Возьми себя в руки. В Лондон на шпильках

Стадия отрицания

Попадали ли Вы когда-нибудь в свой худший кошмар? Я – да.

Я помню каждую минуту ночи, когда умер муж.

«Нет, такое бывает только в фильмах, – повторяла сама себе, – этого не может быть, это какая-то ошибка». Я пошла к сыну, перенесла его на второй этаж, зашла к дочери, проверила дыхание. Она дышит, она жива. Я переходила из комнаты в комнату и мотала головой. Это всё неправда, это чья-то большая ужасная ошибка или жестокая шутка.

И только когда зашёл отец Айбека и сказал: «Прости, доченька, мы не смогли его спасти», поняла, что, наверное, это не шутка. На свёкра было тяжело смотреть – горе состарило его за несколько часов.

К нашему дому начали съезжаться родственники, они тихо заходили и шептали соболезнования. Но их лица не могли меня успокоить. Я билась и вырывалась из рук его братьев с просьбой отвезти к мужу. Тогда он уже был в морге.

Я не верила и кричала. Как может здоровый молодой мужчина умереть вот так? Только сегодня он дышал, смеялся и обещал вернуться «через час». Как такое может произойти? Это ошибка, нам обязательно позвонят и скажут, что ошиблись!

Это была самая длинная ночь в моей жизни. Я прокручивала сценарий, где нам звонят из морга и говорят, что ошиблись. Айбек жив, врач в зелёном халате сообщает:

– Мы смогли спасти его, но таким как раньше, он уже не будет.

Пусть он не сможет ходить, видеть или говорить, это неважно. Пусть будет любой, но живой. Я обещала себе, Вселенной и всем богам, что никогда не брошу мужа, сама буду работать и содержать семью. Главное, пусть Айбек будет жив и вернётся. Но этого не случилось – утром его тело привезли домой.

Я всё равно ждала мужчину, которого безумно любила – с первого взгляда и до последнего нашего дня. Ждала его, даже когда унесли неподвижное тело. Я видела, где его закопали, видела могилу. Но осознание не приходило.

Проходили месяцы, но я продолжала ждать. Мой скорбящий разум придумывал безумные варианты, в которых муж появлялся и говорил, что ему пришлось инсценировать смерть, что это было для нашего блага. В этих фантазиях он рассказывал, что на работе дела плохи, поэтому мы должны бежать из страны, чтобы быть вместе.

Возможно, мы бы переехали в какой-нибудь богом забытый городок в Мексике. Поменяли бы паспорта, имена, фамилии, всё. Я представляла даже комнатушку, в которой начинаем новую жизнь. Я была готова на любой сценарий, в конце которого мы бы снова были семьёй.

Знание о пяти стадиях горя помогало отслеживать мысли и понимать нормальность своих эмоций. Я давала сознанию горевать, отрицать и торговаться.

Почему так важно осознать себя в такие моменты? Отрицание облегчает боль. Оно создает иллюзию, что скоро всё вернется в прежнее русло. Но в таком заблуждении можно прожить месяцы, годы, а иногда и всю жизнь.

С этим состоянием столкнулась не только я, но и мои клиенты.

Марина пришла ко мне с запросом на предназначение. Начать новую жизнь, сменить работу, возможно, переехать.

Марина – яркая представительница своего поколения. У неё хорошее образование, приятная неторопливая манера речи. По разговору с Мариной я понимаю, что ей присущ перфекционизм, но она умеет с ним работать.

Марина воспитывает восьмилетнего Колю, много работает и хочет кардинально изменить свою жизнь, поэтому и ищет предназначение. Чёткая цель, но нам никак не удавалось сформулировать точный запрос на сессию. Не хватало какого-то важного кусочка, чтобы завершить пазл.

В ходе беседы выяснилось, что в свои 35 Марина ни с кем не встречается, хотя после развода прошло уже семь лет. «Просто я думаю, что мы помиримся и муж вернётся. А если узнает, что я уже с кем-то другим, то не захочет», – как бы невзначай говорит Марина, не осознавая, что именно это не даёт ей использовать весь свой потенциал.

Все эти годы в Марине жила надежда, что муж вернётся в семью. Семь лет она отрицала статус разведённой женщины. Ей даже было сложно говорить о супруге «бывший муж».

