Рука в перчатке

Роули внезапно прервал свои рассуждения и его последнее слово словно повисло внутри холодного садового домика. Убийство, убийство. Убийство Бена Брюера. Убийство, а у их ног – черный тюк, который два часа, нет, всего час назад, буквально за мгновение до этого был живым человеком.

Дафну трясло. Странно, как медленно воспринимается значение такого жуткого события. Все принимало искаженный смысл. Убийство на том самом месте, где они много лет по-детски беззаботно забавлялись.

Она резко поднялась со стула. Пальто Денниса бесшумно скользнуло на пол. Неуверенно переводя взгляд с Денниса на Роули, она сказала:

– Это не может быть убийством. Никто не мог его убить. Никто. Это должно быть самоубийством. Здесь никого не было, кроме наших. Тетя Амелия. Твоя мать, Роули. Мой отец. Мы втроем. Никакое это не убийство.

Теперь медленно заговорил Деннис:

– Да, послушай меня хорошенько. В любом случае дело худо. Я имею в виду свадьбу. Об этом будут жутко много говорить и писать. Причем неважно, что произошло – убийство или самоубийство.

– Господи, – возмутился Роули, – это не может быть самоубийством – мы забываем…

Он снова замолчал, уставившись в пол, на лежавшее перед ними тело.

– Ты имеешь в виду, что самоубийство Бена произошло за день до того, как он должен был на мне жениться – вмешалась Дафна. – Думаешь, это могло быть – это могло быть…

Это тоже было ужасно. Невероятно. Газеты, репортажи, разговоры, сплетни, которые станут преследовать ее всю жизнь. Самоубийство ночью накануне свадьбы! И вопрос: почему он это сделал? Почему?

Рука Денниса легла на ее пальцы.

– Не обращай внимания, дорогая. Мы все уладим. Мы…

– Дьявол, – выругался Роули, – я совершенно не о том. Это же затрагивает нашу фирму, весь наш бизнес… Боже ты мой!

Он швырнул в угол сигарету, которую только что закурил.

– Нужно что-то делать. Убийство – плохо, но самоубийство еще хуже. Это все погубит. Все знают про оглашенное завещание. Знают о спорах вокруг него. Акционеры и без того нервничают. Одни поддерживают завещание, другие – нас. Вы же знаете, что творится. Впрочем, нет, ты, Деннис, этого не знаешь, тебя ведь целый год не было. Но тут был самый настоящий ад. И если теперь он покончил с собой, поднимется крик, что это из-за наших общих дел.

– Между прочим, это выводит Дафну из игры, – заметил Деннис.

Роули мрачно покосился на него.

– Выводит Дафну из игры? Это, конечно, так, только все равно недостаточно. В финансовом плане это обернется полным крахом. Просто бум – и все. – Он снова взглянул на труп и неприязненно добавил: – Я никогда не любил этого Бена Брюера. Мне совершенно безразлично, что на самом деле с ним произошло. Джонни вечно намекал, что он себе на уме, хотя я этого не замечал. Мама тоже намекала, что он нас безусловно разорит, если только дать ему время. Но единственное объяснение, которое придет в голову акционерам – это наши разногласия. Бен прежде всего был деловым человеком, и они это знают. "Хэвиленд Бридж компани" исчезнет как… как…

Он помолчал, потом закончил:

– Короче, тут произошло убийство. И никакого оружия…

– Ты клонишь к убийству? – протянул Деннис, глядя на двоюродного брата. – Полагаю, ты знаешь, что убийство влечет за собой расследование. Газеты будут всему этому очень рады. Нас всех подвергнут самому беспощадному допросу. И найдут самый худший мотив каждому поступку, в котором мы признаемся. И наконец, кого – то обвинят…

Роули резко его прервал:

– Ты что же, думаешь, что кому-то придется подставить свою голову?

– Я думаю, если его убили, кто-то должен быть убийцей. Безусловно, это не самая приятная мысль.

– Дай мне еще сигарету, Деннис, – лицо Роули смертельно побледнело.

Теперь заговорила Дафна.

