Оценить:
 Рейтинг: 0

Где начинается чудо

Год написания книги
2023
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
2 из 7
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Позже, когда в квартире стало чуть тише, Тома устроилась на кровати в своей комнате с телефоном в руках. У окна стоял мольберт с незаконченной картиной. Очередное задание в художественной школе. На этой неделе нужно было сдать этюд карандашом. Задание не очень интересное, по мнению Томы, техническое – определение композиции, отработка затенения, постановка руки. Тома выбрала для наброска старый кувшин лавандового цвета, который стоял на её подоконнике уже много лет. Она выпросила его у деда из дома в деревне. Он служил вазой для свежих дачных цветов или полевых букетиков летом. Сейчас же из него тоскливо выглядывала веточка гипсофилы, готовая рассыпаться при малейшем прикосновении. Работа над рисунком не должна была занять много времени, но Тома никак не могла заставить себя её доделать. В очередной раз она мельком взглянула на холст, вспомнила, что в запасе есть ещё пара дней: «Успею».

В комнате стоял приятный полумрак. За окном уже смеркалось. Лучи закатного солнца слегка касались плотных темно-синих штор, рассеянно покрывая янтарной вуалью всё вокруг. Тома не любила яркий свет. Вечерами она часто задёргивала шторы, делая уроки, рисуя или просто слушая музыку при мягком свечении лампы. Родители ворчали, что это чревато ухудшением зрения. Но Томе так было легче настроиться на творческий лад. Справа от окна стоял письменный стол, а рядом книжный шкаф, где всегда был идеальный порядок. Множество книг, рисунков, коробочек с разными безделушками, сувенирами – вещицами, напоминавшими детство. Ира удивлялась: «Как у тебя, такой отрешённой и странной, все вещи в безупречном порядке!» В углу комнаты находился небольшой гардероб. Тома, в отличие от сестры, никогда не следила за модой, полки в её комнате не ломились от бесчисленного количества одежды. Она носила то, что ей нравилось – удобное, яркое, в то же время практичное. И, одарённая художественным вкусом, она могла сочетать, казалось бы, абсолютно несовместимые между собой оттенки.

Напротив шкафа располагалась кровать. Вот оно – её место силы. Пушистый и уютный плед цвета морской волны. Несколько маленьких разноцветных подушечек. Смешной плюшевый заяц, которому было столько же лет, сколько и Томе. Это был подарок папы на её рождение. Со временем и по стечению обстоятельств он стал её любимой игрушкой, оберегом её собственного пространства. И, конечно же, повсюду рисунки. Ещё неуверенной детской рукой нарисован дедушкин и бабушкин дом с коричневой крышей и клумбой красных маков. Эта синяя клякса и белые толстые чайки – поездка всей семьёй на море. А тут Тома изобразила соседского рыжего кота – упитанного и вальяжного. Вот работы посерьёзней – портреты её мамы и Саши, близнецов, её дедушки.

Ей всегда была больше по душе портретная живопись. Ещё в детстве, когда большинство детей рисовали «палку-палку-огуречик», Тамара изображала внушительного размера овал, а в нём появлялось что-то похожее на глазки, носик и ротик. Мама спрашивала: «Как же он будет ходить, если у него нет ножек?» А папа смеялся: «Это колобок, будет просто кататься туда-сюда».

Постепенно её рисунки становились более информативными: на них стали появляться брови, веснушки, спиральные щёчки. Взрослые умилялись, хвалили маленькую художницу. Бабушка даже говорила, что не мешало бы отдать девочку в художественную школу. Когда-то её сын – отец Томы – также любил рисовать. Только возможности с детства совершенствовать его талант не было. И он был согласен с своей матерью – у Томы такая возможность была. Но потом бабушки не стало…

На какое-то время Тамара перестала рисовать. На всех рисунках у неё каким-то необъяснимым образом всё время получалась бабуля. Даже на детских забавных портретах сходство было очевидным. У бабушки были густые, красивого медно-рыжего цвета волосы. Зелёные, почти изумрудные глаза, моментально притягивали к себе внимание. Внучка была очень на неё похожа. На такую любимую, милую, тёплую бабушку Зою. И малышка перестала брать карандаши и кисти в руки, чтобы не напоминать себе и своим родным о том, что бабули больше нет. Это была первая потеря близкого человека в её жизни. А как переживал папа. Его будто подменили тогда. Приходя домой он чаще просто сидел в кресле, молча смотрел в пол и о чём-то думал. Мама говорила ему что-то, а он просто молчал. Потом молча накрывал своей ладонью мамину руку, несколько секунд смотрел на неё влажными от слёз глазами и также молча уходил спать. Это продолжалось несколько недель.