Но бывший муж женился через год после развода, сейчас у него уже две дочери в новом браке. Марина почти семь лет провела в иллюзиях, верила, что супруг одумается, разведётся и вернётся. Она даже отказывалась от повышения, потому что это бы означало переезд в другой город. Семь лет отрицания перекрыли ей дорогу к новой работе, любви и впечатлениям.

Ещё одна постоянная клиентка Алия тоже пришла с запросом на предназначение. «Я обеспечена, у меня двое детей, муж – всё устроено, но не хватает реализации», – рассказала она.

К концу сессии выяснилось, что её беспокоит не только профессиональная деятельность, но и отношение мужа. За пределами коуч-сессии Алия призналась, что муж ей изменяет. Когда два года назад она собралась подавать на развод, он поднял на неё руку и пригрозил, что оставит без денег, а детей заберёт себе.

«Но с тех пор он изменился, уделяет нам внимание, мы ни в чем не нуждаемся и он очень мил со мной», – сразу же решила оправдать мужа Алия. На самом деле она утешала сама себя и жила в иллюзиях в надежде, что муж нагуляется и изменится.

Фантазии и мечты приятны, но их недостаточно, чтобы чего-то добиться. Отрицание – это всегда дорога вниз. Если Вы не хотите через годы очнуться и понять, что жизнь прошла мимо, – просыпайтесь сейчас.

Стадия агрессии

Когда обезболивающий эффект отрицания спадает, наступает следующий этап – агрессии или злости.

Через несколько дней после смерти мужа, проходя мимо кухни, я услышала, как наша нянечка и помощница по дому что-то весело обсуждают и смеются. От злости у меня перехватило дыхание. Да как они смеют? Их смешки разбудили во мне зверя, я влетела на кухню и грубо отчитала обеих. Мне было плевать на родных и близких, которые сидели за столом. «Мы здесь не шутки шутить собрались», – кричала я.

В голове не укладывалось – как они могут смеяться, будто ничего не произошло? Как могут так просто вернуться к нормальной жизни? Через неделю чаты с друзьями и родными тоже начали оживать: люди отправляли смешные картинки и видео, поздравляли друг друга с праздниками, обсуждали какие-то рутинные вещи. Я боролась с желанием высказать недовольство. Почему они так быстро забыли о трагедии?

Справиться с ситуацией помогло знание психологии. Я понимала, что люди имеют право жить дальше, что каждый горюет по-своему. Но всё равно решила убрать раздражитель, пока не успокоюсь, и вышла изо всех чатов.

Обида на несправедливость судьбы, злость на близких, Бога и себя – всё это нормальные проявления стадии агрессии. Чтобы справиться с болью, человек начинает искать виноватых вокруг.

В разводе становятся виноваты муж, родители, работа, дети, соседи. В потере близких людей обвиняют Бога или другие высшие силы, за то, что не уберегли, наказали.

Мне говорили, что люди с нелёгкой судьбой становятся озлобленными. Чтобы не допустить этого, я поработала с лимитирующими установками:

• Жизнь несправедлива.

• Жизнь – борьба.

• Жизнь не бывает лёгкой или простой.

Агрессия – мощная эмоция, несущая в себе огненную энергию. Мало кому удается совладать с ней адекватно, поэтому люди подавляют любые гневные проявления, но это больше похоже на выстрел себе в ногу. Агрессию нужно не подавлять, а трансформировать.

Термин «психосоматика» был введен в 1818 году Иоганном Хайнротом. Немецкий врач утверждал, что соматические (телесные) расстройства вызываются душевными расстройствами. Таким образом, подавление агрессии может перетечь в такие физические последствия, как:

– болезни печени;

– онемение конечностей (боли, отеки, параличи и т. п.);

– хроническое повышенное давление;

– разрушение и выпадение зубов;

– проблемы с ногтями;

– дискинезия желчевыводящих путей, желчнокаменная болезнь, мочекаменная болезнь;

– всевозможные аллергии и т. д.

Мотивирует, не так ли?

Как дальше жить?

В стадии агрессии хочется кричать, бить стены и рыдать. Мы злимся, обвиняем всех и каждого, жалуемся на несправедливость – так горе поглощает Вашу энергию. Иногда можно позволить себе быть в таком состоянии, но для психики и дальнейшего восстановления лучше научиться горевать конструктивно.

В первую очередь, нужно осознать своё состояние. Скажите себе: «Да, я злюсь. Я имею полное право злиться. Это просто период в моей жизни, и он пройдёт».