Хваткий мой

Хозяин всего живого, горячее белое солнце грело слева шею, спину, плечо.

Он ещё в гнезде никогда не упускал из виду солнце, благодарный за шедшее от него тепло.

Он уже знал: солнце согревало, но не обжигало.

Свет попадал слева прямо в глаз: яркий луч преследовал, не давал глядеть в полную силу.

Оставалось надеяться на правый глаз.

Им он тоже увидит немало, а менять направление полёта не хотелось.

Вдруг он заметил на неровной полянке справа одинокую птицу.

Попрыгивает себе то туда, то сюда, и то у неё не получается.

Похожа на фазанью самку, но вряд ли это фазанья самка.

Что за птица?

Одна-одинёшенька.

Поклёвывает какие-то серые зёрнышки.

Прямо посередине полянки пасётся.

Ринься он на неё, не успеет убежать в густые заросли на краю полянки.

Чудно как-то!

Ведь каждое существо живое пасётся так, чтобы при опасности успеть убежать, или уползти, или отскочить в защищённое место, что поблизости.

А этой беспечной фазанье самке и закона нет, что ли?..

С первого взгляда молодой сокол определил промахи птицы, похожей на фазанью самку.

Эту можно легко взять.

Такую птицу, похожую на фазанью самку, он в гнезде ни разу не встречал…

Хвост какой-то необычно короткий.

Соколик начал подбирать лапы, складывать крылья, а когда острые их концы легли на хвост и, все тело напряглось, будто тяжесть его увеличилась, резко, стремглав, с нарастающим свистом ринулся вниз на незнакомую глупую птицу.

Глаза соколика неотрывно следили за её движениями: попробуй она увернуться, нападающий успеет изменить направление атаки.

Ему доставлял удовольствие сам азарт нападения; он приоткрыл на лету клюв-крюк, слегка высунул плуго-образный язычок, зашипел грозно.

Вот как происходит, оказывается, само нападение?

Внутреннее чутьё даёт знать: «пора!»

Тут соколёнок расправляет концы крыльев, развёртывая их веером, так чтобы зависнуть в воздухе на мгновение, необходимое для того, чтобы решительным ударом поразить жертву в голову.

Потом, задним когтём одной лапы полоснуть ей под горлом, а когтями-пальцами схватить её и подняться – уже вместе с добычей – снова в небо.

Соколик подготовился сделать всё, как подсказывает ему внутреннее чутьё.

Он на лету, приближаясь к земле под острым углом, заметил блестевшие в солнечных лучах тонкие верёвочки между четырьмя столбиками, которые квадратом огораживали птицу, похожую на фазанью самку.

Тоненькая верёвочка, зачем она?

Слишком слабой показалась она, чтобы сворачивать в сторону, – можно проскочить сквозь сеть или порвать её.

И, только налетев на неё грудью, соколёнок почувствовал, что сеть и мягка, и крепка, – будто тугим ветерком повеяло ему навстречу.

Несообразительная самка закудахтала, задёргалась в предчувствии удара сверху!

Хотела было юркнуть в сторону, но из-под серых зёрнышек вынырнула красная нить!

Её конец туго обмотал лапку птицы-жертвы, другой же оказался привязанным к метёлке – стеблям чекенде[2 - Чекенде (кирг.) – Кузьмичёва трава.], что натянулась так резко, что стебли чуть из земли не выдернулись.

Птица-жертва застучала беспомощно крыльями, вся распласталась по земле и затрепыхалась.

И тут молодой тынар настиг её, все четыре когтя левой лапы разом вонзились в мякоть, задний коготь правой уже очерчивал в воздухе дугу, чтобы полоснуть жертву под горлом, но… не вышло.

Задний этот коготь её зацепился за что-то, за какое-то препятствие.

Внутреннее чутьё подсказывало, это делается просто.

Задний коготь легко разорвёт живую ткань, нанося глубокую, смертельную рану.

На деле было не так.

Подобной осечки не должно было случиться!

Поэтому молодой тынар не испугался.

Нет, он изготовился тут же взлететь – подальше от этого странного места… в небе безопасно, оттуда можно и осмотреться.

Он рванулся, но что-то мешало ему взлететь, что-то держало его за крылья.

А тут ещё эта незнакомка, похожая на самку фазана, стараясь вырваться, протащила его, распластанная, чуть вперёд, и вдруг с двух сторон сверху упали два столбика, и густая мягкая сеть накрыла обеих птиц.

Как жаль, что не смог он полоснуть задним когтём эту глупую самку.

Но все равно отпускать её он не собирался.

Будет держать одной лапой до тех пор, пока не добьёт…