимала дневник к груди.

– Нет, – заверил я ее и придвинулся вместе с табуреткой ближе к Кимберли. – Просто я подумал, что это будет… Не знаю. Романтично.

И тогда она набросилась на меня. Я не сопротивлялся, позволил ей повалить себя на пол, потому что пришел в восторг оттого, что ее красивое лицо так близко от моего, и в конце концов наши взгляды встретились, и недовольство исчезло из ее глаз.

– Это очень романтично, – сказала она, а потом ее губы неуверенно коснулись моих.

Наш первый поцелуй. Мой первый поцелуй.

Осторожно, чтобы не сломать, я открываю малюсенькую подвеску-дневник и переворачиваю тонкие страницы – их всего три, и на каждой красуется надпись: «Я ? тебя».

Улыбаюсь: пустые звенья браслета ждут, что их тоже заполнят воспоминаниями, которые мы создадим вместе. По одному на каждый год, что мы проведем в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Потом я подарю Ким новый браслет, и мы начнем заполнять и его.

Дверь туалета распахивается и гулко ударяется о закрепленный на стене стопор. Я поспешно засовываю браслет в обтянутую бархатом коробочку, и подвески позвякивают, а в туалет вваливаются ребята из баскетбольной команды. Они наперебой вопят: «Кайл, что за дела, приятель?» и «Класс 2020, малыш!» Я широко улыбаюсь им всем и убираю коробочку обратно, в карман пиджака. При этом мои пальцы задевают заткнутую за пояс фляжку с «Джеком Дэниелсом», пункт первый моего плана, согласно которому мне предстоит убедить двух своих лучших друзей улизнуть с этой организованной школой вечеринки на наше место у пруда и отпраздновать по-настоящему.

Но сначала… нужно подарить Кимберли этот браслет. Выхожу из туалета, и короткий коридор выводит меня в битком набитый бальный зал супердорогущего отеля.

Я вливаюсь в людское море, прохожу под воздушными шарами белого цвета и цвета морской волны; некоторые шары уже оторвались от общей массы и теперь медленно перекатываются под сводчатым потолком. В центре зала натянут огромный баннер, надпись на нем гласит: «ПОЗДРАВЛЯЕМ ВЫПУСКНИКОВ!», с длинного полотнища свисают сотни разноцветных лент.

Шум накатывает на меня волнами, из каждого угла так и бьет взбудораженная энергия: «МЫ СДЕЛАЛИ ЭТО!» Наконец-то. Отучившись последний год, я более чем готов свалить отсюда.

Прокладываю себе путь в гомонящей толпе. Стоило лишь раз пройти по сцене во время церемонии вручения дипломов, и вся ерунда, еще утром казавшаяся такой важной, в один миг перестала иметь значение. Каким спортом ты занимался. Какие оценки получал. Кто из девушек просил тебя быть ее парой на выпускном балу, а кто не просил. Почему мистер Луис доставал тебя весь семестр.

Вдруг оказывается, что Люси Уильямс, президент класса, вовсю флиртует с Майком Диллоном, двоечником, отучившимся в десятом классе дважды, а очкарики из математического клуба мирно сидят за барной стойкой вместе с парой моих приятелей-футболистов, играющих на линии нападения, и соревнуются, кто ловчее метнет по столешнице кружку с пивом, так чтобы не пролить ни капли.

Сегодня вечером мы все одинаковые.

– Привет, Кайл.

Меня хлопают по больному плечу, чересчур сильно.

Стараясь не морщиться, поворачиваюсь и вижу Мэтта Паулсона, самого милого парня на планете, так что меня сразу охватывает чувство вины за то, что секунду назад я его ненавидел.