Vita Vulgaris. Жизнь обыкновенная. Том 1

Vita Vulgaris. Жизнь обыкновенная. Том 1
Мила Морозова

"Жизнь обыкновенная" – это настоящая семейная сага ХХ века, в которой с поразительной точностью и откровенностью представлены быт, идеалы, заботы и устремления средней советской семьи. Она может быть интересна не только для любителей качественной прозы, но также для исследователей новейшего периода нашей истории. В тексте есть всё – ирония, наблюдательность, юмор, точность деталей, искренность повествования, композиция, образность. Вглядывающийся в ретроспективу автор понимает как он жил, а главное – зачем он прожил эту … обыкновенную жизнь. Книга иллюстрирована работами автора (тканый сюжетный гобелен – ручное ткачество).

Мила Морозова

Vita Vulgaris. Жизнь обыкновенная. Том 1

* * *

Это хорошо. Не просто хорошо то, что текст отличный – живой, сочный, вкусный…

Человек пишет правду о самом себе. Всю правду. Жизнь частного человека – как она есть – без прикрас и выдумок.

Вглядывающийся в ретроспективу автор понимает – как он жил, а главное – зачем он прожил эту… обыкновенную жизнь.

Если в тексте есть всё – ирония, наблюдательность, юмор, точность деталей, искренность повествования, композиция, образность… – то это уже не просто талант, это дарование. А в сегодняшней обстановке, где уже пишут все, везде и всяко обо всём, такое дарование – очень редкое явление!

    Данилов Сергей Иванович

* * *

"Жизнь обыкновенная" – это настоящая семейная сага ХХ века, в которой с поразительной точностью и откровенностью представлены быт, идеалы, заботы и устремления средней советской семьи. Она может быть интересна не только для любителей качественной прозы, но также для исследователей новейшего периода нашей истории и кинематографистов. Некоторые сюжетные линии просто просятся на экран.

    Галина Савельева

Вместо предисловия

Виктор Петрович оставался моей последней надеждой, поэтому, как только Алёша вернулся домой, я помчалась к нему в Хотьково, чтобы узнать о результатах их первой встречи.

– Ну, что ж, Людмила Андреевна, я берусь за вашего мужа, – сказал Виктор Петрович, предлагая мне сесть в глубокое кресло напротив себя. – Уверен – у нас всё получится.

– Надеюсь, – вздохнула я.

Виктор Петрович удивлённо посмотрел на меня:

– Вы сомневаетесь? Если он сам пришёл, значит, результат обязательно будет. Кстати, как Алексей прореагировал на мой анализ его состояния?

– Он его не читал.

Виктор Петрович удивился ещё больше.

– А как же вы его уговорили?!

– Долго рассказывать, – ответила я.

– Ладно, это неважно. После следующего сеанса вы его не узнаете. Вы мне верите?

Я посмотрела на Виктора Петровича взглядом побитой голодной собаки, которая в протянутой к ней руке вдруг увидела не сучковатый дрын, а шкурку от сырокопчёной колбаски.

– Да, – ответила я.

Господи, как же мне хотелось, чтобы этот кошмар закончился!

– Людмила Андреевна, – продолжил Виктор Петрович, – раз уж вы здесь, давайте я с вами поработаю. Вы же сами в глубокой депрессии.

– Да не до себя мне, – махнула я рукой. – Алёшу спасать надо.

– Людмила Андреевна, поймите, муж и жена – единый организм. Если вас из депрессии не вывести, толку не будет. А сами вы уже не справитесь. Мне понадобится всего пятнадцать минут.

– Ну, ладно, давайте, – согласилась я, опять вяло махнув рукой.

Виктор Петрович был специалистом по нейролингвистическому программированию (НЛП). Именно на него я возлагала свою последнюю практически угасшую надежду спасти нашу семью не просто от разрушения, а от неминуемой гибели. О том, как я его нашла, и как он помог Алёше, расскажу позже, а сейчас попробую описать тот самый пятнадцатиминутный сеанс.

– Людмила Андреевна, – начал свою работу со мной Виктор Петрович, – скажите, когда у вас депрессия началась.

– Месяцев восемь или девять назад, – ответила я.

– А как она началась?

– Что значит, как? – не поняла я.

– Ну, например, вы проснулись как-то утром и решили, что все вас достали.

– Нет. Я потеряла радость жизни.

– Хорошо, – сказал Виктор Петрович, хотя ничего хорошего в этом я не видела. – А как вы её потеряли?

Я недоумённо посмотрела на специалиста по НЛП и опять спросила:

– Что значит, как?

– Ну, вы шли-шли и потеряли, или её кто-то у вас забрал?

– Конечно, забрал! – с жаром воскликнула я.

– Кто?

– Алёша!

Виктор Петрович одобрительно кивнул и опять произнёс:

– Хорошо. А где ваша радость жизни была?

– Вот здесь, – ответила я не задумываясь, и приложила руку к груди.

– А какая она была? – продолжал допытываться Виктор Петрович.

Я опять задала уже стандартный вопрос: