Пропавшие. Сложный выбор

Евдоким Акулов сидел возле кабинета следователя Щукина, опустив голову и уставившись в пол застывшим взглядом. Он полчаса назад с трудом опознал своего дядю Захара. Узнал, благодаря татуировке и нескольким застарелым шрамам.

Евдокиму как будто вынули сердце, опустошили душу, и в то же время в нём закипала злость: «Что за звери дядю изуродовали? Главное – за что? Дядя был самым обычным мужиком, не бандит или олигарх. Абсолютно неконфликтный, добродушный человек. То, что это убийство, сомнений нет».

В памяти Евдокима непроизвольно стали всплывать картинки из прошлого. Вот дядя Захар играет с ним в футбол. Учит ездить на велосипеде. Вот они вместе рыбачат в первый раз. Дядя Захар практически заменил Евдокиму отца. Его Евдоким не видел никогда.

– Гражданин Акулов? – Вопрос следователя прозвучал громко и резко, выдернув Евдокима из воспоминаний.

– Да, это я.

– Прошу, – следователь Щукин открыл дверь, пропуская Евдокима вперед.

Стоило Евдокиму и следователю разместиться, как в кабинет ворвался запыхавшийся лейтенант Леонид Климов. Помощник Щукина.

– Кажется, успел. Добрый день!

– Лейтенант Климов, я же говорил, что можешь не спешить, я сам разберусь. – Щукин еле сдерживался. Вечно этот лейтенантишко ему мешал. – Раз уж здесь, заполняй протокол.

– Евдоким Андреевич, вы – единственный родственник Захара Быкова? – следователь пытливо изучал Акулова.

– Вроде да. Из ближайших, точно, один я. Его сестра, моя мама, умерла два года назад. Жена дяди вместе с ребенком умерла давно, во время родов. Но у него же есть гражданская жена Татьяна. В планах у них было оформление брака официально. Успели или нет, не знаю. С Нового года не виделись. Вы Татьяну спросите, она с ним живет. Жила.

– Нет там Татьяны давно. Получается, вы – единственный наследник. Так, так.

Евдокиму стало некомфортно от подозрительного взгляда Щукина. Журналист моментально насторожился. Ему не нравился колючий, недоверчивый взгляд следователя. Акулов чувствовал, что с ним «играют», прощупывают. От напряжения и недавно увиденной картины в морге, висок пронзила резкая боль. Евдоким начал массировать больное место, силясь вспомнить, что у него только что спросил следователь.

– Вероятно, да, я – единственный родственник, не думал об этом. – Евдоким пожал плечами.

– А в наследство-то вам квартира двухкомнатная достанется… – Щукин ухмыльнулся.

– Там в наследство вступать не стоит, столько долгов по кредитам, – вмешался помощник следователя. Святая простота.

Щукин чуть не задохнулся от злости. Процедил сквозь зубы:

– Ты пиши, лейтенант, пиши. Внимательно! Итак, Акулов, что скажете о предполагаемом убийце вашего дяди?

– А что тут сказать. Понятия не имею, кто мог его убить с такой жестокостью. Он человек хороший, добрый. С криминалом не связан. С людьми ладил. Трудно представить, что дядя Захар, мягкий и добрый человек, мог нажить врагов.

– Когда вы его последний раз видели?

– В январские выходные, в новом году. Точное число не помню. Забегал к нему поздравить. Ничего подозрительного и необычного не заметил. Дядя сыпал шутками, поздравил меня. Напряжения в отношениях с Таней не заметил. Наоборот, они радовались моему приходу, выглядели, как молодожены.

– А ведь Захар Быков пропал в начале января, – как бы между прочим заметил следователь.

– Как пропал? – удивился и сильно напрягся Евдоким.

– Странно, не находите? – Щукин встал и размеренно стал разгуливать по кабинету: туда – обратно. Чем сильно раздражал Евдокима. – Сначала Быков пропадает. В январе пропадает. – Щукин явно выделил месяц. –  Скорее всего, во время или после встречи с вами. – Следователь молчит, тянет время, нервы Евдокима на пределе. – Спустя полгода его находят убитым возле дома. И вы – единственный наследник. Признание будем писать?

– Да вы, вы! – Евдоким вскочил со стула. – Я его не убивал! Мне не нужно его наследство! Он мне отца заменил! – Евдоким стучал себя в грудь, живо, зигзагообразно перемещаясь по кабинету. – У меня есть свое жилье в центре города. Я зарабатываю прилично. Могу позволить всё, что пожелаю, без всяких кредитов. Накопления есть. Зачем мне его квартира? Где логика? Или вам лишь бы кого угодно закрыть? – Акулова распирало от злости, кулаки чесались. Он понимал, что неправильно себя ведет, но ничего не мог поделать. Известие о смерти дяди, подозрение в его убийстве, выбило Евдокима из колеи. – Ничего я писать не буду. Улики на меня у вас есть?

– Мотив только у вас есть, – многозначительно заметил Щукин. Затем добавил. – Можете быть свободны. Никуда не уезжайте из города, могу вызвать вас в любой момент.

Лейтенант Климов попросил прочитать протокол и расписаться. Пока Евдоким внимательно изучал документы, у следователя зазвонил телефон:

– Слушаю. Нашли место проживания сожительницы Быкова? Отлично, записываю. Добро, до скорого! – следователь записал адрес в ежедневнике. – Климов, срочно отправь повестку на адрес Татьяны, а лучше дозвонись.

