Швоткать

– В нашем лесничестве рабочие скрещивали клён с кедром.

Липы выращивали из семян, а сосновый молодняк привозили из Сибири.

Каждой осенью наша деревня всем миром подготавливала молодняк к зиме.

Вязали из ивовых прутьев щиты для них…

Смотрю, Люся притихла.

– Вы уж не обижайтесь, – говорю я.

Для этой почвы нужна лунка глубокая.

В ней должны быть ещё дренаж, земля и удобрения…

– Я эту работу делаю впервые, – заявляет тут Люся.

– Ну-ну!.. – вдруг вырывается у меня. – Прошу прощения! Я помешал вам…

Я, проворно двигаясь, направляюсь в подъезд, оттуда к себе.

Вышел опять на балкон.

На ленточке у стены дома Люси уже не было.

А штыковка стояла в вертикальном положении.

– Что я наделал?! – сокрушаюсь я во весь голос.

Среди своих

Тут после встречи с депутатом я почувствовал себя, будто побывал среди своих.

Настроение сходу поднялось.

Нет, не скажу, что встреча меня вдохновила.

Я ждал нового поворота жизни.

Вспоминал былые времена:

раз – и поворот после выступления Хрущёва,

раз – поворот после выступлений Горбачёва,

раз – поворот после выступлений Ельцина!

После встречи с депутатом я надеялся на новый вектор жизни хотя бы на нашей улице.

Иду теперь и продумываю, как бы мне больше собрать подписей жителей дома!

Иду и планирую свои дальнейшие действия.

Письмо с подписями передать депутату нашего округа.

Депутат обязан нам оказать помощь.

Вопрос, кто запишется к нему на приём?

Я не пойду, потому не знаю, как это делается.

Но всё же решаю собирать подписи.

Я подхожу к соседнему подъезду.

Входные двери открыты.

Гастарбайтеры мельтешат, не закрывая вход из-за своей беготни.

Они выгружают лес, рейки, плинтуса.

Я пристраиваюсь за ними, повторяя шаги впереди идущих рабочих.

Поднимаюсь до лестничной площадки первого этажа.

Повернувшись направо, остаюсь в дверном проёме.

Нажимаю звонок квартиры.

Из квартиры лаем отвечает собака.

По голосу чувствую, что пёс огромного размера, кажется, сенбернар.

Басовитым голосом он долго лает в ответ на мой звонок, а потом вдруг перестаёт.

Оглянувшись, вижу женщину и узнаю Лайму Яновну.

Идёт прямиком ко мне, точно живёт тут.

– Что тут делаешь? – говорит Лайма Яновна. – Ведь ты живёшь в четвёртом подъезде?

– Я к вам по делу, извините… – говорю я. – Не уделите мне пару минут, ради общего дела.

– А по какому вопросу я должна уделять свои минуты тебе? – говорит Лайма Яновна.

У неё брови собираются на переносице, а глаза округляются.

– Вы ведь живёте в этой квартире? – говорю я.