Алиби Магдалены

–Вот, устроился охранником. К япошкам. Ни качки, ни шторма, тепло и сухо.

Еще недавно они виделись на военном БПК «Ворошилов», приписанном к причалу Владивостокской базы бухты Золотой Рог. На дне открытых дверей. Флаги расцвечивания, празднично одетые гости. И Борис, морской офицер, при парадной форме, с микрофоном в руках веселил гостей шутками-прибаутками. А потом Борис показал Магдалене с Костей свою каюту. И познакомил с сослуживцами-офицерами, защитниками морских рубежей страны!

И вдруг табуретка! Списали Бориса с корабля. Вместе со всеми сослуживцами. А корабль разоружили, исключили из состава ВМФ и расформировали. И теперь Борис, красавец, весельчак и сердцеед, собирался трапезничать бурдой из баночки, как последний маргинал…

Эстеты с пучины

Ольга Федоровна с большим трудом пристраивает часть Херсонской паленки на Камчатскую путину. Рыбакам. Верткий менеджер из фирмы, поставляющей питание на путину, еще артачится. Не желает брать водку. Но сдается на окончательном торге, когда Ольга Федоровна предлагает товар почти даром. Как ей было обидно! Будто тем, дегустаторам, блин, с путины, внешний вид алкоголя не пофиг. Тут лосось прет мощным валом! Тонны кижуча, нерки, кеты, чавычи – сами лезут в трал… В небо глянуть некогда! Знай, тяни сети и не зевай! Сезон то лова рыбы ограничен. А в паузах ублажай свой организм водярой! Нет же! Рыбак-эстет, небось, придирчиво оглядывает бутылку, берет ее двумя пальчиками в белой перчатке…Хмурится на ее профиль и на анфас. Разглядывает красный перчик. Откупоривает. Пробует на вкус. Сомелье хренов! И унюхивает же, подлец, что «Вогнык» на три градуса не дотягивает до положенной нормы! И по этой причине Ольге Федоровне не удается продать всю партию херсонской водки. Лишь часть этой паленки смогла она пристроить морским алкашам.

И по этой причине «Тигриные деньги», унесенные Димой на Кипр, фирма Ольги Федоровны «Золотой трепанг» принялась восполнять отовсюду. Ольга Федоровна нервничала. И пускалась во все тяжкие. То посредничала в продаже подозрительных туров на остров Тенерифе. То собирала деньги на кругосветное путешествие Павлу Конюхову, мечтавшему повторить подвиги своего старшего брата Федора, неугомонного морского отшельника.

А тут скользкие люди начали задавать вопросы. Когда? Пора платить за тигриные шкуры. И Ольга Федоровна занервничала.

Магдалена у кабинета Ольги Федоровны просится на прием. Секретарша Аннушка, бесцеремонно уставившись на гостью, докладывает в трубку.

–Эта.., ваша.., водочница паленая. К вам. Требует впустить. Выгнать?

Но уставшая от серии провалов Ольга Федоровна дает добро.

–Запускай.

Разговор в кабинете директрисы был короткий. Она снова поверила Магдалене, ее порыву эмоций, ее неиссякаемому огню такого здорового авантюризма, который еще пока тлел в душе и самой Ольги Федоровны. И который вот-вот мог угаснуть. И она взяла на работу Бориса. В качестве менеджера, тамады на корпоративах и… дамского сердцееда. Идея была манящей. Ольге Федоровне нужны были кредиты в банках. А банкиры у нас в основном…дамы.

Паровозиком к Борису попал на работу и Костя. Танкист и биолог. Возможно, из специалиста по бабочкам выйдет менеджер по продаже рыб. – утешала себя Ольга Федоровна. И притухший огонь авантюризма высекискры в ее уставшей душе.

–Паленая водочница гарантирует, что эти двое талантливые. Типа, у них куча бизнес-идей. Может, эти чуваки и принесут нам мешки денег. – размышляет Ольга Федоровна у себя дома, в одинокой постели. – Пусть будет, может, действительно, принесут. А этого тамаду морского можно подложить под Зинаиду Арсентьевну, банкиршу. – и директриса, измотанная долгами и проблемами, тут же погружается в беспокойный сон.

– Если не принесут, то выгонишь их с треском. – слышит директриса голос бога добрых сновидений Морфея. И тут же Морфей принимает обличье беглого мужа Димы, в оранжевых шортах и с пивасиком в руках. –А лучше их в цемент, в тазик и в море. – заливает Дима в рот лучистое баварское пиво Октоберфеста.

