Слепые

Мелеандр. Как все это странно, Аглавена!.. Когда ты говоришь мне о ней, я восторгаюсь только тобой и еще сильнее люблю тебя. Никакая сила не воспрепятствует тому, чтобы все хорошее, что ты говоришь о ней, не вернулось к тебе же. И, если бы сам Бог вступился за нее, все равно я не мог бы любить ее, как тебя…

Аглавена. Это несправедливость любви, Мелеандр. Если бы ты хвалил своего брата, ты бы сам становился прекраснее… Мне хочется целовать тебя и плакать, Мелеандр… Неужели же нельзя не любить Друг друга, когда любишь?..

Мелеандр. Должно быть, нельзя… Только что, говоря с Селизеттой, я в этом окончательно убедился. Я чувствовал, что любовь не зависит ни от того, что говорил я, ни от того, что говорила она, ни от того, что думал я, ни от того, что думала она…

Аглавена. Когда я к вам приехала, Мелеандр, все мне казалось возможным. Я надеялась, что никто не будет страдать… Теперь только я вижу, что жизнь не подчиняется нашим лучшим намерениям. И в то же время я знаю, что, если я останусь с тобой, хотя другие от этого страдают, я перестану быть тобой, ты не будешь мною и наша любовь будет уже не та…

Мелеандр. Может быть, это и правда, Аглавена… А между тем разве мы не были бы правы?

Аглавена. О Мелеандр, быть правым – это такое жалкое преимущество! На мой взгляд, лучше всю жизнь ошибаться, только не заставлять плакать тех, кто не прав… Я предвижу все возражения, но к чему возражать, раз ничто не в силах изменить более глубокую истину, которая не одобрила бы наши самые красивые слова?.. Будем внимать только тому, что чуждо фраз. Наперекор речам и поступкам нашей жизнью управляет простота. Кто идет против всего простого, тот всегда заблуждается. Никому не известно, почему мы встретились слишком поздно, и никто не станет оспаривать, что судьба – это то же, что Провидение… Сейчас я внимаю твоей душе и моей, и все, что мы можем сказать, не изменит простого решения наших душ… Мы сейчас так мудры, мой бедный Мелеандр, что если бы кто-нибудь нас случайно подслушал, то сказал бы: «Они любят друг друга слишком холодно или не знают, что такое настоящая любовь», – потому что мы любим друг друга такой любовью, о которой понятия не имеют те, кто любит мимолетно…

Мелеандр(обнимает ее). Я люблю тебя, Аглавена, и только такая любовь прекрасна…

Аглавена(обнимает его). Я люблю тебя, Мелеандр, и только такая любовь неизменна.

Молчание.

Мелеандр. А ты думала, как мы будем жить друг без друга, когда от нашей большой любви останется лишь смутное воспоминание, которое, как всякое воспоминание, постепенно рассеется? Что я буду делать без тебя? Что будешь делать ты без меня?.. Мы будем с тоской простирать друг к другу руки в пустоте… Я не стану плакать, но при мысли о том, что нас ожидает, мы должны прильнуть друг к другу так, чтобы наши сердца перестали биться. Сколько бы мы ни обещали любить друг друга наперекор годам, наперекор лесам и морям, которые лягут меж нами, – бывают такие минуты в нашей бедной жизни, когда воспоминание, даже самое сладостное, не может утешить в долгой разлуке…

Аглавена. Я знаю, Мелеандр, что это слабое утешение – не видя друг друга, говорить себе, что любишь… Здесь мы могли бы быть счастливы – в разлуке, наверное, будем несчастны… И тем не менее мы оба чувствуем, что то, что я делаю, необходимо… Ты будешь долго плакать, я буду плакать вечно, ибо для того, чтобы запретить слезам навертываться на глаза, недостаточно сознавать, что поступил благородно… И все же, если б ты и знал слово, которое, ничего не меняя, удержало бы меня, ты бы его не произнес… Если мы любим так, как Другие не любят, то наш долг – страдать, и страдать втайне от всех… Награды нет, мой бедный Мелеандр, да мы и не ждем награды…

Аглавена и Мелеандр уходят.

Картина третья

У подножия башни.

Появляются Аглавена и Мелеандр.

Аглавена. Я только что видела ее: она на башне, а вокруг нее с пронзительными криками летают чайки. Последние два-три дня она то и дело туда поднимается. Не могу передать, как меня это временами пугает… Вид у нее еще более тревожный, но не такой грустный. В ее маленьком, но глубоком сердце как будто что-то назревает…

Мелеандр. Я узнаю прежнюю маленькую Селизетту… Ты заметила, что она поет, что она словно ожила?.. Она предстает перед нами в каком-то новом свете… Может быть, лучше не говорить ей, что ты уезжаешь, пока она не станет спокойнее, – подождать, чтобы этот происходящий в ней перелом завершился?..

