Про обычную семью в нам неведомом краю

и ни разу не сказал – «Ты прости, но я устал»!

И, с колен его подняв, заключила, приобняв:

«Ты спасибо, мой Родимый – что открылся Ты мне, Милый!

…хоть пришлось мне осознать – что не лучшая я мать…

Что сказать? – не понимаю!

Как нам быть? – того не знаю!

Поутру, мы всё решим, а сейчас давай поспим!»

Коли мы, о чём смолчали, да сомнения познали?

– то оно, живя у сердца, измотает душу перцем…

Но, коль страху не поддался и открыться догадался?

– то за это, ты мой Друг, испытаешь лишь испуг…

А потом ты, возродившись и с покоем примирившись

– ни чего уж не боясь, лишь живёшь, тому дивясь!

Марья, чтобы всё обдумать и решение придумать

этой ночью, до рассвета – что и думала об этом,

«Как же сыну пояснить – что хочу всё сохранить??

Или, может, всё во Благо? – лишь собрать в себе отвагу -

чтобы сына на свершенья отпустить свои решеньем?

– дабы не был он невольным и за матушку спокойным!»

Коротки бывают ночи, коли слёзы давят очи,

и когда у нас мгновенья – только поиски решенья…

Поутру же, стол накрывши и сомнения сокрывши

Марья сына позвала и такой ответ дала:

«Улыбнись, Сыночек милый! – нет причины быть унылым!

Я словам твоим вняла, и решенье приняла -

«То, что должен развиваться, дабы с краю не остаться

– это верно, спору нет! – в этом, мой тебе ответ!

Ты, Сыночек, в этом – волен! И за мать – Ты будь спокоен!»

Лишь прими мою ты «руку», как давнишнюю подругу

чтоб на первых ты порах не нуждался бы в деньгах!

И возьми ещё советов, как из прошлого приветов:

– на себя всегда надейся, и над слабыми – не смейся!

– восхищайся – лишь делами, а не громкими словами!

И дурным не занимайся! – лишь учись и развивайся!

Я на то – Благословляю!

С тем, и в город отправляю!

А сейчас, пора обняться, и иди ты собираться!»

Сын на это улыбнулся, и до Марьи потянулся,

и, обнявши свою мать, стал он вещи собирать…

Что, и как с ним приключилось? И, как в городе сложилось?

– я того вам не открою! Лишь про Марью всё закрою…

Проводивши в путь-дорогу, дав советов и подмогу

Марья стала унывать, да тоску себе венчать,

и сидЯ в своей избушке, что у леса, на опушке

горевала, что она – никому и не нужна…

Может странно и смешно – всё, что там произошло?

Но поймите – им одним, она видела весь мир!

А сейчас как-будто вакуум из-за этой вот утраты…

…ни друзей и не подруг – вот о чём был тот испуг!

В этой притче – две семьи, – то, как дети их росли…