А дальше в жизни Томы началась школа, первый класс. Вроде бы жизнь стала возвращаться в привычное русло. У Томы даже появились друзья, она стала приглашать одноклассников в гости. Родители стали, как будто прежними. Девочка радовалась, что наконец-то её мир снова стал ярче и красочней.

И вот новая жестокая шутка жизни – мама с папой развелись.

Тогда, в силу возраста, девочка не понимала, почему в их спокойной и благополучной жизни вдруг что-то опять поменялось. Сначала мама стала меньше улыбаться, а папа меньше шутить. Потом Ирка начала чаще ругаться с родителями. Интуитивно Тамара чувствовала – происходит что-то нехорошее. И в один хмурый день отец просто не пришёл с работы домой. А мама без всяких объяснений сообщила девочкам, что папа теперь будет жить отдельно, что так надо. «Вырастите – поймёте», – отрезала она. Но Тома до сих пор не догадывалась, что тогда произошло. Когда в жизни человека наступает тот момент, когда он становится взрослым и всё понимает?

Сейчас, сидя у себя в уютной комнате, Тома уже не сильно углублялась в те воспоминания. Перед ней стояла задача придумать «сценарий» празднования своего дня рождения. Как она не любила эти шумные мероприятия! «Вся в отца», – говорила мама. Но не со злости. Именно эти черты в нём так нравились ей, и именно их она так ненавидела. Черты, которых не хватало ей самой, но которых было слишком много в характере бывшего мужа – мягкости, некой романтичности, которую редко встретишь; доброты, переходящей в постоянное сочувствие всем, кому хуже тебя. Но ведь ещё вопрос, а кому хуже? А младшая дочка переняла эту натуру, полностью впитала при появлении на свет каждую чёрточку и каждый штрих папиной души.

Томе хотелось провести этот день спокойно, без лишнего пафоса. Рядом с родными. Без банальных поздравлений и громких тостов. Вот было бы здорово, если бы и папа, и дедушка тоже приехали. Но это было невозможно. Папа нечасто виделся с дочерями. Хотя они жили в одном городе, встречи случались довольно редко. В основном это была «передача подарков» на праздники и дежурные фразы по телефону: «Как дела?» О чём говорить отцу с двумя молодыми девушками, если он пропустил основные этапы их взросления? Вот и Тома не знала.

И тут в её голове мелькнула мысль, от которой ей стало тепло. Дедушка! Но мама никогда не позволит ему приехать к ним в гости. Всё, что связано с бывшим мужем, было ей неприятно. «Я хорошо отношусь к его родителям. Они порядочные люди. Но никаких напоминаний о прошлой жизни мне не нужно», – поясняла она. Последние пару лет дни рождения девочек отмечались шумно, весело и в компаниях, где не было места одинокому пожилому человеку. И сейчас Тома решила, что завтра, в её день, они просто посидят в семейном кругу. А в выходные она обязательно отправится к дедушке в деревню.

ГЛАВА 3. СЕСТРА

Размышления Томы прервал звук открывающейся двери. В проёме появилась её старшая сестра.

– Привет, сестричка! – Ира слишком быстро закрыла дверь комнаты и прислушалась. – Эти детки какие-то неугомонные. Они устают когда-нибудь или нет? Еле сбежала от них. Что делаешь? – спросила она, присев на кровать рядом с Томой.

– Да так, ничего особенного.

– С Пашкой переписываешься? Как там твой Дон Жуан поживает? – Ирина начала поглаживать мягкую пёструю подушку и загадочно взглянула на сестру.

– Никакой он не Дон Жуан. Ты хоть знаешь, кто это? – рассмеялась Тома.

– Эх, Томка. Ты – зануда! – воскликнула Ира и слегка пихнула сестру плечом. – Уже решила, как мы твой день рождения будем отмечать?

