Эхо неугасшей любви

– Не слишком экономь на дыхании, – посоветовала она. – А то задохнешься.

Улыбка вернулась.

– Но ты сделаешь мне искусственное дыхание?

Прежде чем она успела ответить, он прошел мимо, задев ее плечом, и она уловила аромат его одеколона. Она даже не сознавала, что прежде инстинктивно старалась не вдыхать этот аромат. Но было уже поздно.

Поджав пальцы ног в сандалиях, Керен закрыла глаза и постаралась прогнать из организма острую тоску.

Аромат всего лишь будит отголоски прошлого. Воспоминания.

Воспоминания, которые она убрала подальше, когда летела прочь из Агона.

– Где ты пряталась?

Керен, поднеся к губам бутылку с водой, закатила глаза, стараясь унять учащенное сердцебиение.

Выйдя из кабинета Янниса, она нарочно не последовала за ним на террасу, а отправилась на кухню.

К счастью, кухарка осталась прежняя. Она узнала Керен. После первого удивленного взгляда и крепких объятий она замялась и застеснялась, когда Керен спросила, можно ли взять что-нибудь пожевать. Порывшись в холодильнике, Керен обнаружила приготовленный к вечеру десерт – огромную миску с шоколадным муссом. Яннис был шоколадоголиком. Каждый день он проплывал по сто дорожек в бассейне и уверял, что за пятьдесят дорожек «отрабатывает» съеденный шоколад.

«Ну, держись! Ты угнал мою яхту, а я съем твой шоколад…»

– Поскольку мы с Яннисом еще муж и жена, я по-прежнему хозяйка на вилле, – сказала она смущенной кухарке, радостно улыбнувшись. – Не забудьте напомнить ему об этом, если я не успею сказать до вас.

Прихватив ложку, она отправилась в оливковую рощу и съела весь мусс в один присест.

Шоколад немного успокоил нервы. Такой спокойной она не была с утра. Керен побродила вокруг, ища подходящие камни, и наконец соорудила нечто вроде пирамидки. Под ней она спрятала документы, которые предварительно убрала в прихваченный на кухне полиэтиленовый пакет.

Если бы ей так не хотелось пить, она бы так и сидела в оливковой роще и по-прежнему избегала его. Она вышла к бару у бассейна меньше минуты назад, а он уже отыскал ее. Доля секунды – и ее сердце снова начало работать с перегрузкой.

Он скинул рубашку и ходил голым по пояс. Так как Керен была на голову ниже, она могла видеть его великолепный торс во всей красе.

Прислонившись к барной стойке, она решила выбрать меньшее из двух зол и подняла взгляд на его лицо.

– Если я скажу, в следующий раз ты бы знал, где меня искать.

Он подошел ближе; глаза у него сверкнули.

– Ах вот как! Ты, значит, собиралась прятаться все то время, которое мы согласились посвятить разговорам!

Правая нога у нее снова задрожала, и она постаралась встать как можно плотнее и опустила взгляд на его крепкую шею, думая, что смотреть туда безопасно. Но и такой вид пробудил в ней воспоминания, а во рту возник памятный мускусный аромат его кожи.

– Я на разговоры не соглашалась, а в остальном – в яблочко! – сказала она и выпила всю бутылку воды одним глотком, надеясь, что холодная вода прогонит воспоминания о его вкусе и заглушит острое осознание его близости.

Яннис удивленно поднял брови и прищурился, заметив пустую миску. Лишь остатки шоколада указывали на то, что находилось в миске раньше. Керен поставила пустую миску на барную стойку. Он взял миску и почти коснулся ее рукой:

– Неужели ты все съела?

Керен лишь вытерла губы и кивнула. Все чувства обострились от его близости и его аромата.

– Мне ничего не оставила?

Она покачала головой, мысленно приказывая себе встряхнуться.

Он посмотрел на нее с насмешливой укоризной. Но глаза у него сверкали сильнее, наполняя ее воспоминаниями о том, как она видела этот блеск раньше.

– Ты в самом деле меня ненавидишь.

– Я же тебе говорила, – хрипло ответила она.

– Это предназначалось для нашего вечернего десерта.

На сей раз она сначала сглотнула, прежде чем ответить, и голос у нее прозвучал яснее. Сильнее.

– Можешь поверить мне на слово, было вкусно.

Глаза у него сверкнули еще ярче.

– А тебе придется чем-то возместить мне потерю шоколада.

– Лучше прикажи тому, кто увел мою яхту, привести ее назад. Тогда все твои десерты будут в безопасности.

На сей раз он снова удивленно поднял брови:

– Ты намерена портить еду?!

Она прикусила губу, чтобы не хихикнуть.

Яннис обладал чувством юмора. Подобно его сексуальной улыбке, великолепному лицу и сказочному телу, чувство юмора дополняло обаяние, которое окутывало ее.

Он умел ее насмешить и довести до оргазма одновременно; вдруг на нее нахлынули воспоминания о том времени, когда она расхаживала по вилле и парку в одном саронге, под которым ничего не было, а когда он пытался ее схватить, она убегала, смеясь над ним и призывая поймать ее. Она вспомнила, как он поймал ее на этой террасе. Усадил на барную стойку и вошел в нее, а она по-прежнему смеялась…

Она попыталась оттолкнуть воспоминание, но было уже поздно. Внизу живота разгорался огонь. Она с трудом сдерживалась. Еще немного, и она начнет извиваться и выдаст себя.

– Если не пригонишь мою яхту назад, тебе, наверное, стоит повесить замок на дверь кухни. Кто знает, что еще мне захочется попробовать? – сказала она, радуясь, что ее голос звучит уверенно и беззаботно.

– Кто-нибудь тебе понравился во время твоих путешествий? – спросил он.

Облегчение тут же прошло. Она замкнулась:

– Не твое дело!

Он приблизил к ней свое лицо и без намека на юмор сказал:

– Мое, glyko mou. Ты моя жена.

Он был так близко, что его теплое дыхание щекотало ей кожу.