Счастливая женщина. Вдохновение любить

Счастливая женщина. Вдохновение любить
Мила Стояновская

Молодая учительница с двумя маленькими детьми, скрываясь от притеснений мужа и родственников, тайно уезжает в далекий северный край, и в влюбляется в тихую спокойную жизнь на новом месте. Она очарована красотами севера и его людьми. Найдет ли она свое счастье? Как сложится ее дальнейшая судьба? Стоит только догадываться, какие трудности поджидают ее на жизненном пути.

Счастливая женщина

Вдохновение любить

Мила Стояновская

© Мила Стояновская, 2022

ISBN 978-5-0056-5619-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Счастье – это единственное, что можно дать другому, не отнимая ничего у себя»

(Кармен Сильва)

Глава 1

– Как рано в этом году лето пришло! Только начало мая, а уже палит как в июле. От жары, так прямо, задохнуться можно. Не знаешь куда спрятаться, – досадливо думала студентка первого курса педагогического института Татьяна К., – и на речку хочется, прям до жути! – защемило в груди от неосуществимого желания.

И впрямь, жара стояла такая, что горячий воздух окутывал всё вокруг так плотно, что хоть режь его. А солнечные лучи уже выжгли кое-где траву до жёлтого цвета. Хотелось только одного – освежающего, бурного ливня. Но на белесом небе не было и намёка даже на маленькую тучку. Татьяна втиснулась в переполненный троллейбус и ощутила себя почти как в парной общественной бани.

Троллейбус, разогретый солнцем, создавал своеобразный паровой эффект. И его пассажиры, как кильки в консервной банке, томились в нём, что называется, «в собственном соку». Липкие от пота руки, потные, лоснящиеся лица и тёмные, мокрые полосы на одежде – всё говорило о страданиях людей, стойко переносящих временное тесное соседство с попутчиками.

Однако ей удалось пробраться на освободившееся место у окна. И теперь она лениво оглядывала разношёрстную публику, которая отчаянно обмахивалась подручными средствами. В руках у пассажиров мелькали носовые платки, газеты и журналы. Они тщетно пытались уловить малейшую струйку прохлады. Но сделать это было практически невозможно.

– Интересно, что люди читают? – подумала Татьяна, – Ага, вот газета «Правда». Ну, куда же без неё? А там тоже газеты «Труд» и «Советский спорт». А вот, в руках респектабельного мужчины, журнал «Роман-газета», – Таня уважительно слегка покачала головой, – отличный журнал! Столько хороших произведений в нём печатается. О! Мурзилка! – улыбнулась она и удовлетворённо отметила, – Читают люди.

– На билетик передайте, пожалуйста, – попросила Таня молодого мужчину, протянув ему пять копеек, и сразу же отпрянула от мокрой соседки, пышнотелой дамы, держащей на коленях самошитую авоську.

Пятак поплыл по салону и звучно шлёпнулся на дно примитивной кассы, небольшого металлического ящичка с прорезью для монет, прикреплённого к стенке троллейбуса. Таня получила, слегка влажный от множества потных рук, билетик.

В 1970 году в городах Башкирии повсеместно основным видом транспорта были только автобусы и троллейбусы. Но их катастрофически не хватало для быстро растущего населения. Пассажиров набивалось столько, что трудно было повернуться, и они стояли в салоне плечом к плечу. Были среди толпы и счастливчики, по виду которых сразу можно было определить, что едут они на городской пляж. Они радостно улыбались, толкаясь своими сумками, из которых торчали полотенца и пляжные подстилки, бутылки с водой и прочие предметы совершенно необходимые при купании.

– Вот везунчики! Сейчас в воде плескаться будут. А тут, хоть умри, к экзамену готовиться надо. Хоть разочек бы окунуться, – Татьяна отвернулась к окну и мечтательно прикрыла глаза, – ничего, вот сдам экзамены и на целый день на пляж сорвусь. Всего десять дней осталось до окончания сессии. А там – свобода! Каникулы!

Татьяна представила, как они, все три сестрички, наслаждаются речной прохладой, как им хорошо и весело. От ощущения грядущего счастья она расслабилась и едва не проехала свою остановку. Ввинчиваясь в плотную толпу, активно помогая себе руками, Таня продвинулась к выходу и шагнула на раскалённый асфальт, одновременно вынырнув из адской духоты. Но солнце просто обжигало, и Таня ускорила шаг.

В общаге было прохладнее, чем на улице. Толстые стены старого здания не нагревались сильно, а высокие потолки позволяли воздуху свободно перемещаться по комнате. К тому же окно выходило на теневую сторону улицы. Только здесь, в комнате одногруппниц, Таня, наконец, выдохнула и первое, что она сказала вместо приветствия:

– Слушайте, как хорошо-то у вас!