– Что вы все прицепились ко мне с этим днём рождения! Не хочу я ничего отмечать. Поужинаем, да чай попьём. Ну, если хотите шашлыков поесть, давайте поедем на дачу. Но сначала я съезжу к дедушке.

– Зачем? – Ирина приподнялась на локте и вопросительно посмотрела на Тому. – Недавно же ездили. Через пару-тройку недель каникулы, так хоть на все лето езжай. Лишний раз трястись в электричке ради одного дня? – Задумчиво рассматривая длинный ноготь на указательном пальце, Ира слегка поморщилась. Тома в очередной раз отметила для себя, какая же красивая у неё сестра, особенно сейчас, когда солнце так мастерски подчёркивает безупречность её идеального лица и гладкую кожи, блеск роскошных волос.

– Ну, он там совсем один. Как справляется со всем? И связь постоянно плохая, мы даже поговорить нормально не можем. – Тома вздохнула, отложила телефон и встала с кровати.

Она подошла к окну и посмотрела на мерцающие огни, на вереницы машин, нетерпеливо движущихся в противоположные стороны, на людей, спешащих по своим делам. Через приоткрытое окно в комнату проникали сладкие запахи весеннего воздуха, монотонные звуки огромного живого организма со своими привычками, правилами, особенной притягательностью. Тома глянула вниз и увидела соседа, живущего парой этажей ниже. Он только что припарковал свой автомобиль и шёл домой после изнурительного рабочего дня. Подходя к дому, он остановился и что-то недовольно бормотал миловидной старушке с соседнего подъезда, которая каждое утро и каждый вечер кормила дворовых котов. Большинству жителей многоэтажки это не нравилось, но и бабушку все жалели. Её единственный сын много лет назад уехал за границу, обзавёлся там семьёй, но ни разу так и не навестил мать. Валентина Павловна жила одна, сколько Тома и Ира её помнили. И хотя старушка всегда приветливо улыбалась и казалась крепкой и жизнерадостной, практически все соседи, как могли, помогали ей.

Кто-то покупал для неё буханку хлеба по дороге домой, кто-то помогал выкинуть мусор, выходя из дома, а кто-то просто перекидывался с ней парой слов, понимая, что общение для таких людей порой бывает важнее материальной заботы. Она была для всех соседей немым напоминанием о том, что они и их близкие тоже могли бы оказаться такими одинокими и беззащитными.

– Что ты там увидела? – Ирина подошла к Томе и, приобняв её, выглянула в окошко через плечо сестры. – А, понятно… Сердобольная ты наша.

– Что такого? Я просто смотрю в окно.

– Да ладно! Скажи ещё, что и вздыхаешь ты просто так, типа воздухом свежим надышаться не можешь, – усмехнулась Ира. Она начала слегка накручивать рыжую прядку волос Томы на палец, глядя на ворчливого соседа и Валентину Павловну. – Даже по твоей спине заметно желание слететь вниз и пожалеть её. И заодно соседу врезать за его недовольный вид.

– Перестань. Даже мысли такой не было. А её и правда жаль… – Тома хотела было ещё что-то добавить, но Ирина моментально приложила свой палец к её губам и сказала:

– Всё, молчи. Давай, приглашай Марину, Пашку своего ненаглядного. Я на завтра все свои планы отменила ради тебя, так что вечер должен быть, по меньшей мере, роскошным!

– Уже написала им, не переживай. Надо маму предупредить. Но в субботу я всё равно съезжу к деду, – упрямо буркнула Тома и взяла телефон, чтобы проверить, не ответили ли ей друзья.

– Как хочешь, – протянула Ира. – Но предупреждаю сразу, я с тобой поехать не смогу. У меня дела.

– Какие такие дела? – также протяжно передразнила сестру Тома. – В парке с Максом или в кино с Костей?

– Деловые дела! – Ирина громко рассмеялась. Она подошла к Томе, взяла её веснушчатое лицо в свои ладони. – Я даже на тебя злиться не могу за твою простоту! Спокойной ночи. Пойду допишу конспекты, да спать. Завтра у кого-то важный день! – нараспев добавила Ира, чмокнула младшую сестру в лоб и тихонько вышла из комнаты.

– Спокойной ночи, – ответила ей вслед Тома.

