Рука в перчатке

– Принесите молоток, о котором говорила Мэгги, и пусть с него снимут отпечатки пальцев. Допросите ее еще раз, но сюда не приглашайте.

– А за что вы заплатили Шору? – неожиданно повернулся он к Амелии. – Что бедняга знал?

Та посмотрела на Джонни.

– Он нам не поверил.

Она ничего не знает, – заявил Джонни. – Мы все так ничего и не узнали.

– Но зачем вы дали ему деньги?

– Да ничего мы ему не давали, – буркнул Джонни. – Хотя имели это в виду. Он вполне мог доставить нам неприятности. Отказывался сообщать что бы то ни было, только твердил, что знает мотивы убийства Бена. Так что теперь мы вообще не знаем, знал он хоть что-то или просто шантажировал.

– Тогда продолжим разбирательство. Кто обнаружил его труп сегодня ночью? Прошу по очереди. Начнем с вас, мисс Хэвиленд. Когда вы узнали о смерти Шора?

Все слышали шум. Никто не спал. Но точно понять, кто что заметил, было невозможно.

– Ну, труп нашел Деннис, – сообщила Гертруда. – Мы стояли в дверях, когда он перевернул его и сказал, что Арчи мертв.

Все это подтвердили.

Дафна сказала только то, что должна была сказать: как в темном коридоре на мгновение испытала ужас, потом пережила его еще раз. Она медлила с ответами, не будучи уверенной, что ей не почудился взгляд из темноты, причем, похоже, человек прошел мимо нее. Но, может быть, тот человек вовсе не имел отношения к делу?

– Кто же все-таки мимо вас прошел?

– Не знаю.

– Зачем вы вышли в коридор?

Но это просто как холодный душ. Лишь тут она заметила ловушку, в которую попалась.

– Я шла в салон.

– Зачем?

– Зачем?

Тут Деннис пришел ей на выручку.

– Я просил Дафну о встрече. Мне нужно было с ней поговорить.

Детектив повернулся к Деннису:

– Итак, опять вы?

17

– Да, я был в своей комнате и собирался идти в салон, когда услыхал шум и выскочил в коридор.

– Вы, стало быть, не подождали, не произойдет ли чего нового?

– Нет. Я поступил, как обычно.

– И что же вы сделали?

– Я побежал по коридору и услышал, как где-то захлопнулась дверь. Постучал к тете Амелии и спросил: "Дафна, ты здесь?" Она помедлила, потом что-то ответила, не помню, что. Послышались голоса, распахивались двери, включили свет. Я направился к салону и…

– Зачем?

– Даже не знаю. Просто пошел туда – и все. Он же был рядом. Я вошел, включил свет, а он там уже лежал. Вот и все.

– И в дальнем конце коридора вы никого не заметили?

– Никого.

Уэйт вновь и вновь с особой педантичностью задавал вопросы о самых незначительных деталях. Снова и снова одно и то же. Кто в последний раз разговаривал с Арчи? Им оказался Лейн, принесший Арчи сигареты.

Он был очень благодарен. Случилось это около десяти.

– Мисс Хэвиленд, ваша комната находится рядом с той, которую занимал Шор. Вы ничего не заметили и не слышали?

– Ничего.

Последовали новые вопросы.

Порой Уэйт возвращался к ночи, когда убили Бена. И Роули снова пришлось пункт за пунктом повторить всю историю, которая с ним приключилась.

– Я шел к себе в комнату, когда услышал выстрел. И когда наутро я спустился вниз, мне сказали про убийство. Труп нашла Мэгги в библиотеке.

Это был великий час для детектива, о чем Дафна и не подозревала. Вопросы сыпались, как из рога изобилия. Прошло немало ужасных часов, когда сопротивление наконец ослабевает, и истина проступает наружу.

Порою детектив прикидывался простаком. Например, у нее он спросил про расстояние, которое пришлось пройти от ее комнаты по коридору, и сразу вышел, очевидно, проверять ответ. И еще пример: он ушел в комнату Арчи и оставался там довольно долго, пока ее расспрашивал про Арчи другой полицейский, маленький толстячок с узкими глазками – его звали Тилли.

Зато Гертруда со страдальческим лицом, но ненавистью в голосе, ответила:

– В последние годы я ничего о нем не слышала, во всяком случае, ничего хорошего, это уж точно.

Роули надулся и попытался осадить мать по-латыни:

– О мертвых… – но был грубо прерван:

– Ах, перестань. Сейчас не время для французских цитат. И для уловок тоже. Только правда.

И сказал это не полицейский – ложным пафосом блеснула Гертруда.

– Это не французский, Гертруда, – заметила Амелия. – Пожалуйста, возьми себя в руки.

– Да, мама, пойдем, лучше пойдем отсюда, – пробормотал Роули.