Оценить:
 Рейтинг: 0

Любовь и гвозди

Год написания книги
2021
Теги
<< 1 2 3 4 >>
На страницу:
2 из 4
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

–Тэд? Ты это? -Привет! Я хочу тебя видеть. -Что мешает? -Я прилечу. Сейчас. И он прилетает, добирается на попутках в наш городок. А его мама растерянно делится по телефону с моей мамой этой новостью.

– Тэд почему- то летит домой. Хотя, был тут неделю назад. Странно Когда он является ко мне, моя мама многозначительно бросает на меня взгляд. Уже скоро 20 лет. Уже пора бы и замуж. Так принято. Хотя, разные нации. А это пока не принято. Мама тихо спит в своей комнате. А мы тихо шепчемся на кухне. И он вдруг говорит, что впервые познал женщину. Его сокурсница. И он должен на ней жениться. И мне становится больно. Женщины ревнивые создания. Пещерные инстинкты! А, когда мы снова уезжаем по своим городам, он пишет мне письма, полные романтики. И грозится, что, если я выйду замуж, то моему мужу несдобровать.

Потом я узнаю, что Тэд женился. На той своей сокурснице. На девушке, с раскосыми глазами. Она дочка милицейского чина. Потом Тэд женился еще раза два. На дочерях больших начальников. Это я узнаю от своей мамы, которая дружит с его мамой. И моя мама даже была приглашена на одну из свадеб, на которой Тэд весь вечер живо общается с друзьями. И почему- то даже не смотрит в сторону своей одиноко грустящей невесты. Мы больше не видимся с ним. Он становится влиятельным человеком в правительстве страны. И его родная сестра Аська, рядом с ним, сделалась важной чиновницей. И одноклассники надоедают ему всякими просьбами. В соцсетях его нет. А мне так хочется поболтать с ним на ФБ. Говорят, что он прилетал на вечер встречи с нашим классом, на своем самолете. Организовал ресторан. Сам, почему -то в трапезе не участвовал. И улетел, не попрощавшись.

Я тоже вышла замуж. Житейские штормы бросали меня, то на один берег страны, то выносили на другой. Но, всегда, когда мне тяжело на душе, мне снится Тэд. В хорошем, теплом сне. Защищая от всех невзгод. Он берет меня за руку и кружит вокруг себя. И я просыпаюсь с загадочной улыбкой и становлюсь счастливой. Когда любишь, иначе дышишь. Иначе видишь, летаешь, паришь над землей. Я любила его любовь ко мне.

Но, кажется, мой самолет вот-вот стукнется колесами о бетон. Хватит слюней! Пора вернуться в реалии.

Эротика со сканером

Мы приземлились. Мы уже в автобусе. Ждем. И наблюдаем за сценой на трапе. По нему вальяжно спускается семейка с двумя мелкими девчушками. Молодые родители устроили игрища на трапе. У каждого их ребенка по багажу, в виде машинок розового цвета на колесиках. И вот эти розовые машинки девочки тянут за веревочки по трапу. Шаг за шагом. Ступенька за ступенькой. Родители восхищенно подбадривают своих чад. Учат жизни, как кошки учат котят. Они спокойны. Они, очевидно, шведы. А я бешусь. И нервно гляжу на часы. До окончания регистрации на Стокгольм осталось 15 минут. Я выбегаю из автобуса. Мчусь в зал таможенного досмотра. И вижу несколько длинных очередей, разделенных лентами. Моя соседка, та холеная дама, уже на контроле. Пассажиры бизнес класса вне очереди. Несправедливо! Я опаздываю на самолет. Протискиваюсь сквозь строй, слышу смешки пассажиров сзади. Реакция европейцев. Лезть без очереди – хамство, примета, по которой можно распознать наших соотечественников. Очередь вежливо оттирает меня назад. Я к девушке в форме, с рацией в руке. Показываю билеты. Она ведет меня вперед. Я ставлю на ленту свои сумки. И милая девушка на досмотре отбирает у меня банку с медом и воду. Бросает в контейнер. Наверное, после смены работники таможни радуются всей добыче, деля ее меж собой! Не думаю, что все это утилизируется. Таможенник в Борисполе, чисто по- домашнему, позволил мне пронести баночку с медом и бутылку воды. Пожалел! А тут все жестко. Но долой эмоции! Препятствия продолжаются. Начинается эротика со сканером.

