Трансформер

Трансформер
Миша Гановер

События прошлой ночи забыты. Было слишком много выпивки, потерянные деньги, Берлин. Кажется, у всего этого есть лишь одна причина.

Содержит нецензурную брань.

Миша Гановер

Трансформер

1

Меня преследуют. Каждый день наблюдают за каждым моим движением. Сейчас я стою в аэропорту и смотрю прямо. Впереди женщина, лица которой я не могу разобрать. Плохое зрение. Я подхожу поближе и вглядываюсь. Она хороша собой.

– Вы не видели здесь рюкзак? Чёрный цвет, он выглядит увесисто. Там все мои вещи. – спрашиваю я.

– Мне жаль, но нет. – отвечает она.

Я видел её раньше. В общественном транспорте, в магазине, в парке. Да даже у себя дома, насколько помню. Мы пили в тот момент сангрию вместе. А что было потом уже не помню.

– Блять, ты же знаешь меня! – громко говорю я.

– Не ори на меня, безумный козёл. Я зову охрану.

– Нет, нихуя. Отдай мне мою бутылку. Ты разбила мою бутылку скотча. Потом я купил ещё одну. Но ты унесла её.

– Ничего не получишь от меня.

– Но куда ты собралась лететь. Поверить не могу, что мне придётся тебя ждать.

– Ждать? Да я никогда не вернусь назад.

– Что?

– Ты так напился, что ничего уже не помнишь.

Моя жена. Наивная, думает я это всерьёз. Но за скотч обидно всё же. Я слегка потрепал её по руке и не спеша пошёл прочь. Много тут народу сегодня. Только сейчас я заметил, что на мне нет ботинок. Лишь носки.

– Опять ты? – говорит мне пожилой человек в круглых очках, стоило мне лишь выйти из аэропорта.

– Да. Мне нужно выпить. – отвечаю я.

– Ужасно болит спина, стою тут час уже! Вот возьми и отвяжись от меня. – сказал старик и дал мне двести рублей.

Я поискал у себя в карманах. Мелочь вроде тоже завалялась. Я зашёл купить пару баночек хорошего пива.

Пришёл домой, взял книгу и принялся. Люблю пить и читать.

Всё же не понимаю. Что с этим домом? Я первый раз вижу эту книгу. Всё так поменялось со вчерашнего дня. На полу осколки стекла разбитой бутылки, разорванные листы со стихами. Я открыл холодильник. Пусто. Свет горит. Что было после сангрии?

Я вышел на улицу, опять забыв надеть ботинки. Блеванул на тротуар, но продолжал идти. Всё казалось шуткой. Но чертовски неприятной. Я шёл в бар.

– Это же Михаил. Ты забыл здесь многое. – проговорил незнакомец, стоило мне только переступить порог бара.

– Ага, это то, что мне нужно. – говорю я.

Я взял увесистый чёрный рюкзак и пошёл прочь. На улице начался дождь. Становилось холодно. За мной действительно следят. Кто этот пухлый модник. Он еле поспевает за мной.

– Подожди! Ты забрал… Ой бля. Ты забрал мои вещи. – говорит толстяк уже задыхаясь.

– Да не может быть, там всё моё. Я помню, как потерял рюкзак. – сказал я ему, продолжая идти.

Он начинал меня догонять. Не могу поверить. Он схватил портфель и толкнул меня. Всё произошло так быстро. Я повалился на сырую траву.

– Ты чуть не убил меня, сукин сын! – прокричал я ему вслед, продолжая лежать на земле.

Да найдётся уже наконец в этом городе хоть один человек, кто поймёт меня.

Пока я поднимался, мне в голову пришла мысль, что надо наконец во всём разобраться. Дело в том, что я никогда не был женат. Какая к чёрту она мне жена? Кажется, мы куда-то ездили ночью. И рюкзак вроде был у меня тогда. Или я его хотел забрать. Мне немного больше двадцати, а я уже забываю, что было прошлой ночью. Это плохо, но не страшно если подумать.

Я добежал до дома и лёг спать.

2

Меня разбудил телефонный звонок.

– Да? – говорю я, едва проснувшись.

– Миша, где ты? Долго ждать ещё? – спрашивает меня молодая девушка, судя по голосу.

– А кто это?

Молчание. Она и я ничего не произносим примерно полминуты.

– Подожди, да! Извини, где ты сейчас? – сказал я, сбрасывая с себя одеяло.

– В парке. Мы же должны были идти к твоим друзьям.

– Да, я уже в пути. Не уходи никуда.

Я быстро осушил одну банку пива, оделся максимально прилично и пошёл.

Она была высокого роста, короткая стрижка, тёмные волосы, миловидное лицо. По фигуре ничего примечательного. Мы шли медленно, хоть я и не понимал куда идти, мы всё равно просто шли.

– Почему я должен идти с тобой? – вдруг спрашиваю я.

– Но мы же должны завершить вчерашнее. – говорит она.

Я само собой ничего не понимаю. Она начинает сжимать мои ладони.