Белый какаду

– Я думала об этом, – спокойно сказала она. – Но существуют препятствия. Главное состоит в том, что Френсис не поверит мне, даже если я появлюсь в другом месте.

Она говорила небрежным тоном, но ее опасения были основательными. Судя по письму Френсиса, которое я прочитал, она, вероятно, была права.

– Я не намерена, – прибавила она, – дать ему повод оспаривать подлинность моей личности. Он и так достаточно подозрителен. Мне не нужны миллионы, чтобы наслаждаться роскошью, но сейчас я нуждаюсь в самом необходимом и хочу исполнить желание отца. Я действительно Сю Телли и не позволю ему утверждать, что я самозванка!

– Вы правы, – сказал я, любуясь ею. Ее глаза потемнели, а губы приняли решительное выражение. И в то же время я впервые ощутил холодную дрожь при мысли об этих миллионах. Я не сомневался в ее личности, а раз это правда, то может наступить день, когда она будет обладать этими миллионами. И непреодолимая золотая стена вырастет между нами, А она была так очаровательна!

Я с трудом переключил свои мысли на занимавшее нас дело. В конце концов, она была никем для меня. Совершенно никем. Всего лишь девушкой, которой я восхищался. И она находилась в такой большой опасности, что каждый порядочный человек оказал бы ей любую помощь.

– А как насчет документов: свидетельства о браке, метрики? Они в надежном месте?

– О да. Они хранятся в сейфе, в конторе Ловсхайма.

– В сейфе Ловсхайма?! – вскричал я, не веря своим ушам.

– Да, а что? – удивленно спросила она. – Почему бы и нет? Грета и Марк Ловсхайм были очень добры ко мне. Они были моими почти единственными друзьями. Они и… Марсель. Вы знаете этого слугу. Он проявлял ко мне доброе отношение во многих мелочах. И Ловсхаймы сделали очень многое для моей матери.

– Им что-либо известно о вашей истории?

Она посмотрела на меня с сомнением. Она быстро улавливала малейшие намеки.

– Ловсхайм не импозантен, – сказала она, – но я думаю, что намерения у него добрые. Во всяком случае, я сказала им очень немногое.

– Что именно вы сказали?

– Только то, что я ожидаю приезда брата.

Она встретилась со мной взглядом и снова покраснела.

– Я знаю, это должно казаться странным, что я не сказала им ничего, а вам так много. Но вы… вы…

Она замолчала, не находя слов, и я проговорил:

– Это только доказывает, что у вас есть некоторое к ним недоверие. Возможно, вы не хотите признаться в этом.

– Нет, нет, – сказала она. – Они мои друзья. Но мне хотелось поделиться с кем-нибудь… и вы оказались здесь.

Она остановилась с озадаченным видом. Затем ее лицо прояснилось.

– Это было необходимо, чтобы вы могли защитить себя, – сказала она, а я, вопреки разуму, испытал чувство разочарования.

– Вы, случайно, не дали этого сувенира на сохранение Ловсхаймам?

– О нет. Они ничего о нем не знают. Я не покажу его никому, пока не встречусь с Френсисом и не сопоставлю свою половину с его.

– Конечно, – медленно сказал я, – если кто-нибудь пронюхает об этом, вы можете подвергнуться серьезной опасности. Но уверены ли вы, что правильно делаете, оставаясь здесь, вместо того чтобы отправиться в Париж или в другое место? Не лучше ли было бы вам поехать в Америку и разыскать своего брата?

– Возможно. Но я намерена остаться здесь. Пусть брат приедет ко мне. По крайней мере, я поступлю согласно его желанию, и это будет честно. Он хочет, чтобы я ожидала здесь его приезда. Поэтому я остаюсь.

– Но подумайте о вашем похищении. Мне не хочется вновь напоминать вам об этом, однако опасность очень серьезна.

– Я знаю это, – сказала она. – Я ужасно испугалась. Мне делается страшно, когда я вспоминаю об этом. Вам незачем говорить, что это серьезно.

Она сделала паузу и в раздумье посмотрела на меня. Ее тонкие пальцы лежали на коленях, обтянутых черным бархатом.

– Интересно, что вы подумали обо мне прошлой ночью? Вероятно, вы должны были решить, что я совсем безумная.

Наши взгляды встретились, и мы долго смотрели друг на друга. За моей спиной затрещали дрова в камине.

Этот звук показался мне полным какого-то особого значения.

– Вы хотите знать, что я подумал? – сказал я. – Я подумал, что вы очаровательны.

Я сказал это серьезно, и так же серьезно она выслушала меня. Все кругом наполнилось жизнью и трепетом.

Затем послышался стук в дверь. Это был Лорн. Он был невозмутим и прозаичен. Войдя, он взглянул на Сю, сказал "добрый вечер" и сел на предложенный мною стул.

– Я рассказывала мистеру Сандину о причинах, в силу которых это убийство может быть связано с моими делами, – с задумчивым видом сказала ему Сю. – Я сожалею, что в этом мне пришлось пойти наперекор воле моего брата, но я была вынуждена так поступить, поскольку мистер Сандин, к несчастью, оказался вовлеченным в это дело.

– Насколько мне известно, мисс Телли, – сказал Лорн, – ваш брат только высказал свои пожелания. Я не уверен, что вы обязаны считаться с ними.

– Я предпочитаю считаться с ними, – довольно сухо ответила она, – но не в данном случае. Было бы крайне несправедливо лишить мистера Сандина возможности защитить свои интересы.

Детектив взял предложенную мной сигарету, рассеянно поблагодарил и, нахмурив брови, поглядел на Сю.

– Защитить свои интересы? – спросил он. – Но чем может помочь ему знание вашей истории?

Ее глаза блеснули, но она сдержала раздражение.

– Я уже сказала, что убийство произошло сразу же после попытки похитить меня. И трудно поверить, что это было лишь ужасным совпадением.

Она помедлила и с серьезным лицом добавила:

– Возможно, я просто начинаю нервничать. Я надеялась, что Френсис будет здесь гораздо раньше – и все эти вопросы уже разрешатся.

Лорн сказал более любезным тоном:

– Во всяком случае, нам удалось освободить мистера Сандина из тюрьмы.

– А что слышно насчет отравления? – спросил я.

– Отравления? – воскликнула Сю.

– Человек, найденный здесь в коридоре, в действительности умер от яда, – сказал Лорн. – В полиции я высказал некоторые предположения, после чего было сделано вскрытие тела. До сих пор полиция подходила к этому делу довольно поверхностно, так как причина смерти казалась слишком очевидной.

– Но каким образом его отравили? – прервал я его. – А если его отравили, зачем понадобилось его еще и заколоть?

– Сейчас анализируют полученные результаты. Точно я не знаю, какой был яд. А что касается маленькой шпаги с часов, то предполагают, что смерть наступила до того, как шпага вонзилась в его тело.