Нет, я не стирала нождачкой отпечатки пальцев. Не вытравливала их кислотой. И не срезала кожные узоры лезвием, как это делают ушлые уголовники.

Но сканер никак не хочет показывать мою дактилоскопию, хотя я очень старательно прикладываю пальцы к стеклышку, слушая указания пограничника. Парень в форме не выдерживает и зовет на помощь коллегу. Вдвоем они прижимают мои пальцы, то сильнее, то слабее. Их руки влажные, прикосновения очень интимные…Биометрия гарантирует быстрый пограничный контроль.

А с моими пальчиками, стертыми, очевидно, на клавиатуре, на границе всегда затор. Пассажиры молча терпят, а мы все стараемся, меняя позы пальцев. И я, ощущая знойную руку молодого пограничника, уже кокетничаю с ним:

– Ну, не можете идентифицировать, не выпускайте. Останусь здесь жить, с вами. Погранцы сопят над моими пальчиками. А, может быть, у них сканер такой? Шаурмой запачкан! Я достаю салфетку влажную, протираю стеклышко. О, чудо! Сканер ожил! Наконец – то, у нас все получилось. Ха! Прибалтика в Евросоюзе, а руки, видать, по – прежнему не моют. Я выбегаю из зоны контроля. Ищу свой терминал. И попадаю в длиннючий магазин. Это новая западня. Это дьюти-фри. И я понимаю, что «Эйр-Балтик» считает, что каждый пассажир обязан побывать здесь и потратиться. Пока я, плутаю меж стоек с рижскими бальзамами, конфетами и разной коммерческой хренью, ища выход, я опаздываю на свой самолет в Стокгольм. Девушка в синей форме и рацией захлопывает перед моим носом стеклянную дверь выхода к самолету. Я чуть не плачу, прошу девушку сжалиться, пустить. Девушка неумолима.

В аэропорту Читы, как- то было дело, я тоже задержалась на транзите.

И уже посадка во Владивосток закончилась, и двери закрыты.

Но наши ж, люди душевнее! Прониклись, пустили. А тут, блин, все так бесчеловечно! Самолет стоит еще десять минут. И я все это время любуюсь им, умоляя девушку. А потом с тоской смотрю, как подымают трап и раскручиваются лопасти пропеллера.

В кассе мне отказываются возместить хотя бы часть стоимости билета. Предлагают купить новый, за 140 евро. Служба пограничного контроля выполняет свою работу. А «Эйр-Балтик» свою. Ну, не судиться же мне с ними! Мне надо в Стокгольм! А не носиться по судам Риги. И это логично. И, очевидно, что об этом здесь знают и злоупотребляют. Вместе со мной у кассы рыдает женщина с ребенком в коляске. Им тоже не хватило 30 минут. Блудили по просторам аэропорта. Путались в западне дьюти-фри. И им тоже отказали возместить билеты. Я устало падаю в кресло. Что делать? Оле ждет. Если я не приеду, что подумает обо мне швед? Очередная мошенница? Но у меня нет денег. Свободных денег. В кармашке трусов, застегнутом на английскую булавку, лежит НЗ. Это несколько соток долларов, взятых в долг. На случай форс-мажора в Швеции. Форс-мажор дома у меня уж наступил. Лера увела не только моего мужа, но и его кошелек.

Шведская семейка

И тут я вижу шведскую семейку. Ту, что на трапе устроили игрища со своими чадами. Не без их помощи я опоздала на самолет! Они, оказывается, тоже летят в Стокгольм. Но билеты взяли с разницей в два часа. Уже ученые! Тоже не успели однажды на самолет. Мы знакомимся. Тарас с женой и двумя дочерьми уже шведы. Они из Донецка. Когда их дом разбомбили, они уехали в Стокгольм. Сначала это был шок познания радости. Потом быстро привыкли к хорошему. И теперь, когда прилетают домой, в Донецк, то шок испытывают снова. Тарас менеджер в компании. У них дом, девчонки ходят в сад. Но только три раза в неделю. Остальное время мать должна быть с детьми, воспитывать их. Есть у них и собака мелкой породы. Она тоже посещает собачий садик. И платит Тарас за садик собачий дороже, чем за сад детский. К животным в Швеции отношение особое. Более четырех часов собака не должна быть одна. Иначе хозяина лишают собачьих прав. Если, конечно, кто-то из соседей настучит, куда следует. Тарас искренний, глаза у него восхитительного цвета спелых васильков. Он доброжелателен ко мне. И сам берется позвонить Оле. И на уверенном шведском языке рассказывает тому о моем приключении. О том, что мне не хватило 30 минут. И не моя на то вина. И я слышу, как они оба спокойно и с юмором общаются. Никакой катастрофы нет. Я прилечу следующим рейсом. А потом Тарас обращается ко мне.