Ирина была на четыре года старше Томы. Она заканчивала второй курс медицинского университета и планировала стать пластическим хирургом. Внешность её была эффектной и привлекательной. Чарующая женственность очень удачно сочеталась с решительностью, которой обладала Ира. Высокая, утончённая девушка с аккуратным, милым носиком, белоснежной приятной улыбкой. Густые от природы ресницы делали её взгляд ещё более выразительным и притягательным.

Роскошные длинные волосы, которые Ира чаще всего собирала в высокий хвост, она унаследовала от мамы. А их тёмно-русый цвет достался от папы, так же, как и проницательные серо-голубые глаза. Отец очень гордился этим сходством старшей дочери с ним, несмотря на её своенравный и напористый характер. Большое внимание она уделяла заботе о себе, тщательно следила за здоровьем и внешним видом. Ежедневно творила свой образ, что блестяще ей удавалось. Со школьных лет у Иры было много поклонников: одноклассники задаривали её любовными записками и конфетами, носили её сумки, провожали до дома, а позже приглашали на дискотеки, дрались за право танцевать с ней на выпускном вечере. В университете претендентов на симпатию девушки меньше не стало, но она не спешила отдавать кому-то предпочтение. Одинаково мило улыбалась всем, но не давала надежды никому. И многие удивлялись, что Ирина выбрала такую серьёзную специальность, так как её модельная внешность, на первый взгляд, вызывала сомнение в желании посвятить себя такой ответственной работе.

С детства она мечтала стать врачом, хотя никто в их семье не был связан с медициной. Сколько Ира себя помнила, ей всегда хотелось помочь плачущей из-за ссадины на руке сестрёнке, всхлипывающему однокласснику с ушибленной коленкой или поскуливающему неуклюжему щенку с занозой в лапе. На мягких игрушках она училась делать уколы, а на куклах практиковалась в перевязках «ран». Родители удивлялись, откуда в девочке такое страстное рвение к врачеванию. Но дочери не перечили, даже были рады её увлечению.

Почти каждое лето сёстры проводили у бабушки и дедушки в деревне. Они часто ходили с бабушкой по лесу и собирали разные непонятные для них растения со сложными названиями. Бережно складывали в свои детские рюкзачки мясистые листочки, причудливые бутоны, ароматные цветки, кроваво-красные и иссиня-чёрные ягоды. Наперстянка крупноцветная, адонис весенний, пустырник, корни одуванчика, бессмертник, можжевельник, лапчатка. Со временем девочки научились их различать; знали, у какого растения в июне нужно собирать листья, а в августе – соцветия. Им было крайне интересно наблюдать за тем, как бабуля, будто волшебница, аккуратно раскладывает по мешочкам засушенные травы, готовит душистые отвары и разливает их по баночкам необычной формы. Образ бабушки-травницы никак не вязался с той интеллигентной и грациозной женщиной, какой была Зоя Аркадьевна. Изящная, тонкая, с мягкими рыжими волосами, которые непременно были тщательно уложены. Её глаза, зелёные, оттенка мяты, с годами ставшие чуть темнее, смотрели на мир внимательно, вдумчиво и одновременно искренне. Она никогда не повышала голос, разговаривала уверенным, спокойным тоном; не ругала сестёр, но по её взгляду они всегда знали, когда нужно угомониться. Бабушка работала учителем начальных классов в сельской школе. Поэтому и она, и дети, понимали друг друга с полуслова. Раньше они вместе со своим сыном, отцом Томы и Иры, жили в городе. А когда тот крепко встал на ноги, женился, Зоя Аркадьевна и Сергей Фёдорович уехали в деревню.

Сначала, чтобы не мешать молодым, а потом они оба привыкли к размеренной и спокойной жизни вдали от шумного мегаполиса. Тогда бабушка девочек и увлеклась сбором лекарственных трав. Это было её увлечением, лечить кого-то она отказывалась, но при мелких недугах своим родным и соседям помочь могла.

Возможно, отчасти детство, проведённое с бабушкой за такими интересными занятиями, и повлияло на тягу Ирины к медицине. И даже в осознанном возрасте, зная, какой долгий и трудный пусть ей предстоит, она твёрдо решила идти к своей мечте.