Аглавена. Нет, я хочу сказать ей сегодня же…

Мелеандр. Как ты ей скажешь? А ты не боишься, что ребенок, который нам так дорог и который, несмотря на свои слезы, только тобой и живет, будет страдать, если ты уйдешь? Страдать так же глубоко, как страдала бы ты, если б существо, более прекрасное, чем ты, пожертвовало собой ради тебя?..

Аглавена. Мы не вправе взвешивать чужую судьбу… К тому же, если я останусь, я перестану быть такой же прекрасной, как это дитя, а я предпочитаю быть прекрасной вдали от тебя, чем менее прекрасной в твоих объятиях. Ты не станешь любить меня, если я не буду прекрасна… Я думала о том, как ей сказать. Сперва я хотела солгать, чтобы она не страдала… Не улыбайся, Мелеандр!.. Правда, я мало похожа на обыкновенную женщину, и ты, верно, не мог себе представить, что и мне свойственна женская хитрость, что я умею лгать так же, как мои сестры, когда любовь требует лжи… Я хотела сказать ей много такого, после чего она перестала бы меня уважать и жалеть. Но я чувствовала, что, глядя в ее большие ясные глаза, я не смогу солгать… Не лучше ли плакать по поводу благородного поступка, чем радоваться тому, что ничего не дает душе?.. Слышишь?.. Это она спускается по лестнице и поет… Уйди, Мелеандр! Мне надо поговорить с ней наедине; она открывает мне то, чего не может еще сказать тебе. К тому же истина сходит с неба во всей своей красоте только в присутствии двух существ.

Мелеандр уходит. Молчание. Затем все ближе и ближе слышится голос Селизетты.

Голос Селизетты.

Когда жених ушел
(Дверь тихо повернулась),
Когда жених ушел,
Невеста улыбнулась…

Когда жених пришел
(Лампада догорела),
Когда жених пришел,
Другая там сидела…

И я видала смерть
(Душа его страдала),
И я видала смерть —
Смерть молча ожидала…

Входит Селизетта.

Аглавена. О Селизетта, как ясны твои глаза и как они широко раскрыты сегодня!..

Селизетта. Это потому, что у меня явилась прекрасная мысль, Аглавена…

Аглавена. Открой мне ее, Селизетта, – хорошую мысль не надо утаивать: она радует весь мир…

Селизетта. Пока я ничего не могу тебе сказать…

Аглавена. А все-таки поделись со мной, Селизетта. Быть может, я сумела бы тебе помочь…

Селизетта. Это-то меня и мучит: мне бы хотелось открыться кому-нибудь… Одной мне трудно… Но, если высказать свою мысль, она тотчас потеряет всю свою красоту…

Аглавена. Не знаю, что ты имеешь в виду, но мне кажется, что прекрасная мысль становится еще прекраснее, когда ею восторгаются другие…

Селизетта. Видишь ли, Аглавена, у «маленькой Селизетты» тоже есть тайна, которую она сумеет сохранить… Что бы ты сделала на месте «маленькой Селизетты», если бы другая Аглавена, еще прекраснее тебя, в один прекрасный день поцеловала Мелеандра?

Аглавена. Мне кажется, я бы постаралась быть счастливой; у меня было бы такое чувство, словно кто-то внес яркий свет в комнату. Я бы постаралась любить ее, как ты любишь меня, Селизетта…

Селизетта. Ты бы не ревновала?

Аглавена. Не знаю, Селизетта… Быть может, в самой глубине души и лишь одно мгновенье… Но потом я поняла бы, что это нехорошо, и постаралась бы стать счастливой…

Селизетта. Я на пороге счастья, Аглавена…

Аглавена. Тебе нельзя бить несчастной ни одной минуты, Селизетта…

Селизетта. Я была бы вполне счастлива, если бы знала, что моя мысль хороша…

Аглавена. Она не может быть нехороша, раз она делает тебя счастливой…

Селизетта. Мне трудно в этом разобраться, Аглавена, – ведь я совсем одна…

Аглавена. Почему же ты мне не скажешь? Я уверена, что сумею тебе помочь…

Селизетта. Да, да, ты бы мне помогла… Но мне бы хотелось, чтобы ты помогла, сама того не зная…

Аглавена. Ты хочешь что-то скрыть от меня, Селизетта?..