– Ваш Оле тоже говорит, что уже сталкивался с подобным. Это коррупция. «Эйр-Балтик» делает деньги таким образом. Тарас дает мне свой телефон, на всякий пожарный случай. Обещает помощь, если, вдруг, понадобится. А я достаю из потайного кармашка НЗ и покупаю в кассе билет до Стокгольма.

Швед Оле

Дорога размазана скоростью, мчит вдоль соснового леса, восхищает приметами европейского шика. Ни ямы, ни гвоздя, лишь ослепительно белые разметки, да знаки с изображением оленей. Среди сосен виднеются дома с вишневой черепицей. Шведы – лесные братья. Селятся среди деревьев, отдельно друг от друга на расстоянии в 100 -200 метров. И в гости, на чай, к соседям не ходят. Криминала здесь нет. И потому двери не закрываются на ночь. Таков стандарт их жизни. Это мне рассказывает Оле. Он за рулем. Оле такой же, как и на фото с сайта. Обычный швед. Светлый. Лицо квалифицированного фермера. Синяя толстовка, с катышками, чистые кроссовки. Волосы взъерошены, давно требуют ножниц доброй парикмахерши. В салоне слегка пахнет сеном. Я смущена. Но внешне довольна и счастлива. Куда уж деться! Когда я увидела его на выходе среди встречающих, я поняла. Да, уж! Погорячилась! Ни химии, ни физики здесь не может быть! Даже после длительного знакомства. Да, и, вообще, не могу я изменить своему родному мужу Косте. Даже, если он ушел к другой. Но Оле тянет губы к моей щеке. И я в ответ так же целую его в щеку. Первый поцелуй. Дружеский!

Вечер синий. Мы въезжаем в частный лес. Лес принадлежит Оле. Здесь шлагбаум. И Оле ключом открывает вход в свой лес. Сияющие сосны. Лимонный свет фонарей. Вот его дом. Сруб. Одноэтажный. Новый. Добротный. Вишневого цвета крыша, на ней панели солнечных батарей. Видовые окна в дереве белого цвета. Малахитовая трава у дома. Мелкие цветы, маргаритки. Шикарно! Заходим в дом. К нам бросаются два охотничьих вахтинга. Облизывают Оле, виляют хвостами и в мой адрес. Весело ставят лапы мне на грудь. Оле включает свет. Все современно. Идеально чисто. Внутри дом обшит пахучим деревом! Камин с вязкой березовых поленьев. Окна без занавесок. Звезды мерцают в синем стекле. На подоконниках абажуры. Пылают оранжевым шелковым светом. Сказка! Оле гостеприимно водит меня по дому, показывает свои владения. В доме три входа. Две ванные комнаты, три спальни. Светлая гостиная. Стандартная мебель «Икея». По стенам рога косуль, оленей, лосей. Бр-р-р…! Кровожадно! Оле толкает дверь спальни, с большой кроватью с двумя подушками у изголовья и, показывая рукой на это лежбище, говорит.

–Тут Оле, тут Маргарита! Окей?

–Ноу! Только Оле! Маргарита отдельно. Там! – и я указываю рукой в другую комнату.