Поступление в медицинский университет далось Ире нелегко. Она занималась днями напролёт, забывая обо всех увлечениях, которые были присущи девушкам её возраста. Папа говорил: «Мамин характер. Что вобьёт себе в голову, топором не выбьешь, пока не сделает». В итоге, конечно же, Ирина поступила. Прекрасно понимая, что впереди её ждут долгие годы учёбы, а потом ещё ординатура, сворачивать с пути она не собиралась. Интерес к учёбе, популярность и перспективы профессии, поддержка родителей – всё это придавало ей уверенности в том, что выбор её стал правильным.

Тома поражалась, какой сильной личностью была её старшая сестра. Она часто ставила себя на её место в той или иной ситуации и понимала, что она бы ни за что не справилась. Когда не стало бабушки, когда ушёл из семьи папа, а далее последовало замужество мамы и переезд в новую квартиру, именно Ира стала её спасительной соломинкой и надёжным другом. Тамаре не пришлось переживать все эти проблемы в одиночестве – девочки делили их на двоих. Хотя сейчас, по прошествии времени, Тома осознавала, что тогда сестра сама была ещё ребёнком, потихоньку пробирающимся к подростковому возрасту – очень сложному и чрезвычайно уязвимому периоду. И тем не менее, они держались друг за друга прочно и крепко, практически не ссорились и ничего не делили. «Это потому, что ты – мечтательная дурёха! – смеялась Ирка. – А иначе, два идеальных ребёнка в одной семье – это уже перебор!»

Сёстры всегда хорошо ладили, между ними не было соперничества – на зависть тем родителям, чьи дети не могли мирно поделить между собой игрушки, угощения, внимание окружающих. Трудности, встретившиеся им на пути в детстве, помогли понять, насколько родственными оказались их души. А полная противоречивость темпераментов и, порой, абсолютное расхождение мнений девочек окунали их в жизнь размеренную, но интересную. Задумчивая, романтичная, доверяющая интуиции Тома и сосредоточенная, рассудительная, полагающаяся только на рациональность Ирина. Великолепное дополнение к их умению жить в этом непрерывно меняющемся мире.

ГЛАВА 4. СНЫ

Солнце. Такое яркое, ослепительное, что почти невозможно открыть глаза. Золотистые лучи пронизывают кружевную листву деревьев, превращаясь в разноцветные блики.

Прищурившись, Тома медленно ступает по мягкой траве, которая приятно щекочет маленькие босые ножки. Горячий воздух скользит по её щеке. Непослушная прядка волос слегка шевелится от еле заметного дуновения летнего ветра. Девочка знает это место практически наизусть: каждую полянку, каждое деревце, каждый пролесок. Ей не разрешают уходить далеко от дома одной, поэтому она считает шаги и постоянно оглядывается назад – не идёт ли за ней сестра или мама. Один шаг, два, три… Вот огненно-красный гриб – его трогать нельзя – он ядовитый. Шаг четыре, пять… Тут медово-жёлтая шапочка календулы. Шесть, семь, восемь… А здесь – алые с серебристым блеском ягоды земляники.

– Тома! Тамара! – доносится откуда-то издалека мамин голос.

– Я здесь, мама! Сейчас, иду! – отзывается Тома, но не спешит возвращаться. Ей хочется идти дальше. Почему-то кажется, что там впереди она видит очертания кого-то очень знакомого. Воздух дрожит от зноя, ощущается слишком плотным, даже звуки вокруг непривычно стихают. Краски леса становятся ярче, резче, насыщенней. Тома продолжает двигаться, отдаляясь от дома. Она улавливает терпкий аромат пихты. Чересчур резкий, от которого начинает даже щипать в носу. Чуть левее Тома замечает бескрайнее подсолнуховое поле – тысячи чёрно-жёлтых головок, словно блестящие кляксы, удручённо склонились к земле. Внезапно всё вокруг озаряется нежно-лимонным светом. Девочка выходит к цветущему, необычайной красоты лугу с бесчисленными одуванчиками.

– Томочка, иди сюда! Не бойся, малышка… – Тома видит бабушку, совсем рядом, надо сделать всего пару шагов. – Давай руку!

Тома протягивает маленькую ладошку и чувствует тепло бабушкиной руки. Она шагает в полупрозрачную золотую дымку цветов. Теперь она в безопасности. Ей не страшно находиться далеко от дома, и ругать её точно не будут – ведь она не одна, а с бабушкой.
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
2 из 7

Другие аудиокниги автора Рамиля Минуллина