Девочки заулыбались, обнимая подругу.

– А где Галочка? Ты сегодня без неё?

Девушкам очень нравилась младшая, девятилетняя Танина сестрёнка. Она любила быть полезной, никогда не навязывалась и с удовольствием выполняла просьбы девушек. Галочка бегала в ближайший магазин за какой-нибудь мелочью, дежурила на кухне у чайника или кастрюли, охраняя их содержимое от нерадивых и вечно голодных студентов. Что-то прибирала, приносила, подавала. И при случае любила проявить свои знания.

– Галочка, подай, пожалуйста, вон ту тетрадь, – спрашивала Валя.

– По фиолосифии? – уточняла девочка, нисколько не растерявшись.

– Да, по философии, – отвечала ей студентка, вызвав на лице Галочки довольную улыбку.

Она как будто говорила:

– Я тоже это слово знаю. Моя старшая сестра в институте учится.

Девушки скучали по своим младшим братишкам и сестрёнкам, оставшимся дома. Они частенько возились с Галочкой, расчёсывали ей волосы и заплетая их в тоненькие косички.

– Сестрёнки в сад уехали. При таком пекле всё погорит, если не поливать, —ответила Татьяна на вопрос девушек.

– Понятно. Всё-таки жаль, что Галочка не приехала, – вздохнула Рая, вспомнив видимо, свою сестрёнку, оставшуюся далеко в деревне, – сейчас у нас дома хорошо, прохладно. Окна открыты, ветерок занавески колышет, берёзы под окнами чуть листвой шелестят, – мечтательно глядя в окно, говорила она.

– Ага! «Тишина и мёртвые с косами вдоль дороги стоят». Ну, хватит мечтать! – Вот сдадим экзамены и по домам. Прямо к сенокосу! А сейчас давайте за стол и учить! А может, есть такие, которым матанализ не страшен? – выдала Люба отрезвляющую речь.

Девочки непроизвольно передёрнули плечами: «бр-р-р!»

– Вот именно, – подвела итог Люба, – делимся по двое для взаимоконтроля и учим! Потом по программе чай.

Время пролетело незаметно. Девушки добросовестно «грызли гранит науки» и, освоив значительную часть экзаменационных вопросов, перешли к чаепитию. Татьяна, довольная продуктивностью этого дня, засобиралась домой.

– Нет, нет! – остановила её Люба, – Сначала чаю с нами попьёшь.

В общаге нарастала движуха. Она как-будто пробудилась от полуденного сна, вызванного этой жуткой жарой. В нескольких комнатах звучала музыка, слышались громкие разговоры и смех. В комнату девушек всё время кто-нибудь заглядывал.

– Девчонки, у вас сахар есть? – спросила кудлатая голова парня, просунувшись в приоткрытую дверь.

Получив вожделенный сахар, парень скрылся в комнате напротив.

– Выручайте! Чаю стаканчик! Представляете, чайник с плиты увели. Ведь на минутку всего отлучился! Теперь только пустой вернут и когда – неизвестно, – жаловался худой и прыщавый второкурсник Лёха, – я вам за это вареньица отсыплю, – протянул он неполную пол-литровую баночку смородинового варенья.

– Лучше бы ты, Лёша, нам картошечки отсыпал, – горестно вздохнула Валя.

– Ага! Жареной. А то мы уже третий день чаи гоняем. А ими, как известно, не наешься, – грустно добавила Лида.

Лёха только пожал плечами и, получив стакан горячего чаю, стремглав помчался по коридору в свою комнату. Но, поскользнувшись, грохнулся так, что в воздухе мелькнули его худые ноги, взметнувшиеся вверх, а затем и тапки. Банка с вареньем опрокинулась на пол, и её содержимое разлилось пахучей, сладкой лужицей. Лёхины тапки, описав в воздухе магический пируэт, шмякнулись прямо в лужицу из варенья. Вдобавок стакан с чаем разлетелся на мелкие осколки.

– Ну, ё-моё! – огорчённо выдохнул Лёха, почёсывая тощий зад.

– Ты не обжёгся? Не ушибся? – спросила подоспевшая к нему Лида, – Ну, вот, разлил всё. Ладно. Меняй свои штаны, и идём к нам чай пить, – пригласила она бедолагу в комнату девушек.

– Надо девчатам что-нибудь завтра из продуктов принести. А то до стипешки ещё пять дней. Как они на пустом чае проживут? – думала Таня.

Она иногда приносила девушкам овощи для супов, какие-нибудь соленья и варенья. Мама не скупилась и всегда давала этого добра столько, сколько Таня могла унести. Огород же свой и овощи свои. Девочки привозили из дома сало и мёд. Они всегда от души угощали Таню, только вот Татьяна не могла есть сало. Тошнило её от него. Это всегда вызывало удивление у подруг.