–Окей! Окей! Ноу проблем! – суетится Оле и отдает мне малую спальню, обшитую душистым деревом с пола до потолка. С чучелами совы, дятла и рогами животных. И с тремя окнами без штор. В окна в упор смотрят наглые звезды. И мерцают сказочные сосны в лимонном свете фонарей. Я опасливо смотрю на синие окна. В них могут заглянуть разве, что олени, живущие в частном лесу. Да вот эти драгоценные звезды. Небо в алмазах! Они висят среди сосен и пялятся на меня. Дверь спальни целомудренна. Замка в ней нет. И не было. Оле уже спит, наверное, в своей спальне, на широкой кровати с двумя подушками. А я украдкой, на цыпочках, продвигаюсь по дому, в паутине лимонного отсвета фонарей и звезд. Защелкиваю на ключ парадную дверь. И на всякий случай, притягиваю тяжелый деревянный стул к двери внутри своего убежища. Нет, Оле не такой. Он не должен. Он нормальный. Хотя, у самых нормальных на вид людей бывают самые животные помыслы. А кругом лес. Ни души. И, кто его знает, что зарыто вон там, в темноте, под сосной? Оле писал мне, что женщины одолевают его предложениями. Просятся в гости. Но повезло мне. А, может, уже кто-то бывал здесь? В этом доме в лесу. А вернулся ли домой? И теперь моя очередь? Повезло? Какой-т дьявольский сарказм слышится в этом слове. А по стенам дома головы засушенных животных. Бр-р-р! И с какой-то дурной ностальгией мне мерещится наш бомж Вася, ночующий у мусоропровода и наводящий ужас на нас со Светкой-соседкой. Что и заставляет нас быть в тонусе и закупоривать входные двери квартир на все замки и цепочки.

Гутен морген, Оле!

Я уже три дня в гостях у Оле. Я в восторге. Воздух хрустальный, вода чистейшая, прямо из крана, пьешь – не напьешься! Грибы белые у самого дома! Лошади, собаки, лес с оленями. Что еще надо человеку, заморенному экологией Киева! Утром, в 8 часов, я выхожу из своего райского убежища, говорю гутен морген Оле. Я плохо знаю немецкий. Оле плохо знает английский. Но общий язык мы, вроде, находим. Мне так кажется. Оле уже сидит за большим деревянным столом. Светло и солнечно! И живописно! Через видовые окна нам представлены красные поля клевера, зеленые леса, синее небо, желтые распахнутые объятия солнца. И редкие всадники в жокейской форме на лошадях, аллюром плывущие мимо. А вон и олень нарисовался на поляне! Застыл. Рогатый. Почти ручной. Олени тут гарцуют меж домов, как собаки у нас на районе.

Кофе. Масло. Хлебцы. Маленький помидор, поделенный на двоих. Вежливые улыбки. К мюсли с горячим молоком – фруктовый йогурт, долька шоколада, джем. Обед в пять часов. Срок в срок! И ни минутой раньше. Все строго. Вчера за полчаса до срока я поджарила в духовке элька. Эльк – это лось. По- шведски. Лосятина с картошечкой, да с лучком разнесла одуряющий запах на весь шведский лес! Зову Оле.

–Ноу! – категорично говорит Оле. И смотрит на часы, лежа на кушетке с ноутбуком. И я ставлю противень назад, в духовку. Еще рано. Еще 30 минут. Порядок не нарушаем. Гость- раб хозяина! Собаки тоже терпеливо ждут своего корма, без истерик. Мой Тузик, например, весь издергается, извизжится, сбивая меня с ног и мешая мне класть ему в миску еду и попадая головой и ушами под ложку с мясной кашей. А тут дисциплина. Собаки не сходят со своих мест-лежаков. Гнетуще – молча смотрят, как Оле насыпает им сухой корм, добавляет чуток теплой воды, разбивает яйцо. И все это медленно, с натяжкой, будто нарочно. Вахтинги неотрывно следят за руками Оле и едой. И на мраморную плитку с двух пастей, дуэтом слетают прозрачные капли слюны. И лишь, когда Оле произносит едва слышное: «?ta», псы тихо сходят со своих мест и принимаются за еду. И мне становится неуютно и кажется, что будь я женой Оле, меня тоже начнут дрессировать. Да, уже дрессируют! Я убираю со стола. Оле идет мимо меня, очень близко. И я рефлексивно вжимаюсь в стол, отстраняюсь от него. Оле проходит мимо.

– Загадочная русская женщина! – возможно, думает швед. Хотя, в его голове могут роиться и другие мысли.

