Детский возраст

Но линия жизни уходит в пунктир,
конечна ее длина.
Теперь мы открыли великий мир,
а детство – закрыли, да.

«Прекрасен венок юности…»

Прекрасен венок юности,
его всегда
плетут тонкие пальцы
без удавки колец.
Лёгкие головы носят его,
точно нимб,
и волос под ним
срастается в палантин,
скрывая от грубых взглядов
дитя Агнесс.
Плети свой венок, юность
и будь щедра,
не оставляй без лилии
дикий лес,
руслом реки переплети венец,
чтобы цветы не осыпались
до утра.
Туфли подбей травой
и рассвет подшей,
алая юбка солнца
ещё длинна…

Юность находит
новые имена
и открывает им
красоту вещей.

«Ничего-ничего не бойся, мой друг…»

Ничего-ничего не бойся, мой друг,
ни чудовищ, ни острых скал,
есть у нас с тобой самострельный лук
и надежный старик-штурвал.

Ни налета стаи стоглавых птиц,
что крадут все цветные сны.
На защите наших ночных границ
вековые стоят столбы.

Ни старухи ветхой с её клюкой,
замышляющей страшный план,
сколько дивных слов знаем мы с тобой,
что снимают любой дурман.

Ни удава в недрах большого рва,
где он греет пятнистый бок.
Даже если вдруг забурлит река,
вниз потянет подводный бог,

Ничего не бойся, как синий кит,
свежий воздух в себя втяни.
Вспомни тихий берег, где кошка спит,
и плыви, милый друг, плыви.

«Лишь пернатые странники двинутся к югу…»

Лишь пернатые странники двинутся к югу,
в Чаттанугу поедем мы все, в Чаттанугу.
Соберём в чемодан пастилу и печенье,
нет лекарства верней, чтобы снять утомленье.
Мы увидим дороги, мосты, океаны,
и большие пески, и волшебные страны,
мы разучим пять песен, пять новых историй,
и при свете луны искупаемся в море.
Солнце нам отворит все запретные тропы,
впятером полземли нам придётся протопать,
прошагать сотни верст, день ногами измерить
и в величие звезд восхищенно поверить.
А когда мы уснем, прижимаясь друг к другу,
Чаттанугу увидим во сне, Чаттанугу.

«Я бы хотела, как Уильям Тёрнер…»

Я бы хотела, как Уильям Тёрнер,
всю жизнь подбирать оттенки,
рисуя море,
всю жизнь
огромное море,
бездонный океан.
Тихие бухты,
гавань,
грозу и шторм,
чтобы в конце обязательно зарево,
или радуга,
или рассвет.
И я бы хотела так тонко чувствовать,
видеть дальше,
чем позволяет глаз:
горизонт,
далёкий остров,
дельфинов
или кита.