Криминальная любовь

Я позвонила маме, чтобы сообщить ей, что иду домой. Она не взяла трубку, и тогда я отправила сообщение, которое тоже осталось без ответа.

Весь путь до перекрестка Майкл развлекал меня. Рассказывал про тренировки в хоккейном клубе, про свою собаку и учебу.

Я старалась слушать его внимательно, но чем ближе становился мой дом, тем сильнее смещался мой фокус.

Предчувствие беды стало столь явным, что я не сразу поняла, что Майкл что-то спросил у меня.

– Все в порядке, Василиса? – уточнил он.

Я подняла на него глаза.

– А?

– Я спросил у тебя, как на счет того, чтобы сходить вместе на хоккей. Как друзья, разумеется.

– Может быть, – я заставила себя улыбнуться, – ладно, мне пора. Спасибо, что проводил.

– Пока! Увидимся в субботу! – бросил мне в спину Майкл.

Потому что я, ускорив шаг, побежала в сторону дома.

Стоило мне только завернуть к нему, как я остановилась, как вкопанная.

Возле дома стояла машина отчима.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Словно вор, я постаралась бесшумно открыть входную дверь.

Странное желание, ведь это был мой дом, в котором я жила последние шесть лет.

Пройдя в холл, я огляделась по сторонам. В доме было темно. Слабый свет, льющийся со второго этажа, с трудом рассеивал эту тьму.

Все это придавало какую-то скорбную мрачность дому. Как из фильма ужасов. От этого сравнения мне стало еще хуже.

Душа моя заледенела от страха.

Несколько секунд мне потребовалось на принятие решения.

Казалось бы, такое просто – включить свет на первом этаже.

Но мне было страшно. Страх сковывал мои суставы и сжимал внутренности.

Дрожащими пальцами я скользнула по выключателю. Неожиданно яркий свет залил первый этаж. Глазам стало больно – так, будто в них брызнул лимонный сок.

Я проморгалась, а потом заметила разбросанные вещи.

Диванные подушки, опрокинутая ваза, половина журналов, прежде стоявших ровной стопкой, теперь были на полу.

Создавалось ощущение, что за них цеплялись, чтобы удержаться…

Удержаться?

Сердце сжалось от ужасных догадок.

– Мама! – вскрикнула я и помчалась вперед.

В зале было пусто, тогда я завернула на кухню.

Включила свет…

Не сразу я услышала странный звук, похожий на скулеж. На короткий миг мне подумалось, что в дом каким-то случайным образом забрел щенок.

А потом до меня дошло.

Это плакала моя мама. Вернее, скулила от боли.

Ноги сами понесли меня в сторону ванной комнаты. Дверь туда была не закрыта, и потому я увидела самое ужасное, что только могла себе представить.

Отчим держал маму за волосы одной рукой, а другой сжимал ей горло.

Он душил её.

У меня почернело перед глазами от увиденного. Не помня себя, я бросилась на Ганса со всей силы, на которую была способна.

Это подействовало – тот покачнулся и отпустил маму.

Она со стоном упала на кафельный пол. Я не успела посмотреть на её лицо, заметила только босые стопы, потому что в следующий миг отчим отшвырнул меня.

Сил-то у него было куда больше!

И я полетела, как кукла.

Я упала и ударилась глазом и щекой о тумбочку. Боль на несколько мгновений ослепила меня. Казалось, будто тысячи игл пронзили мне голову и странный гул заполнил мне уши.

Ганс посмотрел на меня. Сквозь пелену боли я увидела омерзительную ухмылку, скользнувшую по его холеному лицу. Становилось очевидно, что тот наслаждался собственной властью над нами.

На короткий миг мне показалось, что он переключится на меня, и, Боже мой, часть моего сердца была рада по причине того, что это могло спасти маму.

Я не хотела, чтобы ей было больно. Всем сердцем желая защитить маму, я готова была пожертвовать собой ради её спасения.

Но отчим, кажется, насытился истязанием мамы. Повернувшись боком, он вывалил свой половой орган, и, не стесняясь никого, справил нужду прямо в ванну.

Запах мочи ударил в нос, и меня замутило-затошнило. Сдерживая рвотные порывы, я молилась лишь об одном – чтобы этот монстр ушел.

Слава Богу, это случилось. Покачиваясь из стороны в сторону, Ганс вышел из ванной. Прошло совсем немного времени, и я услышала, как хлопнула входная дверь.

Ушел.