Эльф

Светлана взяла бутылочку и, открутив крышку, понюхала содержимое.

– Совсем не пахнет клубникой. Ничем не пахнет, – она капнула жидкостью на ладонь и лизнула, – и вкуса нет. Вы волшебник, Григор.

– Я учёный, девочка моя. Но будь осторожна. Концентрация экстракта очень высокая. Одного кубика достаточно, чтобы отправить аллергика на тот свет. Возьми и водный экстракт, – Григор вытащил ещё один пузырек, – он тоже без запаха и вкуса. Его действие слабее, но не менее опасно.

Светлана зажала флакон в руке и снова повернулась к монитору. Перед глазами опять замелькали таблицы.

Родословная детей охотников до известного колена со всеми существующими родственниками. Оказывается, у мужа есть две двоюродные сестры. Обе в Москве живут. А она и не знала.

– Зачем такие подробные боковые ветви на родословных охотников?

– Светочка, современная молодёжь такая нечистоплотная в половом отношении. Вам же не нужны генетические проблемы у новых наследников.

– Здесь нет одного личного дела. В школе этого мальчика зовут Олег. Рыженький такой, очень хорошо рисует.

– Да… Рисует он действительно хорошо, – профессор задумался на несколько секунд. – Но его личное дело – настоящее, разумеется, – ты нигде не найдёшь. Эрстарх всегда хорошо писал. Он помешан на живописи. Готов на всё, лишь бы ему дали краски. Даже работать на тех, кто даёт писать. Он принесёт любую информацию. Один раз Эрстарх вышел из-под контроля, когда был в теле Ван Гога, уши стал себе резать, видите ли. Личное у него взбунтовалось. Пришлось жёстко сворачивать его существование. Теперь он такой ошибки не делает.

Светлана вдруг поняла, что сидит с открытым ртом:

– Хорошо, что он один такой. Я, конечно, знала, что эльфы всё равно есть среди нас. И что какие-то структуры с ними сотрудничают. Но зачем к нам? Зачем в школу к детям?

– Ах, милочка. А вдруг ты решишь вырастить новое поколение бунтарей? А вдруг соберёшь и воспитаешь для своего сына команду? Сделаешь их друзьями, а не убийцами-одиночками, как принято у чистокровных? А вдруг вы найдёте наследников раньше других? Все ведь ждут нового прорыва…

– Вы знаете, Григор, что я делаю и для чего.

– Знаю, моё милое дитя, знаю. Вижу, куда катится мир. Вижу, как тебе тяжело. Чистокровные сорвались с цепи. Им надо больше и больше.

Какое-то время Светлана пустым взглядом смотрела в экран, а потом спросила:

– Но они же не навредят моему мальчику?

– Светочка, – профессор выдержал паузу, – а когда ты собираешься сказать сыну правду? Мне кажется, Степан уже готов узнать, кто он на самом деле.

– С Алексеем это плохо закончилось. Пусть у ребёнка будет детство и нормальная человеческая жизнь.

Григор усмехнулся:

– Я понимаю твоё материнское желание защитить и сберечь, но он уже не человек.

Светлана молчала. Какая-то часть её сознания отчётливо понимала, что сын – наследник не только династии охотников. А другая часть – та самая, материнская, которая желала защитить и сберечь, – всячески противилась реальности.

Григор снова отвлёк её от мыслей:

– Света, может быть, ты боишься встретиться с Мирославом? Пойми, тут совсем другая ситуация. Алексей был носителем. Ты прожила все эти годы с эльфом. А Степан – симбиоз. Это другое существо.

– Он не существо! Он мой сын! И пусть будет человеком столько, сколько позволят обстоятельства.

– Хорошо, девочка моя. Но я не вечный, поэтому и даю тебе столько лекарства. А дальше тебе решать. Не обозлится ли мальчик, когда узнает правду? Сейчас ведь он на противоположной стороне. Да и Мари безумно соскучилась по детям. Кстати, девочек не нашли ещё?

Светлана отрицательно покачала головой. К сожалению, Григор слишком поздно рассказал ей правду. Она узнала о том, что была замужем за эльфом в человеческом теле, только в больнице, когда муж умирал. Эльфы пришли к людям из другого мира. Их было два на планете: Верхний – мир эльфов – и Нижний – мир людей. Назвались они так, потому что мир эльфов существовал на очень высоких частотах, а частоты людей были пониже. Охотники не знали всей правды о параллельном мире. А о том, что Верхний мир жив и тесно связан с миром людей, наверное, не знал вообще никто. Ведь хранителем этой тайны были два существа: человек и эльф. Григор и Мари. И повлиять на то, что высшее существо переселится из тела мужа в Степана, она никак не могла. Но и искать его сестёр она не собиралась. Спасибо Григору, что тот придумал блокатор реактивов на определение КОЧ. А может, и не придумал, а получил готовую формулу от своих «друзей». Светлана, воспитанная чистокровной семьёй, относилась к эльфам с презрением и недоверием. После смерти любимого человека, который оказался не человеком, в её восприятии мира всё перевернулось. Идея, которой она жила годы до трагедии, уступила материнским инстинктам. Единственное, чего она по-настоящему захотела – сберечь своё дитя любой ценой. В ней проснулась лютая ненависть к системе, выстроенной охотниками за много столетий. Ведь любимого мужчину убил человек. И она это точно знала. Однако всё равно не собиралась искать каких-то очень важных и нужных Мари девочек-эльфиек. Попадутся сами – конечно, она сообщит. Если их нечаянно убьют – тоже сообщит. Но рисковать жизнью сына никогда не будет.