– Но все равно нам нужно что-то делать. Мы… Это же бессмысленно, что мы здесь стоим и рассуждаем. Все равно ничего изменить мы не можем. Я имею в виду, не сможем представить все это самоубийством, убийством или чем-нибудь еще.

Деннис и Роули понимающе переглянулись.

Дафна сразу оценила этот взгляд.

– Это вам не по силам, – нерешительно протянула она. – Нет никакой возможности что-либо изменить, понять, исправить. Бессмысленно рассуждать, чем все это могло бы нам грозить. Он мертв и лежит здесь. А мы должны что-то предпринять.

Голос ее звучал так высоко и возбужденно, что Деннис поспешил ответить:

– Нет, Дафна, тут ничего не поделаешь. Пойдем. Я провожу тебя домой, а там мы с Роули решим…

– Да ведь нечего решать. Все уже произошло. Он мертв. Вы должны вызвать полицию.

– Мы это сделаем. Но ты должна дать нам время. Эту проблему можно решать различными путями. Думаю, следует подготовить семью. Вероятно, мы найдем выход. То есть путь, который будет не самым плохим для всех нас. Даф, ведь насчет нашей фирмы Роули совершенно прав. После смерти дедушки я тоже кое-что с нее имею. Знаю, как были рассержены акционеры, когда узнали о дрязгах в нашем семействе. Мы все, разумеется, понимаем, что нехорошо, когда семейное добро просто пускают на ветер. Оно же наш единственный источник дохода, и к тому же дело, которое наш дед создавал всю жизнь.

– Может быть, – прошептал Роули, будто опасаясь собственного голоса, – может быть, ему следует просто исчезнуть? В конце концов, если никакого трупа нет, нет ни убийства, ни самоубийства.

– Нет – нет! – испуганно воскликнула Дафна. Однако Деннис и Роули вновь уставлялись на темный тюк.

Никакой свадьбе не бывать. Зато приедет полиция.

"Почему вы оказались в летнем домике?" – спросят ее. – "Ну, чтобы встретиться с Деннисом Хэвилендом". – "Зачем?"

Ей впервые стало совершенно ясно, насколько опасно ее положение. И тут Деннис медленно, внушительно и тихо произнес:

– Мы могли это сделать вместе.

3

Не иначе как от смертельного ужаса Дафну вдруг осенило.

Все могло бы выглядеть так, будто Бен Брюер просто исчез. Если начнутся вопросы, расследования – можно объяснить, что он уехал и не вернется. Им наверняка удастся найти какое – то объяснение.

Деннис был находчив и скор на решения, Роули – медлителен, зато хитер. Они не раз совместно затевали всяческие авантюры, которые всегда были хорошо продуманы. И они же в свое время совместно выступили на ее защиту от разгневанных тетушек. Так что она в любое время могла рассчитывать на их защиту, хотя и знала, что ее всегда бы поддержал отец. Тетушки вечно твердили, что он слишком снисходителен и слишком мягок с ней, потому, что она очень похожа на свою рано умершую мать. А вот обоим юношам Дафне вечно приходилось уступать, им всегда как-то удавалось перетягивать ее на свою сторону. Судя по всему, это правило опять вступало в силу.

O, это была фантастика, нечто просто невероятное!

Нет, она не позволит втянуть себя в такую авантюру. Не допустит ничего подобного. Нужно просто сообщить в полицию – и их опасным затеям конец.

– Я накрою тело, – неожиданно решил Роули. – От его вида просто невозможно ни о чем думать. Где твое пальто, Деннис?

Он повернулся к креслу, где сидела Дафна, однако Деннис его опередил. Он сам взял пальто, примерился и положил его на тело Бена Брюера. Все испытали облегчение. При этом пола пальто на мгновение перекрыла свет фонаря, и Роули поспешно наклонился и отвернул ее обратно, так что пространство снова наполовину оказалось на свету, наполовину осталось в темноте.

– Хоть бы никто свет не заметил, – вздохнул Деннис. – Окна наверняка видны между деревьями. И это тоже.

– Все уже давно легли, – возразил Роули. – Кроме того, там так метет, что никто ничего не увидит.