Евдоким подсмотрел адрес. Запомнил. Он решил лично поговорить с гражданской женой дяди Захара. Хотелось как можно быстрее найти виновных в убийстве дяди, пока на него не повесили всех собак. «Дураку понятно, что Щукин не хочет долго возиться с раскрытием преступления. Придумал мнимый мотив. Вот и вся его работа. Нельзя допустить, чтобы я пострадал от бездействия ленивого, продажного следователя».

После визита к следователю, Евдоким отправился по увиденному адресу у Щукина. К сожительнице дяди Захара.

Улица, где жила Татьяна, находилась на окраине города. Евдоким давно не бывал в районе её проживания. Ему с трудом удалось проехать по дороге, ведущей к дому. Не дорога, а одни ямы, да кочки. Хорошо, что у Акулова внедорожник. На седане здесь можно проехать только на "брюхе".

Нужный дом оказался общежитием коридорного типа, построенным скорее всего сразу после Второй Мировой. Хорошо, что комната Татьяны находилась напротив лестницы, ведущей на второй этаж, иначе Евдокиму пришлось бы долго плутать по грязным, вонючим коридорам. Номера на дверях расположились в странном порядке. На некоторых дверях их совсем не наблюдалось. Евдоким надеялся, что постучал в нужную дверь. Сначала никто не открывал, но едва различимые звуки раздавались из комнаты. Получается, там кто-то есть. Евдоким постоял, нервно щелкая пальцами, и уже собирался уходить, как дверь распахнулась. Из комнаты вырвался сшибающий с ног запах перегара. Сама Татьяна, хоть и выглядела страшно, но на ногах держалась уверенно. Скорее всего, она только что пришла в себя от вчерашних возлияний.

– Ты кто? – выдохнула женщина.

– Ты не помнишь меня? – удивленно приподнял брови Евдоким.

– Вроде знаком,  а где видела, не помню. Голова раскалывается. Мозги совсем не думают.

– Я – Евдоким Акулов, племянник Захара Быкова.

– А, вот кто ты. Тебе что надо? К этому козлу, твоему дядьке, я не вернусь! Он меня бросил одну. Коллекторы чуть не убили! – женщина агрессивно уставилась на Евдокима.

– Разговор есть. Серьезный. Можно я войду? Здесь, по-моему, из каждой второй двери уши греют. Поверь, не обижу.

– Ой, ну заходи, вроде как не чужой. Ненадолго, плохо мне. День рождения вчера отмечали, не обращай внимания на бардак.

Евдоким брезгливо огляделся. Комната представляла печальное зрелище. Маленькая, захламленная, всюду пустые бутылки и остатки незатейливой закуски. Из мебели: диван, шкаф, небольшой столик и две табуретки. Евдоким рискнул сесть на одну из них, предварительно стряхнув сигаретный пепел.

– Татьяна, Захара убили. – Евдоким приготовился утешать несостоявшуюся «тетушку». Одна мысль о прикосновении к  недоженщине вызывала отвращение. Но его опасения на её реакцию не оправдались, Таня не расстроилась совсем.

– А, так я и знала! Добрались и до него! Так и надо. Меня бросил, сам сбежал и спрятался, а я отдувайся, значит! Поделом ему!

– Ты не понимаешь, что говоришь! Извини, я не хотел повышать голос, – процедил сквозь зубы Евдоким. –  Захар – мой дядя, я уверен, что он не заслуживает плохого отношения.

– Ещё как заслуживает! Вот послушай, сколько твой дядька моей кровушки попил. – Женщина достала из шкафа наполовину опустошенную бутылку водки и два мутных стакана. Разлила поровну. Выпила свою порцию разом, не поморщившись. – Надо мне, надо, не смотри так. Помяну уж Захарку, не чужой он мне все-таки. Столько лет вместе прожили. Ты пей, не стесняйся, за родного дядьку грех не выпить.

– Я за рулём. – На самом деле Евдоким брезговал прикасаться к грязному стакану, не то, что пить из него.

– Нашим легче. – Татьяна подвинула стакан Евдокима поближе к себе. – Даже в голове как-то просветлело. Значит, это, так. Ох, и попил он мне все-таки кровушки. – Евдокиму с трудом удалось вывести разговор в нужное русло. Татьяна продолжила. –  Скопилось у Захарки много кредитов. На мебель брали, ещё на что-то, так, по мелочам, в основном. Ты не думай, я не алкашка, это я сейчас от безысходности иногда выпиваю.

– Давай ближе к делу. Кредиты у вас накопились. Дальше что?

– Дальше, а что дальше? Ты не путай, не у нас кредиты, у него, вот! Попёрли его с работы, сократили. Не заметил, как долги по кредитам накопились. Работу долго искал. Мне сказал, что нашел. Вроде как вахтой, в Москве. Разнорабочим. Деньги хорошие обещали платить. После праздников новогодних собрался ехать. Я ему и поверила! А он как уехал, так и с концами. Пропал, короче. Не, не пропал, а сбежал! – Татьяна выпила ещё одну порцию спиртного. – Почти сразу стали ко мне коллекторы ходить из разных контор. А я что, я продавцом работала, откуда у меня деньги? Да с чего я за этого гада платить должна? – У женщины стал заплетаться язык. Евдоким с трудом разбирал, что она говорит.

– Захар больше не звонил и не появлялся дома?

– Нет, я через месяц сбежала из его квартиры. Вот что твой дядька со мной сделал! В кого я теперь превратилась?