Казахстан, суслики и селедка

Сделки хороши на разнице географической. В казахской знойной степи селедка не водится. Здесь есть лишь колючки перекати-поле, ковыль, да печальные суслики, в генетической памяти которых застыл страх перед ведром с водой. Главное развлечение казахстанской степной детворы-выливать сусликов из нор. И гоняться по степи за несчастными грызунами, мокрыми, фыркающими, нахлебавшимися воды и перепуганными этим суслячьим Армагедоном.

Борис, бывший волк морской, родом из степного города Целинограда. Целик! Раньше это романтическое образование на севере Казахстана называлось сакральным именем Акмола. Не иначе, как только сумасшедшему кочевнику могла залететь в голову эта идея! Город с живым населением назвать белой могилой. Потом, город превратился в советский Акмолинск. Ничуть не лучше! Потом – Астана. А уже позже – в байский Нурсултан. И опять в Астану…Но в народе до сих пор гуляет привычное название – Целик.

– В Казахстане селедки нет, одни суслики. Я тебе это говорю, как человек, родившийся в этой степной стране. Почему бы селедку не предложить в эту степь целинную! У Борьки в Целинограде живет брат родной. Работает в тюрьме. Какой-то шишкой. Значит, связи есть. – Так рассуждает Магдалена, лежа с Костей в постели.

– Суслики, говоришь? – оживает биолог Костя. – Очень миленькие грызуны семейства беличьих. Запасов корма они не делают. Потому, что у них защёчные мешки слабо развиты. А воду суслик совсем не пьёт, ему хватает влаги из кормов. Основной враг суслика хорек, лисица, орел и… казахстанские деточки.

–Хорошо, хорошо! Смотри, Борис найдет в своей степи рынок сбыта селедки. Селедки навалом. Тихоокеанской. Ольга даст рефсекцию. Она ж искала сбыт. Мы спасем и ее фирму от банкротства, и свой авторитет. – не может угомониться Магдалена.

–Короче, меняем вагон селедки на вагон сусликов. -зевает Костя, в прошлом танкист и биолог, а нынче менеджер фирмы «Золотой трепанг».

Ниндзя на Морвокзале

Корабль, потрепанный тайфуном, швартуется к причалу Морвокзала. К нему уже бегут люди.

Илия с сумками выходит в терминал прибытия. На душе неспокойно. Устремляется к телефону. Набирает домашние номера. Трубку не берут. Илия звонит Лоре, соседке, говорит, что уже приехала, и нет ли новостей? И слышит в трубку, что ее четырехкомнатная квартира, на Первой речке, сгорела. Переплетчица Надя устроила в этой квартире гульбу, с пьянкой. В трешке, где ее поселила Илия, места оказалось маловато. И Надя, со своими соседями по общежитию издательства «Дальпресс» гуляли сразу в обеих квартирах. Отмечали чей-то день рождения. Остались ночевать. Когда ночью начался пожар, работнички «Дальпресса» тушили его сами. Но без службы «01» не обошлось. Следствие, прибывшее после пожара, обнаружило закопченные стены, изуродованную пламенем мебель. А на покрытой гарью столешнице старинного кофейного столика – остатки прикипевшего воска от опрокинутого подсвечника.

– Жертв нет. Все остались целы. Лишь ваша Зинаида отравилась угарным газом. Так бедненькая и осталась лежать в запертой клетке. Ну, царствие ей в попугаечных небесах. У птичек, собачек, кошечек и всякой разной тваринки, на небесах есть свои отдельные облака. Жаль, конечно, Зинаиду. Если бы дверца клетки была открыта, она могла бы вылететь через форточку или балкон. Ну, а в целом, все нормально. Забудьте. И радуйтесь жизни дальше. Все там будем. На своих облаках. Так, что заранее не убивайтесь.

Все это бойко протараторила Лора, соседка и кухонный психолог в одном лице.

Илию пошатывает. Она едва передвигает ногами. На воздух! Синюю сумку с ожерельем в море! Но море уже далеко. Может, сбросить сумку с пандуса! Под поезд Владивосток-Москва, как раз гремящий колесами по рельсам в сторону столицы нашей Родины. Избавиться как можно быстрее от опасной штуковины. Илия лавирует между людьми, наклоняется через перила пандуса, смотрит на зеленые островки с травой и кустами, целится, куда бы сбросить сумку.