– Чего эта барышня тут у меня делает? Ест моего лося, любуется красотами из окон, и все, на шару!

И я понимаю Оле. И потому стараюсь все делать по дому, помогать по хозяйству. Вчера перенесла кучу чурок из дровяника в бойлерную, сложив там красочную поленницу. И получив непривычные волдыри на ладонях. В раковине снова тает кусок лосятины. На обед. Красный, сочный, мягкий. Лося добывает Оле. Как мамонта! Настоящий мужик! Они с коммуной в 15 человек валят лосей в разрешенном октябре охотничьего сезона. Тянут тучную рогатую добычу из леса при помощи лошадей и квадроциклов. Делят по 25 кг. на нос.

В морозильной камере Оле стопочкой покоятся расфасованные лоси прошлого года отстрела. И я, показывая на стикеры с цифрами на пакетах с лосятиной, улыбаюсь, говоря об аккуратности и хозяйственности Оле. Кажется, понял! Засмущался.

В ванной комнате, у моей спальни, тоже видовые окна, до полу, без штор. И лишь одинокий побег любопытного сизого вьюнка, расползается по стеклу, притворяясь жалюзи и заглядывая в окно. Да, ладно, не мужик, ведь! Всего лишь сизый вьюнок! Вечером в ванной мне не скрыться от наглых звезд, оленей. И, возможно, более серьезных чужих глаз. И я говорю об этом Оле. И показываю на побег вьюнка, единственное мое жалкое прикрытие.

–Эх! Говорила мне мама, учи иностранные языки!

Оле, по-своему, понял меня. Он просто содрал вьюнок с корнем и бросил его под сосной. Со словами.

–Фор ю! Все для тебя!

Теперь окно в моей ванной сияет наивной открытостью и доверием к мирозданию. А я просто выключаю свет. Чтобы принять душ. И не смущать ни звезд, ни оленей, ни возможных чужих глаз. Я благодарна Оле. Он ведет себя скромно, послушно, ночами в мои окна не заглядывает. И в забаррикадированную дверь моей спальни не ломится.

Осторожно! Бьет током.

Ежедневно на квадроцикле мы объезжаем владения Оле. Контроль за электрическим заграждением. Лошади хулиганят, прыгают через барьер и обрывают провода. Оле устраняет неполадки. Электричество для дисциплины лошадей. Не сильное, но кусается. Чтобы лошади боялись и не пускались в бега. Квадроцикл прет по бездорожью леса. Вот-вот, мы полетим в кювет. Я сжимаюсь. Но Оле смеется и утешает меня тем, что он профи драйвер. За нами бегут лошади, совсем ручные, требующие внимания. И мчатся собаки породы вахтинг. Молодую собаку зовут Пруселеска, имечко шведское, затейливое, непривычное нашему уху. Она гоняет по лесу за зайцами. А я гоняюсь за ними. Ха! С этой Пруселеской я и изменяю моему Тузику! Как он там без меня, маленький? Скучает, небось! Хорошо, что у меня есть подруга Валька Бомбейкина, с частным домом и садом! И она очень любит моего Тузика. Оле останавливает квадроцикл у своего поля с красным клевером. Пруселеска роет лапами нору. Потом гонится за мной, настигает. А я падаю в красный клевер, хохочу, и Пруселеска тычется слюнявой мордой в мое лицо. Я раскрасневшаяся, очевидно, притягательная, сбрасываю с себя куртку. Остаюсь в белой майке. Мои глаза невольно сходятся с его глазами. В них восторг. И я, вдруг, вижу викинга! Оле живой мужик! И даже привлекательный! Стройный, подтянутый, с крепкими ногами. В его жилах течет древняя варяжская кровь. А вся эта хрень его, с хронометрией, со стандартами, видать, чтоб как-то угомонить могучую плоть древнего скандинавского племени. И я накидываю куртку. И понимаю, что надо кончать с этим. Не все поддается кнопочному управлению! Надо быть осторожнее в проявлении своей славянской эмоциональности. Ведь, викинга я вижу впервые!

