Будь для меня стеной

Столовочный хам оторвался от созерцания дальней стены и окинул нас безразличным взглядом, на пару секунд задержавшись на каждом лице. Могу поклясться, что он запоминал наши физиономии и мысленно пронумеровывал – подопечный один, подопечный два и так далее. Когда взгляд черных глаз дошел до меня, я демонстративно уставилась в окно, а когда вновь взглянула на нового куратора, он уже досчитывал последнего ученика.

Мой однокурсник оборотень Бром поднял вверх мощную руку и, не дожидаясь разрешения преподавателя, задал интересующий вопрос:

– Разве практика зельеваров может представлять опасность, что с нами направляют профессионального боевика? Да и чем его знания могут помочь нам? На нашем курсе одни девчонки и хиляки… За редким исключением…

На этих словах он самодовольно усмехнулся и обвел ручищей аудиторию, сплошь заполненную девушками, явно причисляя одного себя к последним. Из тридцати человек на курсе парней было ровно три. По одному на десяток – сам Громила Бром, которого я бы охарактеризовала, как «силы много, ума – не очень», щупленький очкастый вампир (что само по себе нонсенс!) Вилли Томсон и эльф Эллион, который в холодности мог составить конкуренцию айсбергу в океане.

Другие эльфы-парни с магией земли, в большинстве своем, учились у стихийников, где зельеварение изучалось тоже не в последнюю очередь. А направление травников всё же больше подходит для женской внимательности и скурпулёзности. И совсем немногие парни могут или хотят копаться в листочках и эликсирах всю жизнь, без возможности устроить кровавое и эффектное побоище.

Даноран небрежным движением головы откинул со лба черную челку и мрачно посмотрел на медведя. Даже у меня от его взгляда мороз по коже пошел, а Бром живенько спрятал поднятую руку под стол.

– Раз ты редкое исключение, – на этих словах оборотень еле заметно насмешливо двинул бровью, – то я уверен, что сможешь, при необходимости, защитить весь свой «девчачий» курс и своего преподавателя, которая тоже хрупкая человеческая женщина? Или вам напомнить, что в этом году вы едете на границу с землями орков? В вашей стране их нет, как данность, а почему? Не потому ли, что Анания уже много лет ведет с ними холодную войну?

– Но орки давно не нападали ни на кого, – робко заметила одна из эльфиек на первом ряду.

На это возражение оборотень ничего не стал отвечать, заметив только напоследок:

– На границе неспокойно, я должен за оставшийся семестр провести минимальную подготовку вашего курса к неожиданным ситуациям во время практики. Для этого ваш преподаватель физической подготовки выделил мне часть своих уроков. Вот и займемся. Спасибо за представление, магистр Ордин.

На этих словах он коротко кивнул эльфу за кафедрой и неспешно пошел на выход, сопровождаемый тихими вздохами женской части факультета. Пусть он не Мракадан, которого все так ждали, но аура уверенности и силы, что окружала мощную гибкую фигуру, всё же успела распространиться по аудитории. А для девичьей неокрепшей психики такое давление непременно приводит к появлению розовых грёз и ночным слезам в подушку. Но я-то знала, как быстро рассыпаются подобные мечты, особенно когда имеешь дело с самоуверенными нахалами, так что заранее сочувствовала разбитым сердечкам однокурсниц.

– Ну а теперь, – магистр Ордин обвел плотоядным взглядом аудиторию, наконец-то предоставленную в его безраздельное пользование, – перейдем к проверке домашнего задания. Так как присутствуют все, то значит, никто не помер во время исполнения домашнего задания. А наоборот, успешно нейтрализовали яд в маленьких зачарованных перстнях.

– Или просто его потеряли, – пробубнил себе под нос Бром, потихоньку возвращая свое привычное самоуверенное настроение с уходом сильнейшего конкурента. Всё же оборотень оборотня чувствует немного иначе, чем другие расы. У них положение сильного практически священно. И то, что Бром был более крупным медведем в обороте, совершенно ни о чем не говорило. Я бы даже навскидку не поставила бы на него ни ломанного экра (*мелкая монета в Анании). Чернявый явно не просто так настолько ленив и спокоен.

Я мимолетно улыбнулась, ничуть не удивлённая, что однокурсник опять потерял артефакт, а затем, выкинув из головы всё лишнее, погрузила её в пучину новых знаний. Тем более, что преподаватель спросил, кто может рассказать о свойствах органитра. Секунда, и моя рука взметнулась вверх…

К концу занятия моя рука практически затекла от того, что я бесконечно её тянула. Другим адептам явно была не столь интересна лекция и научные дебаты, в которые я всё же под конец занятия втянула магистра. Он утверждал, что артефакты непременно должны быть жесткой конструкции, иначе их использование нецелесообразно. Я же, на примере газового шарфика с мелкими блестящими бусинами, доказывала, что такой артефакт не только не менее «крепкий», но и, что важнее, незаметней огромных фамильных кулонов; вдобавок, радиус действия будет шире при меньших затратах. Особенно, если речь идет о использовании ядов, восстанавливающих эликсиров и любых защитных зельев, искусственно вливаемых в камни.