И тут, в тесной толчее пассажиров она чувствует удар в плечо. Слышит слово «Пардон». И тут же рывок из рук. Илия оглядывается и видит парня, азиатской наружности в бейсболке, из-под которой выбиваются белые волосы. Лицо его кажется ей знакомым. Хотя, азиаты все на одно лицо. Неудивительно, что кучи китайцев ухитряются нелегально проживать во Владике по одному паспорту. Но Илия узнает его. Белый Огурец! Но тот, с синей круглой сумкой, уже растворяется в толпе. Илия кричит.

– Стой!

И вдруг, она различает дружков своего конкурента Черепковского. Их то она знает хорошо. Свирепый Гари, с малиновой рожей. И Штопор Ильич, верткий, на Ленина чем-то похож. Сначала они лыбятся ей, как давней подруге после долгой разлуки, а мигом позже, видя рывок синей сумки, несутся за белым азиатом. Слышны свистки полиции.

– Ну, вот, так даже лучше. – размышляет Илия, уходя к стойке ближайшего кафе, у киоска с сувенирами. – Чужие сокровища мне ни к чему. – Но как? Как Белый Огурец оказался тут? Может, это энергия любви к Миюки телепортировала его на морвокзал? Его пламенные взгляды были очень заметны. Возможно, белый Огурец- настоящий самурай-ниндзя. Секретарь Миюки не может быть прос секретарь. У такой важной персоны, как Миюки, должен служить только настоящий профи! Лазутчик! Белый Огурец, точно, владеет ниндзюцу, искусством скрытности! Внезапно появился, внезапно исчез. От такого можно ожидать чего угодно. Не удивлюсь, если этот ниндзя вплавь шел за кораблем. А в моменты, когда его могли заметить с палубы, нырял и дышал под водой через соломинку! Ниндзя, как ниндзя. Ха! Самый обыкновенный ниндзя! Они способны лазать по отвесам скалистых гор, не хуже козлов, видеть в темноте, как кошки, иметь слух, как у собак… Да такому ниндзя любые тайфуны нипочем! Хорошо, что Белый Огурец, как настоящий ниндзя, не метнул в меня меч-колесо с лезвиями. Сюрикэн. А лишь почти деликатно изъял синюю сумку. Илия допивает горячий кофе. И идет дальше, в синий вечер, нависший над морским вокзалом портового Владивостока.

Сюрприз в ящике

Синий вечер. Шум прибоя. Судно, пережившее шторм, тяжело качается у причала. Граждане, встречающие корабль из Японии, спешат к Морвокзалу. Магдалена Кукушкина, навьюченная двумя картонными ящиками, тяжко ступает по брусчатке виадука. Опасливо озирается. Ищет место. Нашла. У киоска сувениров, под фонарем. Долго стоит в растерянности. Столкнуться нос к носу со знакомыми не хочется. Стыдно. Но синий вечер перекатывается в синюю ночь. И Магдалена воровато вытаскивает бутылку. Ставит на ящик. Прилавок сконструирован. Магдалена отходит за киоск, в тень. Наблюдает. Будто бы это не ее товар, самый популярный продукт любых времен. На бутылку сразу клюет первый покупатель. Уставился завороженно. Знать, не видывал раньше водки с перцем! Начинает крутить головой, в поисках хозяина товара. И Магдалена выходит из укрытия. Короче, два ящика водки в момент раскуплены.

Какой гость Морского вокзала, особенно гость мужского пола, откажется от C2H5OH! Да, если к этой химической формуле водки приплюсовать еще кокетливый красный перчик с украинских херсонских полей! Мужики подходят, узнают цену, бойко покупают.

Вдруг со стороны Морвокзала доносятся крики. И звуки выстрелов. По пандусу, прямо на Магдалену несется группа людей. Полицейские догоняют. Гражданские убегают. Впереди группы, с некоторым отрывом, улепетывает парень, активно двигая ногами. Он в бейсболке на белых локонах. У него азиатская внешность, с аномально длинным лицом. В руке у него синяя сумка круглой формы. И если бы не выстрелы и крики, можно легко принять этих людей за участников ежегодного во Владивостоке марафонского забега на дистанцию 42 км.