И я вдруг четко вспоминаю, что перед поездкой к Оле я заглянула в интернет, узнать, что же такое шведские мужчины? И узнала. Благодаря экологии, гармонии с природой и здоровому образу жизни, они очень сексуальные. И, не смотря на полную их диджитализацию, они остаются викингами! А я тут разлеглась у него в красном клевере, в майке и с белыми волосами! Оле смущается и начинает стаскивать с меня расшалившуюся Пруселеску. Подает мне руку. Я тоже смущаюсь, а Оле восхищенными глазами смотрит на меня и что-то бормочет.

–Загадочная русская женщина! – это комментирую я, не Оле.

Мы едем дальше по владениям Оле. Я спрыгиваю с квадроцикла, чтобы поднять сбитый лошадьми на землю провод. Накинуть его на крючки. Оле что-то объясняет мне. Да, как же понять шведа? Я берусь руками за провод, и меня прошибает током. Я снова падаю на траву. Оле в ужасе.

После обеда Оле пытается меня соблазнить. Он подходит вплотную, кладет свою голову мне на плечо и жалуется на боль в висках. Я отстраненно касаюсь рукой его запущенной головы и… наливаю ему стакан воды. И быстро ухожу на улицу, мыть окна. Наверное, я неправильная. Мужик то он славный! А какие синие глаза у него! Подстричь, причесать. И принц! Но вот, не могу я себя переломить. Все еще считаю себя замужем за Костей! Такая у меня карма. Вела я жизнь добродетельной женщины. Сидела дома, обстирывала родного мужа. Гоняла по дому со шваброй и цветным пипидастром-берегла очаг. И пусть не пекла пирожки, но исправно варила борщи. Кстати, звонила Валька Бомбейкина. Виделась она с моим Костей. Валька любит рыбку и частенько заглядывает к Косте на фирму. Костя спрашивал у нее, как я поживаю. Ха! По борщам, небось, соскучился! Валька сказала Косте, что я в хороших руках, у жениха в Швеции. Интересно, обрадовался ли он?

Но что это? Еще утром я любовалась сказочным полем красного клевера, валялась на нем с Пруселеской. А в обед этот красный клевер был скошен, сформован в шары и упакован в клубки белого и розового зефира из пластика. Шведские стандарты!

Диво шведское

Хотела я снять диво. Огромного медведя. Стоит такое бурое чучело, во весь рост, на входе в торговый центр. Но Оле слегка кривится, давая понять, что такие выходки с фото здесь не уместны. Сразу видно приезжих. Я и прячу мобильник. Мы идем по торговому залу. Оле катит корзину, собирает в нее продукты. В мясном ряду он бросает в корзину куриные окорока. Я же бросаю на Оле недоуменный взгляд. Блин! Такое я и дома у себя редко беру. А, уж, в Швеции! Оле видит мои эмоции, и я с трудом различаю в потоке его плохого английского шведское слово ельк. Оказывается, Оле так расценил мое внимание к стикерам на лосятине. А, что еще мог подумать швед? Наверное, решил, что замороженная лосятина мне надоела. Типа, ельк-то с прошлого года! Подавай гостье свежее! Поди, разберись! Да, языковой барьер усложняет жизнь! А потом Оле повез меня город смотреть: театр, музей… Ну, этого добра и у нас навалом! Не диво! Тут уж, и я скривилась. Тогда Оле резко повернул машину, и мы попали на …городскую свалку. Да! Вот тут я точно удивилась! Почти в центре города-их шведская мусорка. И это совсем не так, как, например, во Владивостоке, или в Киеве, где дымятся горы отходов, а чайки и бомжи конкурируют меж собой, выискивая пищу. Тут, вроде, маркета, где весь мусор расфасован по полочкам и контейнерам. И ноль запаха. Я эту шведскую помойку тоже хотела снять, но вспомнив медведя, угомонилась.

Грибочки белые

До 5 вечера далеко. Обед еще призрачен. А кушать хочется. Собрала я грибочки у дома, белые, сказочные. Поджарила, да с лучком.

А Оле грибы не ест. Не их это пища. Что-то мастерит в гараже.

Вот, попробую я грибов шведских, рискну. Страховка у меня на 30 тыщ. евро…
<< 1 2 3 4 >>
На страницу:
2 из 4

Другие электронные книги автора Н. Абрамович

Другие аудиокниги автора Н. Абрамович