Криминальная любовь

Псих наклонился, чтобы поднять её.

– Ты хочешь, чтобы я помог ему? – вопросил Калаш.

Претензионно так, с явным недовольством в голосе.

– Да, – я сглотнула. – Помог. Ему нужно помочь сломать обе ноги и правую руку.

Уф! Сказала!

В комнате повисло молчание.

Калаш изучающее разглядывал меня. Я отвечала ему прямым взглядом.

Чувствовала, как от напряжения у меня меж лопаток стекает холодная струйка пота. Хотелось передернуть плечами, но я продолжала сидеть ровно. Слава Богу, что и лицо мое сохраняло более-менее спокойное выражение.

– Почему ты решила оставить ему одну руку целой? – голос Калаша был холодным.

Наверное, так говорят хирурги во время операции.

– Я подумала, – я все же заерзала на месте, – что ему как-то нужно будет есть и подтираться. Пусть сам занимается этим.

– Удивительно милосердие. Макс, – Калаш перевел взгляд на своего приятеля.

Ага. Так значит, Макс.

– Я же говорил тебе, что женщины очень изобретательные существа.

– Тут уж не поспоришь, – Макс вглядывался в фотографию. – Ну и морда у него. Дай-ка угадаю. Немец?

– Баварец.

– Не вижу разницы, – Макс скривил лицо и вернул фото на стол.

Я не стала спорить.

Калаш демонстративно посмотрел на часы. Носил он их на правой руке. Левша что ли?

– Как твое имя?

Вопрос, хоть и был вполне ожидаемым, но вызвал у меня замешательство.

– Василиса, – ответила и не узнала собственный голос.

Он звучал глухо, будто я говорила из последних сил.

– Вот это номер! – оживился Макс.

Он наклонился к Калашу и с очередной безумной улыбкой заявил:

– Это – судьба. Ты – Иван-царевич, она, стало быть, царевна Василиса.

Я почувствовала, как мои губы дрогнули в сдерживаемой улыбке. Правда, ведь, чудное совпадение!

– Колись, царевна, это Кощею надо руку-ноги переломать? – не унимался Макс. – Он тебя решил в жены взять?

– Он уже женат. На моей матери.

– А что это ты решила его поломать? – продолжал Макс. – Поди денег мало дал на новые наряды? Или хочешь его внимания, а он не оказывает его тебе?

Меня затрясло от гнусных предположений Макса.

– Мне нужно, чтобы он перестал бить мою мать! – выкрикнула я.

Крик получился такой звонкий, что мне показалось, что от него зазвенели хрустальные пластины люстры.

– Ну, милые бранятся – только тешатся, – Калаш продолжал испытывающее смотреть на меня, но мне показалось, что его голос стал звучать более холодно.

– А может у них по-обоюдному, – глаза Макса заблестели, – бдсмчик.

– Какой бдсм еще?! – я со злостью посмотрела на него.

– Тише-тише, львица! – рассмеялся псих и поднял руки вверх. – Я пошутил.

– В каждой шутке доля шутка, остальное все правда, – огрызнулась я.

Когда дело касалось моей мамы, я становилась очень тревожной и злой.

– Скажи, Василиса, по какой причине я должен помочь тебе? Пока я не вижу ни одной выгоды. Как женщина, ты меня не привлекаешь, так что секс отпадает сразу. Что ты можешь предложить мне взамен? Ты ведь понимаешь, что за все придется платить.

– У меня есть кое-какие накопления, – я медленно достала из внутреннего кармана куртки конверт.

Тысяча долларов – деньги, которые я на протяжении шести лет откладывала для особенного случая.

Теперь он настал.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Тысяча долларов? Колись, Василиса, где и как заработала такие деньги? – весело сверкнув темными глазами, вопросил Макс.

– Нигде. Накопила, – я вновь посмотрела на Калаша.

Тот даже не прикоснулся к деньгам. Они веером лежали на столе.

– А может поможем ей? – Макс поправил ворот своей рубашки.

Движения его были нервными, словно он прямо сейчас уже готов был выполнить предложенное мной.

Калаш окинул меня мрачным взглядом и сказал: