Няня для олигарха

– Я сейчас сама вам положу, – сообщила Карина, и я благодарно улыбнулась.

Это были ее первые слова, обращенные ко мне. Контакт с подопечной – дело важное. А если честно – мне просто очень хотелось есть.

– Только не нужно кромсать их вилкой, – рассуждала Карина, аккуратно пристраивая на тарелку блинчик за блинчиком. – Руками в тыщу раз вкуснее. Помазать сметанкой или джемом, свернуть рулетиком – и а-а-ам! Готово! – она поставила передо мной аппетитную румяную горку: – Угощайтесь!

Я послушно полила верхний блин вишневым сиропом, свернула конвертиком, предвкушая, как сейчас его съем, подняла и… И завизжала. Там, прямо на румяной масляной корочке второго блина сидел… таракан! Отвратительный жирный таракан! С противными усами! Совершенно ненормальный таракан, большой… Наверное, экзотический. Видимо, хозяева случайно приволокли из каких-нибудь стран. А вдруг он кусается? Или еще хуже – летает?! От ужаса горло перехватило, словно ножницами обрезав визг. Я замерла, не в силах пошевелиться

Блинный конвертик выпал из ослабевших пальцев, шлепнулся на юбку и поехал вниз по ноге, оставляя липкий вишневый след. От неожиданности я дернулась, стукнув коленками в стол и случайно смахнув несколько до краев наполненных соусников… Те со звоном раскололись, усыпав пол вокруг меня осколками фарфора, заляпав его сметаной с веселыми разноцветными кляксами джемов и сиропов. Но мне было не до этого. Я, не отрываясь, смотрела на жуткое насекомое. А если оно сейчас прыгнет? Да я тут же умру от разрыва сердца!

Что, черт побери, творится в этом доме?

Кажется, я произнесла это вслух, потому что услышала в ответ голос Аллы Борисовны:

– Да ничего страшного! – она подошла и подцепила таракана ложкой. – Муляж. Когда Карина приезжала в прошлый раз, такие были разбросаны по всему дому. Хотя я тоже поначалу пугалась. Уж больно дотошно все сделано. Он настоящего не отличишь.

Алла Борисовна посмотрела на мою воспитанницу и с укором покачала головой. Я тоже посмотрела на девочку. Та невинно пожала плечами и потупилась, но на ангельском личике не было ни грамма раскаяния. Она исподтишка бросала на меня заинтересованные взгляды, ожидая реакции, и я взяла себя в руки. Допускать педагогических промахов было нельзя.

– Когда закончишь завтрак, – ровным голосом сказала я, вставая со стула, – поднимайся в свою комнату.

Я небрежно прошагала прямо по осколкам и пятнам, скинула туфли, и подцепив их рукой, босиком дошла до дверей. Там обернулась и пояснила:

– По расписанию у тебя занятие французским.