Верена со своей подпевалой Лизянкой то и дело фыркали, когда я использовала хоть маломальский термин сложнее по смыслу, чем «маникюр», «прическа» и «обед». Временами она походила на дикого ежа, бесконечно морща идеально ровный аристократический нос. И нет, я не завидую, хоть у меня нос всю жизнь и был в форме маленькой картошки. Но зато в моей голове мозги, а не стог сена. И я искренне недоумеваю, как большинство моих однокурсников вообще существуют, не говоря уже о том, что из года в год переходят на следующий курс....

Оглушительный звонок с урока прервал эльфа на полуслове, и он, резко отвернувшись от «человечки», с которой секунду назад рьяно дискутировал, скороговоркой проговорил домашнее задание и отпустил нас на следующую пару.

Я недовольно поджала губы, но потом вздохнула и молча начала собирать свои вещи в сумку. В первую очередь, надо было аккуратно сложить мой экспериментальный образец – газовый шарф с бусинами, наполненными сонным зельем. Я вчера полночи скурпулезно вливала эликсир в каждую из сотни бусин. Если таким шарфом окутать человека и произнести кодовое слово, то жидкость из шаров незаметно пропитает легкую ткань, а человек или даже не человек, пару раз вдохнув, моментально уснет. Круто? Круто! Так что будет ужасно жаль, если такой образец случайно порвется или испортится.

– Смотри-ка, Верена, наша зубрилка опять выделилась, – по моему столу противно протарабанили длинными красными ногтями. Лизянка противно хихикнула и уточнила: – Коргут, вместо того, чтобы тратить последние гроши на всякую ерунду, – она кивнула на мое изобретение, – ты бы лучше купила себе новое платье… Ну, или не новое, а поношенное, но хотя бы второе.

Мои уши мгновенно вспыхнули, а руки инстинктивно дёрнулись, прижимая шарф к животу, как бы закрывая обзор на далеко не новую одежду. Пару секунд спустя, не поднимая головы, я запихала его в сумку и быстро протиснулась мимо оборотницы к выходу.

До следующей пары было около получаса и я, вместо того, чтобы идти в столовую, бросилась в академический сад, где в это время никого не было.

Тихий шелест листвы и мягкий запах цветов успокаивал и дарил умиротворение. Я плюхнула сумку на лавочку и с размаху на неё уселась.

На глаза попалось небольшое коричневое пятно на темно-бордовом материале платья. Обычно его не видно, если просто стоять или аккуратно сесть боком, но сейчас полинялая ткань отогнулась на колене, являя моему взору вечное напоминание о том, что я никогда не стану такой, как другие адепты.

Я злобно стукнула кулаком по коленке.

Тема одежды, обуви, сумок… И всего, что стоило больше нескольких экров… Была для меня болезненной. Это платье действительно было единственным из того, что я могла носить на занятия. В нем я ходила на пары, ела в столовой, проводила опыты и ездила в город. В общем, жила.

Была еще, как называемая форма для физических упражнений, в моем случае состоявшая из широких деревенских штанов и белой рубашки из грубой ткани; и ещё была одна-единственная ночнушка для сна. Завершали образ небольшие балетки без каблуков для теплой погоды и пожеванные жизнью полусапожки моей бабушки для холодной погоды. Вот и весь мой гардероб…

– Я не виновата в этом, – прошептала сквозь зубы, старательно таращась в одну точку и сдерживая слезы, – у меня просто нет выхода. Не все могут рассчитывать на деньги богатых родственников, кому-то в жизни просто не везёт!

Нежно-лиловые розы сбоку от лавочки тревожно зазвенели, не понимая причину моего расстройства, а я, взглянув на них, резко выдохнула, приказывая себе успокоиться.

– Ну и ладно! Пусть у меня нет нарядов и золотой кареты, зато я умнее всех этих напыщенных баранов, вместе взятых, да? – обратилась я к цветам, и те согласно зашумели, потрясая многочисленной листвой. – И платье у меня хорошее, без дырок. Ему всего три года, правильно? – шум в ветках стал еще громче, а я всё уверенней продолжала: – И учусь я не где-нибудь в захудалой деревушке, а в столичной академии магии, верно?