– Я переживаю за Мари, – тяжёлый вздох Григора выдернул её из размышлений. – Она говорит, что покинет этот мир только со мной. И я боюсь, что она это сделает. Ты же знаешь, как они все хотят уйти в свой мир. Мари устала здесь за четыреста лет. Не хочу, чтобы для неё вот так всё закончилось. Запакуй ампулы сейчас, чтобы она не увидела.

Светлана поставила коробки на колени и накрыла пледом. И в этот момент в кабинет спустилась Мари.

– Начинается рассвет. Григор, ты не хочешь пройтись подышать?

Мозг Светланы, наконец, уступил усталости, она сгребла коробки вместе с пледом и направилась к лестнице.

– Светлана, – окликнула её Мари, – мы завтра будем отправлять посыльного в город. Тебе нужно что-либо с собой?

– Цуйка. Несколько бутылок цуйки.

Следующие четыре дня пролетели как один. Все вместе они гуляли по деревне, катались на лыжах по заснеженным дорогам. Степан много фотографировал. А вечером после прогулки Мари играла на какой-то странной пузатой гитаре с двадцатью струнами и пела своим чарующим голосом. И все пили волшебный глинтвейн, только сварен он был уже из виноградного сока, без добавления тайных ингредиентов.

В день отлёта в аэропорт собрались быстро, хотя Степану совсем не хотелось обратно. Сувениров купили столько, что они не помещались в чемодан. Мари нервничала и постоянно норовила дотронуться до мальчика. Перед отъездом профессор выучил со Степаном какой-то набор цифр в виде стихотворения, – хорошо срифмованного и лёгкого для запоминания. Сказал, что это координаты места, где он живёт, и их ни в коем случае нельзя нигде записывать.

– Просто повторяй иногда этот стишок про себя, чтоб не забывать. И помни, юноша, пока я жив, я всегда рад тебя видеть! Всегда и при любых обстоятельствах! Одного или с друзьями!

Уезжать было тяжело.

– Мам, а почему мы не взяли это мягкое одеяло? – спросил Степан уже в машине. – Мари предлагала.

«Да потому что у тебя в группе учится эльф-доносчик, который сразу же сообщит куда следует о том, что у тебя королевская мантия», – подумала Светлана, но вслух сказала:

– Перегруз уже будет. Придётся много доплачивать в самолёте. Ну ты же можешь сюда ещё вернуться и забрать его. Мари сохранит для тебя, она же обещала. Кстати, ты всем сувениры везёшь?

– Ну, я ребятам печенье купил в маленькой пекарне, оно реально вкусное. Только Олегу не знаю, что подарить. Думал, какую-нибудь ерунду для рисования, но ничего не нашёл.

– Кстати, хотела с тобой давно поговорить без лишних ушей. Не надо доверять Олегу. Ни в чём. Ни в каких вопросах, – последнюю фразу Светлана произнесла своим «учительским» голосом. Степан не стал уточнять, потому что без весомой причины мама никогда ничего не запрещала.

– А он мне тоже не нравится. Мутный какой-то. Мы уже все сдружились, а он как чужой.

* * *

Мирабель отложила столовые приборы и ждала, когда девочки окончат трапезу. После ужина ей предстоял разговор с королями. Сейчас их лица были хмуры и задумчивы. Королевство готовилось к войне. Но даже такой серьёзный вопрос волновал Мраце не так сильно, как рука Создателя, которой та сжимала под столом ладонь Мирослава.

Когда Мирабель впервые попала в Нижний мир, её накрыло волной непонятных ощущений. Люди называли это чувствами или эмоциями. И их было так же много, как и магии в мире эльфов. Она была бы рада избежать этих новых ощущений, но выбора не было: к сожалению, чтобы эльф мог комфортно существовать в другом мире, ему приходилось занимать тело человека. Никакой жестокости – Создатель предусмотрела, чтобы процесс слияния происходил только по обоюдному согласию и с выгодой для обеих сторон: эльф спокойно делал свои дела в Нижнем мире, а когда покидал сосуд, оставлял человеку часть своих не магических способностей вроде физической силы или ума. Но как выяснилось, и сам человек делал эльфу подарок. Вернувшись в Верхний мир, Мирабель вдруг поняла, что по-прежнему испытывала эмоции, и это сбивало с толку, мешало как раньше спокойно жить среди своего народа и принимать рациональные решения. Как, например, сейчас. Ей надо было готовиться к беседе с Королями, но вместо того чтобы обдумывать речь, она то и дело отвлекалась на своё состояние, предпринимая недюжинные усилия, чтобы не повысить голос и не сделать замечание своему воспитаннику. Мальчик не понимал, что с ним происходит, а Создатель понимала, но, кажется, уже не могла остановиться.

Наконец королева увела девочек и помощницы унесли пустые блюда. В зале остались только короли, Мирабель, молодой наследник и Создатель.

– Какие новости ты принесла нам? – обратился старший король к Мирабель. – Люди приняли нашу помощь в борьбе с мардогами?

– Да, мой король, я создала гильдию охотников за мардогами. Но дело осложняется тем, что мардоги тоже научились пользоваться человеческими телами. И отличить их от чистых представителей Нижнего мира очень сложно. Сейчас наши верные воины в человеческих телах учат людей находить и обезвреживать этих существ.

Короли переглянулись, и младший спросил:

– Сколько времени смогут эльфы пробыть в человеческом теле?