Но выстрелы! И Магдалена в ужасе прилипает к киоску. И тут начинается какая-то хренотень. «Спортсмены» носятся вокруг кафе и киоска, мимо Магдалены. В какой-то момент вся эта круговерть заканчивается. Слышны снова выстрелы. И звуки сирены где-то у Корабельной набережной. И на асфальт валится тот самый белобрысый азиат, что активнее всех двигал ногами, но так и не смог убежать.

Другой «бегун», шатен с малиновой рожей, рвет из рук азиата круглую сумку. Но руки азиата цепкие. Борьба. Шатен падает. Но вот он вскакивает на ноги и заносит пистолетом по голове азиата. Азиат перехватывает пистолет. Сумка в руках шатена. И он улепетывает. Но Белый Огурец, – а это он, – подымается на коленях, – в руках у него пистолет. И он целится в похитителя синей сумки. И снова падает навзничь. Но снайпер он отличный! Он, явно, владеет техникой ниндзя. Маленький шатен, а это Свирепый Гари, валится лицом в асфальт и замирает. Из его рук выпадает круглая синяя сумка и катится колесом… за киоск, в лунную темень. Но, что за диво! Сумка вдруг будто подпрыгивает и падает в ящик из-под водки. Но никто этого не замечает. А по брусчатке, освещенной фонарями, растекается кровь несчастного азиата. И у киоска валяется поверженный шатен.

Часть бегунов устремляется в сторону мыса Эгершельд, названного в честь капитана II ранга Густава Эгершельда, корабль которого зашел в военный пост Владивосток в 1860 году, в год основания города. А к месту происшествия набегает толпа зевак, подъезжает полиция. Двое бравых оперативников опрашивают Магдалену в качестве свидетеля происшествия. Составляют протокол, куда вносятся: имя, фамилия, адрес, прочие персональные данные. Что видела, слышала, знает…?

И тут Магдалена видит в толпе соглядатаев Илию, человека-рентгена, знаменитость города Владивостока. Илия зыркает своим карим плутовским глазом на Магдалену, странно усмехается и растворяется в толпе.

Белый Огурец оказался жив. Он даже пытается подняться и беспокойно озирается вокруг, будто ища что-то. Его бейсболка, в следах от обуви, распластана на брусчатке. А белые волосы с черными корнями свисают с его черепа необычно и даже стильно. Пуля просвистела сквозь его ребра, не задев важных органов. Скорая помощь загружает его в карету. Туда же прыгают оперативники. Потерпевший не только жертва, но и субъект, преступивший закон. Машина скорой, гулко фыркнув и, выпустив черную копоть с выхлопной трубы, мчится вдаль.

С тяжелым сердцем Магдалена трясется в трамвае домой, к остановке Первая речка. В ее руках два ящика из-под водки-пригодятся завтра для следующего подвига с «Вогныком». В кармане пачка денег. Океанский проспект 105, кв. 96. Магдалена подымается на лифте домой. Радость от блестящей продажи «Вогныка» подпорчена печалью. Кем бы ни был этот маленький шатен, лишать его жизни никто не имеет права. Магдалена тяжело вздыхает, и вновь прокручивает картинку происшествия, свидетелем которой она оказалась на Морском вокзале Владивостока. Маленький шатен, подкошенный пулей, валится лицом в асфальт и замирает. Свирепый Гари. Раньше Гари Карлович Шмидтгаль, визуально скромный человек, работал на Вишне контролером. Вишня-зона особого режима в степях Казахстана, под Целиноградом. Гари Карлович был примерным семьянином. Не пил, не курил, как большинство образцовых немцев, предки которых были сосланы в Казахстан, а их дети прижились тут, в степи, и уезжать в Германию не совсем и желали. Как-то на зоне, в Вишне, начался бунт. Зеки-полосатики понеслись по коридорам зоны, сметая на своему пути всех. Ранили, порезали работников-контролеров. Ворвались к куму-начальнику и убили его. Досталось и Гари Карловичу Шмидтгалю, маленькому скромному немцу. Его покалечили, всадили нож в живот, исписали лезвием все лицо… Но Гари Карлович выжил.