Получив очередное подтверждение, я глубоко вздохнула и привела последний контраргумент:

– И вообще, деньги у меня есть! И я могу купить платье! И не какое-нибудь, а новое и качественное! Просто я умею деньгими распоряжаться и решила, что лучше оставлю их на обеды и ужины ближайшего месяца, а не потрачу на ненужную тряпку! Я же молодец, правда?

– Молодец, молодец! – зазвенело со всех сторон. А я победно улыбнулась. Я не нищая, я – продуманная!

Успокоив себя таким образом, я решительно встала со скамьи, забрала сумку и, помахав на прощание гостеприимным цветам, поспешила в раздевалку. Нужно еще было успеть переодеться и морально подготовиться к новой порции насмешек. Ведь следующая пара – физическая подготовка…

Глава 4 Ловите меня все!

Буквально через десять минут наша девичья группа с небольшими вкраплениями парней ровным строем стояла перед магистром Тетрони, расхаживающим перед нами взад-вперёд. Вампир солидно заложил руки за спину, отчего его идеальная осанка стала буквально монументальной.

– Значит так, – рассуждал он, бросая на нас оценивающие взгляды, будто за три с половиной предыдущих года еще не успел узнать, как облупленных, – парни бегут четыре полных круга, девушки – три.... Хм… – взгляд на меня, – человеческое недоразумение – один. И не убейся, Коргут.

Вокруг противно захихикали, а магистр продолжал:

– Сегодня за вами будет наблюдать ваш новый куратор, чтобы оценить физические возможности каждого, так что не позорьте родную академию.... И меня заодно, – добавил он куда тише, буквально себе под нос.

Я не удержалась от мимолётной улыбки, которая мгновенно привлекла внимание сидящего в тени раскидистого клёна Данорана. Черные, пронзительные глаза уставились в самую душу, прямо до желудка, а у меня мороз по коже от этого взгляда пошел. Ему бы за осуждёнными на рудниках приглядывать, а не за молодыми жизнерадостными адептами.

Тут мои однокурсники резво стартовали, так что мне ничего не оставалось, как только поплестись следом. И кто придумал изнурять тело будущих зельеваров так, будто им в первых рядах с боевиками в сражении стоять?!

Я – будущий ученый! Вот зачем мне бежать, потом прыгать через ямы, потом карабкаться на стену, затем, как дикая обезьяна, с этой огромной стены прыгать на канат, словно на лиану в тропических джунглях! Зачем?! Если я собираюсь всю свою оставшуюся жизнь провести в какой-нибудь милой и уютной лаборатории, окружённая книгами, склянками и зельями?

Подавляя рвущееся наружу раздражение, которое каждый раз неизменно сопровождало меня на подобных зверствах, ой, то есть, уроках, я медленно добежала до первого препятствия в виде глубоких, изрытых ям, на дне которых поблёскивали колючие шипы сухого кустарника. Не иначе, как для устрашения нерадивых студентов.

Все мои однокурсники уже давно убежали вперед, даже не задержавшись перед таким незначительным препятствием.

Конечно, что такое трещина в два-три метра для чистокровной вампирши? Так, незначительное препятствие!

Я же, уже хорошо знакомая с каждой кочкой на полигоне, вздохнула и полезла сквозь накинутые тут и там прутья и огромные ветки, выискивая место, с которого я смогла бы прыгнуть.

Был тут один уступ, сокращающий трещину практически до метра, с которого я раз за разом перепрыгивала эту оркову яму! Уступ нашелся, дыра была преодолена, и я побежала дальше.

Мимо меня пронеслись три моих однокурсника, заходящих на второй круг и поднимающих тучу пыли.

Магистр совсем не ошибся, когда требовал с меня пробежать только один круг, а не три, как другие девушки. Кому, как не ему знать, что дай Всевышний, я успею его завершить, когда другие уже покончат с разминкой и основной частью урока. Мы же это не раз проходили.

К счастью, ему хотя бы не надо было, как в первые года, следить за каждым моим шагом и страховать, опасаясь, что я где-нибудь сверну себе шею. Я за время обучения уже выучила здесь каждый куст и любое препятствие научилась медленно, но вполне успешно обходить. Так что в своем темпе поплелась дальше.

Обошла по кругу большое грязевое озеро, не рискуя в него лезть, перепрыгивая с одного шаткого бревна на другое. Проползла под высокими качающимися ступенями, которые, по-хорошему, надо было пробегать с такой скоростью, чтобы не успеть потревожить стаю мелких, но кусачих летучих спиков, потом добралась до высокой стены и, сетуя на то, что её обходить, как предыдущие препятствия, мне было категорически запрещено, со вздохом полезла наверх.