Бунт был подавлен. Кого-то из зеков убили, кому-то добавили сроки. Как только Гари Карлович Шмидтгаль поправился и вернулся на зону, его будто подменили. Его было не узнать. Визуально скромный, семьянин, маленький немец Гарри Карлович освирепел. Талант его, скрытый до времени, вдруг прорвался наружу. Он начал лупить всех зеков без разбору. Дубиналом. Каждый день. Отчаянно и отважно. Без доли страха. С особой свирепостью. Лупцевал дубиной и тех, кто участвовал в том бунте, и тех, кто не был причастным. Маленький Гари, с жуткими шрамами на лице, делал это так свирепо, что зеки присмирели. Никто не хотел с ним связываться. Все повиновались ему. Тогда – то маленький Гари и получил кличку Свирепый Гари. Уйдя на пенсию, Свирепый Гари обуздал свою мечту. Он переехал в славный морской Владивосток, о котором буйно грезил всю жизнь в степном Казахстане. Владивосток – это корабли, торчащие по центру города, в бухте Золотой Рог. Владивосток – это богатые соседи- Япония, Южная Корея и великолепный Китай. Владивосток – это гнездовье бушующего криминала, на зависть другим опасным городам России. Владивосток-это город когда-то сосланных зеков. Здесь, во Владивостоке, Свирепый Гари нашел применение своим талантам. Он начал работать в охране у мэра города Черепковского. Но на Морском вокзале его суетная жизнь оборвалась от пули Белого Огурца. И зачем он гнался за этим азиатом, и зачем вырвал у него синюю сумку Илии, Гарри Карлович Шмидтгаль раздумывал уже на небесах. Он не знал, что таится в сумке Илии. Но он видел, как шустрый азиат, гость Владивостока, вплотную подбежал к Илии и нагло вырвал сумку у нее из рук. У Гари Карловича Шмидтгаля сработало затаенное чувство патриотизма. Чужак – это гость. Чужак не может так поступать. Это неправильно! Гари Карлович Шмидтгаль, немец по крови, отказавшийся еще в Казахстане возвращаться в Германию, на родину своих предков, считал себя своим в доску, среди русских. И тогда, на зоне, в северном Казахстане, где жили в основном русские. И тут, на голубых небесах, над прекрасным морским Владивостоком,

Лифт останавливается. Магдалена с ящиками направляется к своей квартире номер 96. Дома никого. Костя, танкист и биолог, застрял с рефсекцией селедки тихоокеанской в Кулунде, на границе с Казахстаном.

Магдалена рассыпает купюры на ковре, подстелив местную газету «Красное знамя». Вьетнамский ковер ручной работы дорогой. Красивый. С белой бахромой. По вишневому полю ковра порхают роскошные голубые бабочки. Невиданные махаоны! Это Костя, танкист и биолог, сам выбирал ковер с бабочками в центральном универмаге. Перед самой командировкой в Целиноград. За те суточные и командировочные, которые Ольга Федоровна выделила ему на Казахстан. Под тот кеш, который Костя забил на каждый килограмм селедки тихоокеанской.

Денег на ковре много. А водки «Вогнык» – целый коридор до потолка, аккуратной россыпью. Завтра снова на Морвокзал. Магдалена берет бутылки и заполняет ими ящик. Бутылки все в норме, с этикетками, хорошо закупоренные-отобранные для продажи. Ольга Федоровна дала распоряжение всем менеджерам, любым возможным способом, и как можно быстрее, реализовать остатки этого проблемного товара. Все, что невозможно продать, некондиционное, без этикеток, Ольга Федоровна пока оставила на складе.

Магдалена загружает «Вогныком» один ящик. Открывает второй…а там сумка синего цвета. Та самая, круглая сумка, что держал в руках бегун-азиат, рухнувший к ее ногам.

– Мистический реализм! – мелькает шальная мысль в сознании Магдалены. – Как эта сумка оказалась у меня?

Магдалена растеряна. Пещерный страх сковывает ее волю. Она трусливо бросает на пол сумку. Плюхается в кресло, поджав коленки. Но любопытство сильнее. Она подходит к сумке. А в сумке – коробка, с бледным рисунком желтых хризантем.

Магдалена осторожно открывает коробку. И на вишневый ковер с голубыми бабочками соскальзывает странный предмет. Магдалена подымает его, вертит в руках. Какая-то веревка, с бусинами невзрачного цвета, по форме похожей на головастиков. Ожерелье. Магдалену пробирает холодок. Но она мысленно себя бодрит, скручивает колючей проволокой свой страх. И осторожно надевает ожерелье себе на шею. Смотрит в зеркало.